Видимо, еще Петр I начал в России процесс уничтожения всего национального, решив, что пообрезав боярам бороды и запретив русофильство, можно устроить в своей империи столь же хорошую жизнь, как в милой его сердцу загранице. Потом пришли большевики и решили для ясности просто уничтожить все старое и отжившее, а на развалинах возвести абсолютно новый и прекрасный мир. Главное, чтобы все вместе, как один, строем и сразу по приказу сверху!
За прошедшие годы вроде бы мы кое-чему научились на многочисленных исторических примерах, и вроде бы нам уже не хочется революций, но нет-нет и снова некоторым порой очень хочется одним махом волшебной палочки (а скорее – топора) сделать все вокруг хорошим и правильным. Вот, запретим «нулевки» и сразу получим племенное высококлассное поголовье с полными родословными. И наплевать на то, что в регионах подавляющее большинство борзых с неполными родословными! Главное – на бумажке будет все в ажуре! Ну а собачки? Да разве они интересуют кого-нибудь, поставившего перед собой столь высокую цель?! Ну и что с того, что клубы собаководов изначально были созданы для людей, объединенных общей любовью к охотничьему собаководству?!
Просветительскую работу вести тяжело, да и неблагодарное это дело – ездить по «медвежьим углам», проводить выводки, испытания, собирать и систематизировать накопленный материал – что мы, Лерхе-Эсмонты какие-то?! Лучше сочиним приказ, издадим указ и будет все просто замечательно...
Возьмем польского харта, из которого автор статьи поспешил слепить очередного идола, но явно знаком с его историей и проблематикой по принципу «слышал звон, да не знаю, где он»! Я с этой породой общаюсь с 1980 г., знакома с крупнейшими в Польше завoдчиками-основателями реконструкции породы сестрами Шмурло. Для начала скажу, что хотя официально разведение хартов началось с импорта в начале 70-х гг. прошлого века с территории СССР трех хортых борзых, но ими не ограничилось. Поляки при каждом удобном случае вывозили из России собак, в основном неизвестного происхождения, часто с родословными, выданными организациями, не имеющими отношения к собаководству, а часто и откровенные помеси. Так, в 90-х гг. из Санкт-Петербурга был вывезен кобель-метис 1-го поколения хортой и псовой борзых, на которого сейчас активно инбридируют заводчики польских хартов. Использовали поляки и отдельных отечественных (польских) собак. В любом случае, по отношению к российской хортой, польский харт является породой дочерней, но мешаной. Однако и всех этих предков не хватило для того, чтобы заложить в породе достаточное генетическое разнообразие.
После закрытия племенных книг (студбуков), т.е. искусственного ограничения племенной базы, у разводимого поголовья резко повышается гомозиготность – возникает так называемое «бутылочное горло генетической базы популяции», приводящее не только к выявлению скрытых генетических пороков (по статистике каждый живой организм имеет около 6% дефектных генов или генов, вызывающих разные отклонения в развитии и функционировании особи), но и к общей ослабленности рождаемого потомства. Эта проблема с общим снижением устойчивости, уменьшением сроков жизни, проявлением и появлением различных болезней и дефектов сейчас значительно расширилась во всех заводских породах, особенно так называемого «выставочного» разведения, вплоть до того, что зачастую идет речь о буквальном вымирании и тупике разведения, когда практически вся популяция является настолько близкородственной, что и при наличии многих вроде бы разных кличек и питомников в родословной каждой собаки речь идет о практических братьях и сестрах. Притом, что и по сию пору можно регистрировать «случайно найденных» собак и использовать их в разведении, индекс Райта в породе польский харт (процент родственности в родословных) в 2007 г. составил 12, что получается, например, при вязках отца с дочерью или матери с сыном. И это притом, что в породе не только колоссальный разброс по внешности между особями (встречаются даже характерные для гончих чепрачные окрасы!), хотя именно на внешность и была нацелена селекция этой породы, но тем не менее польский харт и сегодня отличается выраженной агрессивностью к людям, коротким сроком жизни, большим числом генетических дефектов (нарушения опорно-двигательного аппарата, эпилепсия, проблемы с пигментацией и др.) плюс современный реконструированный польский харт никогда не выводился как собака рабочая или охотничья. Целью селекционеров было воссоздание только ВНЕШНЕГО ОБЛИКА. Действительно, г-жа Халмоши, Вы привели очень и очень характерный пример «удачного разведения» на ограниченном поголовье. Только, не дай Бог, российским хортым такого будущего!
Хортая – это уникальная порода ПРИРОДНОЙ селекции, у которой ВНЕШНОСТЬ, которая так важна для г-жи Халмоши, является вторичным признаком, развившимся на основе ФУНКЦИИ, то есть рабочих качеств.
К сожалению, так называемая современная кинология во главе с международными кинологическими организациями, включая FCI, была заложена во время, когда эта функциональная основополагающая часть породы считалась чем-то само собой разумеющимся и автоматически прилагающимся к внешности. Большинство стандартов FCI эту жизненно важную часть собаки, а именно функцию (то бишь, сложный поведенческий комплекс вместе со здоровьем), приведший к возникновению данной породы, упоминает только в виде пары ничего не значащих слов, делая основной упор на качества универсального домашнего любимца, типа – собачка «послушна, ласкова, неагрессивна и т.д. и т.п.». Что привело не только к потере генетически заложенных породных качеств (если какой-то признак становится селекционно-нейтральным, то рано или поздно исчезает или деформируется) многих заводских пород, но и к полному перерождению и вырождению поведенческих генетически заложенных комплексов, что у рабочей борзой равнозначно смерти породы.
Эти репрессии в национальной породе автор статьи пытается обосновать какой-то странной «ярою любовью». Вот уж воистину – «кого люблю, того и бью»! Собака любой породы в целом мире и сейчас имеет право получить регистровую родословную, хотя кажется и полному дураку ясно, откуда, как не из внепланового разведения в современном мире может вылезти собака без родословной. Никого, однако, это не пугает.
Кстати, от метизации «полные родословные» не спасали никого и никогда, ярким примером чему может служить сама же родина г-жи Халмоши – Украина, где гибриды спокойно расхаживают по выставочным рингам с «полными» 4-коленными родословными. Родословная – это лишь информация для заводчика, занимающегося разведением породы, и не более того! А ведь заведомо неправильная, лживая информация гораздо хуже для породы, чем полное отсутствие таковой, т.к. разведение будет строиться на изначально ложных посылках.
К тому же г-жа Халмоши явно не понимает, что такое аборигенный. Порода, сформировавшаяся на территории России, является для России аборигенной породой. FCI была основана в 1911 г. Германия – одна из стран-основателей FCI по сию пору выдает «нулевки», например, на такс, так как таксы являются аборигенной породой Германии. И при том количестве такс с родословными, уж казалось бы, ЗАЧЕМ?! Другой пример. Кинологический клуб Израиля выдает первичные родословные на салюк, т.к., являясь членом FCI, является и ответственным за эту породу в этом международном кинологическом союзе. И таких примеров предостаточно. И это в Европе или в Америке, где клубная регистрационная работа находится на неизмеримо более высоком техническом уровне, благодаря почти поголовной компьютеризации, то есть любое клубное мероприятие, идет ли речь о выставке, соревнованиях, хотите ли вы зарегистрировать помет, да и много, что еще. Одним словом, принять участие в любом кинологическом мероприятии несоизмеримо проще, чем в русско-украинской степи, не говоря уже об уровне жизни и просто финансовых возможностях, и информированности отдельных владельцев.
В это время ярая любительница породы хочет ловким движением пера отрезать вершину популяции национальной уникальнейшей породы охотничьих борзых и признать за породу только этот небольшой кусочек, чтобы приблизиться к мировому уровню уничтожения пород и перерождения их в шоу-игрушки, зато с официальными бумажками родословных, на которых будет написано, что «се – лев, а не собака» (пардон, хортая борзая) для тех, кто бы вдруг решил усомниться.
Самое же смешное, что «подогнать» национальную породу под мировые мерки г-жа Халмоши собралась именно тогда, когда весь мир уже осознал опасность разведения в условиях ограниченного генофонда и для многих пород «открывает» студбуки. Так что хочется ей посоветовать, раз уж ей так неймется повторить чужой путь, то для начала хотя бы полюбопытствовать, где этот путь пролегает сегодня.