Хозяин громким голосом объявил: «Пускаю!» - и пёс тут же помчался в лесные заросли, челноком носясь между деревьями и запорошенными снегом кустами, сбивая с них налипший снег. День был ясный и морозный. Звуки голосов разносились далеко. Вдруг моё сердце прыгнуло от первого «гав» нашего Трубача. Мне уже объяснили, что собака начинает отдавать голос, обнаружив свежий след. А уж если голос начинает звучать как вопль, визг, рев – это значит, что собака идёт по зрячему зайцу. Мы кинулись вперёд к месту, откуда послышался голос гончака. Хозяин нашёл заячью лёжку и показал мне, где лучше встать и в какую сторону смотреть, ожидая зайца.
Мне объяснили, что зайцы бегают по кругу, но я просто никак не мог поверить, что они очень точно соблюдают размеры круга и прибегают туда, откуда были подняты. Поэтому я взволнованно озирался, куда бы мне перебраться от того места, куда меня поставили. Я видел, что сам хозяин собаки отошёл несколько в сторону от обнаруженной лёжки. Значит, заяц может бежать, где попало, подумалось мне. Рядом со мной на засохшую сосну сел дятел и принялся ритмично обстукивать дерево.
Прошло минут пятнадцать, голос гончей то прерывался, то раздавался вновь, заставляя меня ещё твёрже сжимать в руках ружьё. Напряжение не спадало, и я внимательно осматривался вокруг, а не только в сторону, куда мне предложили смотреть. Застрекотали две пролетавшие сороки, заставив от неожиданности поднять ружьё. Они шарахнулись и полетели дальше по своим делам. Мороз крепчал, но двигаться было нельзя, чтобы не спугнуть гонного зайца. Прошло ещё минут пять, голос Трубача слышался далеко справа, и я наконец чуть расслабился, полагая, что и заяц сейчас ещё где-то далеко-далеко справа.
Вдруг раздался выстрел хозяина собаки и послышался его радостный голос: «Гоп-гоп! Дошёл!» Мы с отцом подошли к нему. Охотник держал в руках совсем тёплого зверька. Я поразился, насколько помолодел этот охотник, до того казавшийся мне пожилым человеком. Подскочил Трубач. Хозяин отрезал ему две передние лапки зайца. Пёс на лету поймал их и мгновенно схрумкал. Потом счастливец сказал мне: «А ведь и ты мог стрелять. Ты что, прозевал зайца?» Я ответил, что никакого зайца не видел и он не пробегал около меня. Тогда мы прошли немного по заячьим следам, и мне показали, что действительно, заяц пробежал слева, между мною и стрелком, но я, скорее всего успокоенный дальним нахождением собаки, не ожидал его и осматривал местность вокруг. Надо отдать должное хозяину собаки - он честно поставил меня на хорошее место. Это был первый наглядный опыт: заяц может находиться довольно далеко от преследующей его собаки, и охотнику нужно лишь прислушиваться к её перемещению, готовясь к встрече со зверем сразу же после начала гона.
Урок очень пригодился. День был в самом разгаре, и мы с настроением отправились в соседний небольшой лес, примыкавший к деревне. Для меня опять стало большой неожиданностью, что собака подняла зайца в самом начале леска. След был совсем свежий и гон не прерывался. Трубный звук собачьего голоса чётко указывал на направление движения косого. Хозяин опять порекомендовал мне место - на полянке, между двух небольших ёлок, куда очень вероятно мог прибежать заяц, а сам вновь встал левее меня метрах в сорока.
Теперь уже я не спускал глаз с направления вероятного появления дичи. Прошло не более пятнадцати минут, как я заметил впереди между деревьями придвигавшийся ко мне белый комочек. Заяц совсем не торопился. Голос Трубача раздавался откуда-то издалека, а зайчишка был уже совсем рядом. Он иногда садился столбиком и, смешно поводя длинными белыми ушами с черными капельками на их концах, прислушивался. Падавший с веток от лёгкого ветерка снег не очень пугал его. Видимо, зверьку эти звуки были привычны и не несли угрозы. Вначале заяц шел точно в моём направлении, но когда до меня оставалось метров двадцать пять, он свернул в левую сторону, направляясь к уже стрелявшему охотнику. «Нет, так не пойдёт,- подумал я,- надо стрелять, а то опять останусь без добычи». В это время гон приблизился, и заяц начал прыгать. Я навёл ствол прямо перед его мордочкой и нажал курок. Я помню всех взятых зайцев, но этот выстрел в моей памяти свежее всех других. Заяц уже в прыжке кувырнулся через голову, как акробат на арене цирка, и затих на месте. Стремглав я подбежал к нему и долго кричал: «Готов, готов! Заяц дошёл! Я взял его!» Я взял зайчишку за задние лапы и высоко поднял его. Зверёк показался мне довольно тяжёлым. Шерстка его была мягкая и белая-пребелая.
Он был совсем тёплым и мягким. Подошедшие сосед с отцом поздравили меня с таким первым в жизни охотничьим трофеем. Сосед предложил убрать зайца в рюкзак, прежде показав его подбежавшей собаке, но вознаградить ее кусочком чёрного хлеба, а не пазанком. Так я и сделал. Мне было бы жалко не привезти домой зайца целиком и в таком виде показать его маме, родным и друзьям. Пусть никто не думает, что я подстрелил хромоногого или безногого зайчишку. Мне захотелось поесть, и я провёл взятым куском чёрного хлеба по свежевыпавшему снегу так, что он толстым слоем покрыл коврижку. До чего же вкусен показался такой бутерброд со снегом вместо масла! Впоследствии я не раз пробовал именно чёрный хлеб со свежим чистым снегом. Это всегда оказывалось очень вкусно. В тот день мы больше не охотились, а мне было довольно и такой добычи. Радости не было предела. Пробивавшиеся через ветки деревьев лучи солнца создавали на снегу просветлённые участки, словно в этих местах кто-то спрятал под снегом светящиеся гирлянды. Я готов был расцеловать Трубача, его хозяина и отца.
Я заторопился домой, чтобы поделиться своей удачей с мамой и друзьями. Тот первый беляк надолго остался в моей памяти.