Тема охоты и охотничьего хозяйства не сходит со страниц «Российской Охотничьей Газеты». Оно и понятно – слишком уж многих она задевает. Пишут и ученые-охотоведы, и чиновники от охоты, и просто рядовые охотники со всех концов России. Точки зрения у всех, разумеется, полярные.
СОВЕТСКОЕ – ЗНАЧИТ ОТЛИЧНОЕ?
Возьмем, например, статью «Сохранить охотничье хозяйство России» («РОГ» № 26, 2008 г.) товарища А. Улитина, члена НТС Ассоциации «Росохотрыболовсоюз», который пишет, что охотничье хозяйство Советского Союза «являлось лучшим примером его ведения и, мало того, являлось примером для стран содружества и многих охотничьих держав».
Вот так-то, не больше, не меньше – в полном соответствии с определением: советское – значит отличное! Другой радетель охотничьего хозяйства господин Е. Ершов, генеральный директор охотхозяйств МГО ВСФО «Динамо», в статье «России нужен свой крой» («РОГ» № 27, 2008 г.) заявляет, что «...очумевшие от демократии, свободы, прав человека, в их понимании, они считают, что неотъемлемое право на охоту – это бесплатный охотничий билет, отсутствие путевок, лицензий, возможность охотиться где вздумается, когда вздумается, на кого вздумается и каким угодно методом».
Каково, а? Однако были времена, когда охотничьих хозяйств вообще не существовало. Уплатив государственную пошлину, я мог охотиться (и охотился почти 10 лет) на всей территории СССР, кроме заповедников и заказников. И это продолжалось с 17-го года без малого 40 лет, пока умники не поделили всю территорию на так называемые охотничьи хозяйства. Не знаю, чем занимались эти охотничьи хозяйства и как это отражалось на поголовье зверей и птиц, особенно пролетных, но на протяжении 60 лет моих охот в Сланцевском районе Ленинградской области явно прослеживалось неуклонное снижение дичи.
Замечу, что Сланцевский район находится на границе с Эстонией. И дело тут не в охоте и охотниках, поскольку их влияние на уменьшение дичи минимально. Гораздо большее влияние оказывают погода и хозяйственная деятельность человека: «Дичь губит не охотник, а бульдозер». Лично я, да и остальные охотники, не испытывали радости от такого нововведения, так как надо было брать путевку то в обществе охотников и рыболовов, то у егеря на месте
Перед открытием охоты это была еще та нервотрепка, поскольку путевку могли дать, а могли не дать, если ты «чужой». Выдача путевки на месте егерем то разрешалась, то отменялась, поскольку «нал» не поощрялся государством. Да и сам факт, что платишь за путевку не в сберкассу, а «на лапу», вызывало по тем временам недоумение, а путевка со «строгой отчетностью» также не внушала доверия. Меня ошарашила еще одна статья Е. Ершова «Ложных целей достичь невозможно» («РОГ» № 32, 2007 г.), в которой он всех небогатых охотников, которых, между прочим, в нашей стране большинство, причисляет к главным браконьерам «с активно прививаемыми им ныне агрессивными потребительскими тенденциями».
Да, в лихие 90-е годы копытных поубавилось, но это не вина охотников, а подчас единственная возможность выжить в тех условиях, когда и горожанам месяцами не платили зарплату. Поголовье животных, большинство из которых «прекрасно отзывается на любую поддержку человека», рано или поздно восстановится, а потерей людских уже не вернуть. Конечно, забывать все плохое в жизни – огромное благо человека, но не до беспамятства же! Если под словом «они» имеются в виду действительные браконьеры, то нужно обращаться не к газетным статьям, а к статьям Уголовного и Гражданского кодекса, а возводить напраслину на всех негоже.
ВОЗВРАТА К ПРОШЛОМУ НЕ БУДЕТ
Однако все рано или поздно вернется на круги своя, точнее на спирали своя. Не надо быть пророком, чтобы представить дальнейшее развитие охотничьего хозяйства. Прежде всего, нужно наконец понять, что мы живем при капитализме. Уж каком ни есть, но капитализме. Другого не предвидится и возврата к прошлому не будет, пока кому-то не придет в голову в очередной раз поставить Россию впереди планеты всей.
Полагаю, что предоставление охотничьих угодий для ведения охотничьих хозяйств будет проводиться на аукционах. Кроме того, на прибыль от всякой хозяйственной (в том числе и охотничьей) деятельности будет вменен налог. Следовательно, чтобы охотничьи хозяйства были рентабельными, они должны быть сокращены до минимума, примерно в той же пропорции, в какой находятся сегодня богатые и бедные в нашей стране.
По мере улучшения состояния граждан будут увеличиваться и число, и площади таких хозяйств. На малой территории легче создать большую плотность дичи, обеспечить ее содержание, уход, охрану и т.п. В бедные хозяйства никто не придет и денег не даст. Что поделаешь, если существует рынок – рынок товаров и услуг. Здесь следует, однако, сделать небольшое отступление. Когда охотник берет путевку, то возникает вопрос: за что он платит? Совершенно очевидно, что за потенциальную услугу, которую получит, прибыв на охотничью или рыболовную базу, например, ночлег, лодку, инвентарь и т.п. Все это может быть оговорено заранее по прейскуранту. Соответственно и стоимость путевки будет разная в зависимости от качества и набора услуг.
Разумеется, никто не должен, например, платить за ночлег, если он в нем не нуждается. Что же касается товара, то дичь не является товаром, поскольку ее никто не выращивал. Иное дело прудовое рыбное или вольерное охотничье хозяйство. Представьте себе, например, продавца клюквы на болоте или грибов в лесу. Понятно, что такая торговля не что иное, как жульничество – продажа вещи тебе не принадлежащей.
Таким образом, стоимость путевки зависит только от услуги и не зависит от объекта охоты. Все объекты охоты должны быть разделены на группы, например, копытные и крупные пушные звери, мелкие пушные звери, боровая дичь, водоплавающая и болотно-луговая дичь с соответствующей градацией стоимости лицензии на них. Лицензии должны выдаваться компьютером, как в железнодорожных кассах, не взирая на пол, возраст и социальное положение, в соответствующих отделениях Сбербанка России в пределах выделенных квот. Разумеется, для всех желающих лицензий не хватит. Тут должен действовать его величество принцип – «Кто первый встал – того и сапоги»! Вас же, господин Е. Ершов, это не устраивает, поскольку Вы хотите, чтобы «сапоги» были Ваши во всех случаях.
МЕСТНЫЕ И ГОРОДСКИЕ
При компактных охотничьих хозяйствах появится огромное количество свободных охотничьих угодий. Да, в густонаселенных районах дичи будет мало, но охота состоит отнюдь не в добывании мяса. Многие арендованные для лесного хозяйства участки леса также могут быть отданы населению не только для сбора грибов и ягод, но и для охоты, поскольку охотник идет в лес с ружьем, а не с бензопилой.
Таким образом, большая часть территории может быть отдана народу в полном соответствии с Конституцией Российской Федерации. Кто же будет заботиться о животном мире? Разумеется, сам народ и, прежде всего, местные охотники. Местный охотник, зная свои угодья, всегда сможет проконтролировать своих и залетных охотников по срокам и способам охоты, а также и на предмет наличия у них документов. Раньше это делалось без принуждения, а являлось неписаным правилом охотничьей этики. Не в правилах местных охотников уничтожение дичи, для них это не спорт, а многовековой уклад жизни. Не следует забывать, что местный охотник родился и вырос на своей земле, как его отцы и деды. Для него с детства сбор ягод и грибов, а для многих рыбная ловля и охота являются самым желанным времяпрепровождением.
Местный и городской охотники коренным образом отличаются друг от друга. Если для городского охотника нет большой разницы – ехать за 150 или 250 км, то местный охотник не поедет и за 10–15 км, когда за околицей дичи достаточно. Не следует забывать, что флора и фауна каждый год возобновляются, а наша задача рачительно относиться к ним. Нельзя человека загонять в «пятый» угол. Каждый человек должен иметь возможность выбора и товаров, и услуг, исходя из своих возможностей и потребностей.
Это для Вас, г-н Ершов, местные охотники главные браконьеры, а не активные граждане России. Если мы хотим в местном охотнике видеть браконьера, то мы его и получим. Надо уповать не на штрафные санкции, а на самосознание охотников и на их гражданскую позицию! Уж очень долго лишали нас инициативы, заставляя уповать на «руководящую и направляющую роль». Охотник в угодьях находится наедине со своей совестью и со своей охотничьей культурой. Проконтролировать его поведение в лесу невозможно, так стоит ли пытаться достигнуть целей, которых достичь невозможно?
РОССИИ НУЖЕН СВОЙ КРОЙ
Вот мое личное мнение. Охотничий билет должен быть единым, как, скажем, удостоверение водителя автотранспорта. При нарушении правил охоты он должен изыматься на определенный срок в зависимости от вида нарушения. Размер пошлины должен находиться в пределах существующих членских взносов, при существенном сокращении ее размера для местных охотников.
Большую помощь они могут оказать городским охотникам по организации охоты. Надо, чтобы они почувствовали себя настоящими хозяевами своей земли. Каждое ружье должно облагаться налогом. Должен быть установлен налог и на каждую охотничью собаку. Лично я готов платить и за свои 4 ружья, и за курцхаара. На деньги от этих поступлений могла бы содержаться и государственная егерская служба, и охрана угодий.
В заключение хочу заметить, что на Западе, при упоминании которого многие из нас входят в экстаз, существует практика, когда, наряду с платными услугами, существуют и социальные гарантии по бесплатному образованию, лечению, содержанию домов престарелых, транспорту и др. В этом случае и волки сыты, и овцы целы, и никакой социальной напряженности. Однако готовы ли мы с Вами, господин Ершов, заплатив немалые деньги за лицензию, довольствоваться одной головой копытного животного, а тушу отдать населению, как это делается на Западе? Или, выловив единственный экземпляр рыбины, тотчас отпустить ее обратно в воду? Да, России нужен свой крой, исходя из ее географического положения, размера ее территории и менталитета населения. Я верю, что при принятии закона об охоте забота о создании в стране гражданского общества будет поставлена выше корпоративных интересов отдельных ведомств.