Давненько я не ездил в новые края на охоту. Неудивительно, что получив приглашение от друзей поехать на гусей в Калмыкию, я согласился не раздумывая. Не пугали ни полторы тысячи километров дороги, ни отечественное средство передвижения – УАЗ «буханка». А чего, собственно, бояться? За рулем мастер спорта по ралли, машина военная, салон комфортабельный, просторный и два современных джипа в колонне обеспечивали приятное путешествие.
Менее чем за сутки, с остановками на обед, докатили до столицы Калмыкии города Элисты. И вот мы входим в Министерство природных ресурсов, охраны окружающей среды и развития энергетики Республики Калмыкии. В отделе животного мира нас очень любезно встречает Анатолий Дорджиев и, узнав, что мы московские охотники, безо всяких проволочек выписывает путевки на весь сезон (8 дней). Что примечательно, путевки бесплатные.
Дальше еще интересней и приятней – один из инспекторов рыбоохраны Василий Рубежной вызывается проводить нашу компанию и показать наиболее привлекательные места для охоты. Забегая вперед, скажу, что он так и провел с нами всю охоту. Ну что еще может пожелать приезжий охотник?!
За двигающейся впереди «Нивой» Василия въезжаем в калмыцкую степь. Какие интересные кругом названия, но я, к сожалению, запомнил только одно – «Лысый лиман».
Через 50 км пути мы на полуострове, омываемом с трех сторон солеными водами лиманов. Уже темно, но со всех сторон слышится гоготание гусиных базаров, курлыканье журавлей и лягушачье кваканье пеганок. Неистребимый охотничий зуд охватывает всех членов экипажа. Однако первым делом нужно разбить лагерь и хоть как-то определиться с утренней охотой. Открытие завтра, а мы понятия не имеем ни о местах кормежки гусей, ни о путях их пролета. Решаем так: четверо разбивают палаточный лагерь, а трое готовят хоть какие-то укрытия для всех, ориентируясь на гусиные голоса.
Решаем применить американский способ охоты, когда все охотники маскируются рядом и стреляют в налетевшую стаю по команде старшего. Роем три индивидуальных окопчика (на большее нет ни сил, ни времени), кое-как сооружаем из шаров перекатиполя общее укрытие для остальных, и ставим четыре десятка чучел. Лагерь уже готов, быстро ужинаем и спать – рано утром охота.
Еще затемно каждый ютится в облюбованном убогом укрытии, и начинается напряженное ожидание рассвета. А рассвет приносит первые сюрпризы. Нет, все в порядке: гусь полетел, как и ожидалось, с воды в степь, но он почему-то шел стороной, совершенно не реагируя на чучела и призывы дорогих американских манков (в которые работали отнюдь не дилетанты). Лишь одна небольшая стайка и одиночка заинтересовались – и три белолобых гуся были взяты крайними номерами. При налете второй стайки еле успел крикнуть «отбой!», в последний момент узнав кваканье краснозобой казарки.
Наконец гусь ушел, и охота кончилась. Признаться, я был крайне разочарован, впал в уныние и не знал, что делать. Не работали главные составляющие успешной охоты на гуся – манки и чучела.
Те, кто бывали в Калмыкии прежде, предложили охотиться по старинке, т.е. на пролете. У воды, при отлете на сушу, и в полях, возле присады, вечером. Лагерь разделился, и те, кто приняли эту тактику, с каждой зорьки приносили по одному-два гуся и радовались жизни. Другая половина, ругая своего идейного вдохновителя (вашего покорного слугу), просиживала в ямах впустую, пока, наконец, сломавшись, не сдалась и не присоединилась к остальным.
Так случилось, что именно в эту ночь выпал снег, и утренняя охота для меня сложилась очень удачно. Днем, исследуя берег, я обнаружил лисью нору, вполне пригодную для импровизированной засидки. Располагалась она как раз напротив лимана, где ночевали гуси. Слегка расширив ее, получил великолепный скрадок, в который и поместился перед рассветом.
С рассветом снег усилился, и видимость резко ограничилась. Это было просто великолепно, поскольку именно в такую погоду (так же, как в туман и очень сильный ветер) гуси летают низко, и у охотников есть шанс отличиться.
Когда окончательно рассвело, лиман буквально взорвался гомоном заголосившей поднимающейся тысячной стаи белолобого гуся. С каждой секундой гогот все ближе и, наконец, через пелену снега вижу совсем близко головную партию. Быстро бью в один силуэт, в другой, третий, четвертый, и птицы исчезают в снежной каше. Слышу два шлепка по земле и один на воду. Неплохо. Следующая партия проходит выше и стороной, очевидно, напуганная выстрелами, и постепенно переливы гусиной переклички стихают. Иду собирать подстрел. Один из гусей упал на воду в полусотне метров от берега, но глубина лиманов не превышает щиколотки сапог, и я легко забираю его. Два остальных смирно лежат на берегу. В общем, основная охота кончилась, но кончился и снег, в лагерь идти неохота и я лежу, любуясь лиманом. Все-таки охота первична, а созерцание можно отложить и на потом. Совсем с другим настроением воспринимаешь красоты природы, если охота сложилась. Периодически на небольшой высоте налетают пеганки, но охота на них запрещена, да и утку от селезня в полете отличить очень трудно – окрас практически одинаков.
Вижу, как издалека натягивает ворона, и меняю «единицу» на подвернувшуюся в кармане «четверку». Ворона приближается, увеличивается в размерах и наконец превращается в гуся. Менять что-либо поздно и, повернувшись, бью тем, что в стволе. Гусь дергается, начинает падать, выправляется и с отлетом опускается на землю. Но степь ровная, как тарелка, спрятаться негде, и найти его не проблема. После охоты ребята специально делали круг на машине по полуострову и частенько привозили найденных битых гусей и подранков. Так что охота была практически безотходной. Только один раз нашли гуся на воде, практически расклеванного чайками.
Сообщаю интересный факт для скептиков, отвергающих пользу стендовой подготовки для охоты. Ребята привезли с собой метательную машинку, несколько коробок с мишенями и запас патронов. Днем после и перед охотой стрелки отрабатывали те позиции, из которых приходилось стрелять по гусям. Стреляли стоя на коленях, лежа, сидя и с разных сторон. Если после первых дней охоты я слышал в основном мат и ругань в адрес патронов, ружей, насадок и прочего, что мешало результативной стрельбе, то к середине с добычей были уже все, а к концу стали приносить по две-три птицы с зари. Как говорится, комментарии излишни.
Один из вариантов охоты мог бы быть очень любопытным, если бы не одно «но». Как я уже говорил, глубина лиманов не превышает 20 см, и гуси, прилетающие на ночлег на эти лиманы, тянут над водой очень низко. Предполагалось, натянув на колья непрозрачный полиэтилен, изготовить своеобразные скрадки, установить их в центре лимана и высадить чучела. Полиэтиленовый скрадок в сумерках сливается с водой, и гуси, стелющиеся по ней, непременно должны были налететь на ближний выстрел. Первой трудностью оказалось добыть эти самые колья. Ну нет в степи ни одного дерева и даже завалящей палки не найти. С этим худо-бедно справились – взяли детали от палатки. Зато никакие крепления не могли выдержать шквальный ветер, парусящий целлофан, и наше строение разваливалось моментом. Но, согласитесь, идея была хороша.
Тем не менее эта попытка навела нас на одну хорошую мысль. Маскироваться на вечерке стали на берегу, а чучела все же высаживать на воду. Гуси хоть и не собирались садиться так близко от берега, но снижались и подворачивали на выстрел. С этим нововведением охота пошла повеселей.
Мастерство, расчет и технические средства – это, конечно, хорошо, но главным на охоте является удача или, лучше сказать, охотничье счастье. Лиманов в степи очень много и на какой сегодня пойдут гуси предугадать трудновато, но если тебе везет, то они будут прилетать именно на твой. А с кормовыми полями и высадкой на них чучел мы не угадывали потому, что ярко выраженных, как у нас в средней полосе, просто нет. Наши, американские или европейские гуси выбирают для кормежки зеленя или пахоту, а в Калмыкии везде одна голая степь с едва пробивающейся редкой травкой. Гусям просто все равно куда садиться. Поэтому они и сидят всегда в разных местах.
Не обошлось и без неприятных моментов. Откуда ни возьмись, налетела развеселая компания на грузовом джипе с полудюжиной прожекторов на крыше и начала гонять гусиные стаи на поле, врезаясь в них на полной скорости и стреляя из окон. Оказались тоже москвичи. Не испытывая ни малейших сомнений, мы сдали их местной инспекции, и те выгнали их с полуострова. Но свое черное дело они сделали – гусь с полуострова на время ушел. Вообще странно, что к москвичам еще неплохо относятся, хотя, конечно, такие охотники есть везде.
Пользуясь случаем, хочу от своего имени и от имени моих коллег поблагодарить руководство Министерства природных ресурсов, охраны окружающей среды и развития энергетики Республики Калмыкия за заботу об охотниках, и не только своих, калмыцких, но и приезжих.