С их помощью оцениваются современные возможности охот с подружейными собаками в регионах Европейской России, их результативность, причины, мешающие их владельцам нормально охотиться. В письмах затрагиваются и темы об особенностях использования собак на охоте и их уникальных способностях.
Не так давно на страницах «РОГ» состоялся обмен мнениями об отношении к традиционному – классическому, то есть узкоспециализированному «применению» на охоте как легавых, так и собак других пород. Тут двух мнений быть не может. Такой подход верен, существовал, существует, будет существовать, и именно он является движущей силой и основой ведения всех пород наших охотничьих собак, начиная с легавых и спаниелей и кончая лайками и гончими.
Но сейчас появляется все больше собаководов, которые считают нормальным, целесообразным и увлекательным выходить за общепринятые традиционные рамки охоты с легавыми.
Сейчас нам хочется познакомить вас с людьми, которые сумели расширить возможности охоты со своими легавыми собаками.
Мы надеемся, что строки искреннего сочувствия и понимания, посвященные памяти любимой собаки нашего друга, надежного респондента и благожелательного человека Максима Владимировича Лукашика, помогут ему справиться с тоской по Сандре, которой не стало 29 мая 2006 года. Вместе с тем, желаем Максиму Владимировичу завести щенка курцхаара, который со временем смог бы стать ее достойной заменой. Пусть эта маленькая заметка поможет ему совершить столь важный жизненный шаг.
Что значит для культурного охотника собака, в которой заключается весь интерес и глубинный смысл охоты, может осознать только тот, кто имел настоящего четвероногого друга.
Трудно понять людей, пытающихся представить охоту без собаки некоей своей заслугой, связанной с преодолением трудностей в добывании дичи и получением особого удовлетворения от результата этих усилий. А такие люди есть даже среди тех, для кого профессией стало охотоведение. Мы знаем, по крайней мере, троих таких, опытных, но на протяжении всей жизни бессобачных охотников.
Максим Владимирович осенью 2006 года был вынужден охотиться без собаки и впечатления, которые оставили у него эти охоты, вызывают сочувствие. Мы позволим себе, в назидание тем, кто охотится без собаки, воспроизвести их почти дословно.
В письме к нам Максим Владимирович вспоминает, что «...на охотах с Сандрой – утка была попутно попавшейся дичью. Основным же объектом охоты у нас были дупель, коростель, перепел, куропатка, иногда бекас и вальдшнеп.
На осенний сезон я не хотел брать путевку, но друзья уговорили. Ведь пришлось себя полностью перестраивать на совершенно другую охоту, гораздо менее интересную и увлекательную. Стрелял уток на перелете и с подхода, высматривая их в бинокль. Ужасно портилось настроение, когда не мог найти подранка в гладко выстриженном поле или когда приходилось раздеваться и лезть в топкое илистое болото за чисто битыми двумя кряквами, или когда глубокой осенью вынужден был оставлять подранка, который на противоположном берегу реки у меня на глазах забивался в нависший над водой куст.
Итог осенних охот без собаки таков: два коростеля (оба не найдены), один бекас, девять крякв (пять не найдено) и два чирка-трескунка. Вот и все. Плачевный результат с подранками, не правда ли?
На зайца в этом году путевку не брал. Сразу встает перед глазами, как три года назад Сандра оправдала путевку, когда классически, прямо на меня, выгнала из оврага русака, как будто всю жизнь только на зайцев и ходила. А гордости и высоко задранного носа при доставании мною тушки из ягдташа, при приезде в московскую квартиру у курцхаара было хоть отбавляй. Лапка этого зайки до сих пор лежит рядом с фотографией любимой собаки за стеклом книжной полки».
Александр Степанович Колодаев из Нижнего Новгорода, у которого дратхаар Берта, теперь уже третья легавая, до сих пор с чувством благодарности к собаке и удовлетворением вспоминает о том, как в далекие восьмидесятые годы «...на третьем поле Марта стала гонять зайца-беляка с голосом, то есть сезон охоты продлился».
Более подробно рассказывает о многогранности своих легавых Андрей Вячеславович Ларин. У него собаки, хотя и близких, но разных пород: дратхаар Даниэлла и курцхаар Манерка.
Обе обладают великолепными породными качествами: имеют отличный экстерьер и многочисленные полевые дипломы, в том числе высоких степеней по болотной дичи. Мало того, Даниэлла является полевым чемпионом и лучшей молодой собакой нескольких состязаний, а курцхаар Манерка, которая младше ее всего на два года, тоже уже обладатель многих высоких дипломов, а в годовалом возрасте – полевой победитель весеннего чемпионата курцхааров 2006 года, и лучшая молодая собака нескольких состязаний. Они успешно испытаны и по кабану, и по барсуку, и по кровяному следу.
Мы столь подробно говорим о достижениях собак Андрея Вячеславовича, дабы, во-первых, подчеркнуть их соответствие предназначению легавой, с точки зрения классических требований к ее работе, и, во-вторых, чтобы отдать должное труду, который вложил в них хозяин, чтобы добиться таких впечатляющих успехов, его настойчивости, способностям и пониманию собачьей психологии.
Результаты его охот на классические виды болотной дичи свидетельствуют о том, что собаки заслуженно заработали свои высокие дипломы и титулы. В прошлом году Андрей Вячеславович взял из-под них 50 дупелей, бекасов и гаршнепов, кроме того, около 30 белых куропаток и больше полусотни тетеревов и уток. Присутствовали собаки и на удачных гусиных охотах.
Вот что рассказывает Андрей Вячеславович о практике своих охот.
«На вальдшнепа, к сожалению, я осенью не охочусь. Собаки в лесу приучены работать по зверю, соответственно, уходят очень далеко, и добыть вальдшнепа из-под них можно только случайно. Бывает, увижу собаку на стойке – подойду, а чаще иду – подъем из-под себя, уж потом она появляется.
Поначалу, с первой, погибшей, курцхаарихой пытался совместить лесную охоту и по зверю, и по птице. Ничего хорошего из этого не вышло: то одергиваю постоянно и укорачиваю челнок, то, наоборот, поощряю к длинному поиску; собаки сбиты с толку, а я нервничаю. Решил, что надо выбрать что-то одно.
Теперь я со своими собаками охочусь со стойкой в поле (максимум в кустах на тетерева), а уж если лес или крепь, то они пошли в полаз, потом помычка и гон. Дальше, как получится: подстроился под гон – с добычей, а если нет, то хоть послушал. На коллективной охоте, конечно, добыча случается гораздо чаще, но бывают удачи и у нас троих.
Зайца гонят коротко – до 15 минут, а лису, косулю, лося и стадо кабанье могут погонять неплохо. Большого секача побаиваются или уважают, гонят недолго и не наседают (хорошо, здоровее будут). Иногда загонят куничку на дерево и подлаивают. Конечно, хорошие гончие гонят вязче и голос у них доносчивей и музыкальней, а хорошие зверовые лайки не дают кабану шансов – это факт. Но я охочусь со своими собаками с августа по февраль, и это мне нравится.
Считаю, что настоящая разносторонняя легавая должна работать всю встреченную птицу со стойкой, выгонять ту, что стойку не держит из крепи, подавать всю дичь, которую может донести, и вязко гнать зверя. Одним словом, работать все, что встретится на охоте.
И думаю, что для условий нашей русской охоты именно таких легавых и надо разводить и пропагандировать. Слепое же следование различным иностранным стандартам, как минимум, вызывает недоумение».