Я еще молодой охотник, но увлекаюсь серьезным делом, которым обычно занимаются уже опытные охотники. Речь идет о промысловой охоте на пушного зверя.
В «РОГ» в этом году развернулась полемика между рядом авторов касаемо промысла бобров. Да, надо признать, что зверь сильно размножился и его численность надо сократить, но при современном подходе к его добыче сделать это мне кажется не реальным. Посудите сами: бобр – это вид, добыча которого разрешена только по лицензии, за которую надо платить деньги. Шкура бобра стоит не очень дорого, в среднем рублей 600, а возни с его поимкой и со снятием шкуры очень много, плюс стоимость лицензии, вот на него и не охотятся, ну, бывает, добудут одного на мясо (шкура стреляного ничего не стоит) – вот и весь охотничий прессинг.
Как же заставить нас, охотников, увеличить добычу? Первым шагом должна стать отмена лицензий. Объясню свою позицию. Наши чиновники очень любят держать в своих руках какие-нибудь ограничения, дай им волю, так они введут лицензии на уничтожение саранчи. В данном случае бобр уже стал походить на это насекомое, только саранча уничтожает сельскохозяйственные посевы, а бобр – древесную растительность, плюс из-за его деятельности подтопляются многие гектары хозяйственно ценных земель, гибнет на корню дорогостоящая деловая древесина.
Одной отменой лицензий дело ограничиться не должно. За последние десятилетия среда охотников-промысловиков сильно поредела. Уходили из промысла многие, приходили в него единицы. Увеличился средний возраст охотников. В мудрых годах человек уже не побежит радостно на речку ставить капканы, только ради того, чтобы получить острые ощущения, его нужно мотивировать более действенными способами. Необходимо заинтересовать материально. На данный момент цена бобровой шкуры формируется по законам рынка. Цена на рынке не может быть очень высокой и, по всей видимости, равновесная точка ее находится около 900–1000 руб. Если производитель платит больше, он работает в убыток, потому что изделия из дорогого бобра не продаются, т.к. стоят дорого. Кроме этого, более высокая цена стимулирует импорт. Зачем покупать русского бобра за 1500 руб., когда можно привезти канадского за 1200 руб.
При ловле капканами невозможно предсказать какого размера зверь в него попадет, может попасть большой бобр, цена которого 1000 руб., а чаще всего попадается всякая малышня цена которой 400–500 руб. Прибавим сюда дефекты шкуры, вот и получаем ту среднюю цену 600 руб., о которой я говорил ранее. Поэтому государство могло бы стимулировать охотника дополнительно, премировать (как за отстрел волка). Допустим, любой охотник, принесший шкуры пойманных бобров в охотобщество, получит за каждого премию 200 руб. За отстрел бобров премировать не стоит, т.к. в нашей стране очень много стрелков, дай им премию, и через пару лет на страницах «РОГ» будет обсуждаться тема типа: «Российский бобр: как спасти вымирающий вид?». Двести рублей за бобра – это, конечно, не те 3000, которые предлагал платить один из авторов на страницах «РОГ», но эта дополнительная сумма может подстегнуть некоторых промысловиков, уже повесивших на крюк капканы. Если выплата такой премии (200 руб.) не увеличит добычу, то можно поэкспериментировать, доведя премию рублей до 400. Все равно проблему надо решать, и уж лучше заплатить охотникам по всей стране несколько миллионов рублей, чем тратить десятки миллионов на разработку сомнительных виртуальных методов борьбы, типа электронных карт бобровых поселений, или тратить те же сумасшедшие суммы на решение проблемы снижения численности не охотничьими методами, как в свое время в США. Заканчивая тему численности бобра, хочу сказать, что все написанное – это лично мое мнение, мое понимание ситуации, и на обладание абсолютным точным знанием в этом вопросе я не претендую.
Хотел бы обсудить на страницах такого авторитетного издания еще одну тему, напрямую связанную с промыслом бобра – это правильная обработка пойманного зверя. Пару последних лет я работаю приемщиком у одного предпринимателя, занимающегося заготовками пушнины. По работе случается ездить по разным регионам. Просто ужас берет оттого, как охотники заготавливают пушнину. Возьмем того же бобра. Руководствоваться при его обработке приходится стандартами времен СССР. Я, например, использую ГОСТ 1976 г. К сожалению, ничего новее раздобыть не смог, не знаю, есть ли вообще что новее. Охотоведы последние десятилетия настолько увлечены дележом угодий и обсуждением новых охотничьих законов, что им не до такой мелочи, как обновление стандартов на пушнину. Так вот, стандарт-то старый, но большинство охотников за 30 лет, прошедших с его введения, так и не смогли с ним ознакомиться и обрабатывают пушнину дедовскими способами. Коснемся снова бобра. Шкуру надо снимать по ГОСТу пластом и править по эллипсообразной форме, зашивая отверстия от лап, а охотники во многих регионах, если и снимают пластом, то правят, как медведя, – с оставлением лап и хвоста; зачастую шкуру вообще снимают трубкой. Все это нарушение требований ГОСТа, что конечно же влияет на цену. Почему охотоведы на местах не занимаются просветительской работой в среде промысловиков, для меня загадка.
Тема орудий лова, которые применяют охотники, является на сегодняшний день достаточно актуальной. На рынке сейчас есть несколько модификаций капканов. Какой из них лучше? Самым распространенным сейчас является тарелочный капкан. Тарелки бывают разных размеров и распределены по номерам, более мощные снабжены двумя пружинами. Тарелочные капканы в лесу я не применяю, а вот дома «единицы» – хорошее средство для ловли крыс. Основной минус при ловле тарелками заключается в том, что они ловят зверя за лапу. Перед смертью зверь долго мучается, бьется, иногда отгрызает конечность. Такая ловля не отвечает нормам гуманности. Плюс, попавший зверь в своих попытках освободиться часто наносит повреждения своему волосяному покрову, что снижает сырьевую ценность шкуры.
Гораздо гуманнее и выгоднее, с точки зрения целостности меха и конечностей зверя, применение давящих капканов. Мне известно две модификации таких орудий лова. Капкан КА-2 изготовлялся в Кировской области мастером Агафоновым кустарно. Представляет собой проволочную дугу, по которой ходит давящая пружина, помимо насторожки на приманку предусмотрена насторожка на проход. Я охочусь на куньих, применяя только эти капканы. Использую насторожку только на приманку. Уйти из капкана КА-2 зверь не может, т.к. ловля в 99% случаях происходит за шею и грудную клетку. Смерть наступает быстро. Капкан всем хорош, лишь один недостаток – ловится много птиц. Вторым видом давящих капканов является проходной капкан, пришедший к нам из Канады и получивший название «Канибера».
Есть каниберы на куниц, а есть и на бобров. Все модификации снабжены двумя пружинами, взвести которые на морозе непросто, поэтому применять его для ловли куньих сложновато. Наиболее удачной является модификация КП-250 для ловли водных зверей. Такой капкан, установленный в бобровый канал, ловит всех бобров и выдр. Как водится, есть у этого капкана и противники. Некоторые охотники считают, что проходное окно капкана – 25 см – слишком мало для крупного бобра, поэтому он пригоден только для ловли бобровой мелочи. Здесь надо учесть, что канадский бобр меньше нашего, видимо, поэтому наши здоровяки, бывает, и не пролезают в него.
Щадящие орудия лова распространены во всем мире. Во всех развитых странах идет популяризация гуманного отношения к зверю, лишь у нас в центральных охотничьих СМИ реклама таких способов лова практически отсутствует.
В заключение хочу сказать, что промысловая охота, как один из видов русской традиционной охоты, на данный момент находится в упадке. Причин тому много, некоторые их них отражены в моей статье, другим в ней не нашлось места. Надеюсь, что данная публикация не пройдет незамеченной и найдет отклик в многочисленной среде читателей «РОГ».