Дом у него был большой кирпичный, с садом соток на двенадцать. Собаки жили в сарае, как и положено охотничьим собакам. Когда первый раз я зашел к нему во двор, то удивился, что тот весь покрыт небольшими ямками. Я спросил хозяина, что означают эти ямки в земле. Он ответил, что их понаделали фоксы, пытаясь подцепить ежа. Далее он рассказал, как такие ямки роются. В нашем загородном поселке, расположенном недалеко от леса, было много ежей. Ежи пришли вслед за лесными мышами, для которых частные подворья с курами, козами, коровами или свиньями оказались источником обильного корма. У дяди Жени его собаки стали охотиться на ежей, поскольку хозяин держал фоксов в полуголодном состоянии, чтобы они всегда были в форме и в постоянной готовности к охоте. Если еж забегал во двор, то собаки набрасывались на него, но встречали колючки свернувшегося в клубок зверька. В этом случае лиса обычно старается закатить такой «шарик» в какую-нибудь лужу, чтобы ежик развернулся и его можно было ухватить за брюшко. Но умные фоксы норовили подцепить свернувшегося ежика лапой за брюшко, подкопав под ним ямку. Часто такой способ им помогал, и тогда они наедались.
ЭРКА И ГАЙ
Собаки у охотника действительно были умными, что подтверждалось дипломами по результатам участия их в областных или Всероссийских соревнованиях среди своей породы. Мать всего последующего выводка по кличке Эрка имела три ноги, т.к. правую заднюю ей отрезало проезжавшей электричкой, когда собака вслед за хозяином с опозданием переходила железнодорожное полотно, отделявшее жилой поселок от леса. Однако этот недостаток полностью компенсировался ее охотничьим темпераментом.
Мне довелось не раз знакомиться с достоинствами Эрки и части ее потомства, оставленного у себя ее хозяином. По отношению к людям это были удивительно добрые и ласковые собачки, которые полностью преображались, охотясь на зверя, или при нападении на них деревенских собак. Такого неистовства среди собак я почти никогда не видел, разве что со стороны некоторых лаек при охоте на кабана и лося.
Как-то во время моего посещения родителей дядя Женя пригласил меня поохотиться с ним в близлежащем лесу. Дело было зимой. Мы прошли с тремя собаками километра два, и лес закончился, переходя в большие поля. Около искусственного водоема дядя Женя нашел лисью нору. Он приглядел ее еще летом, увидев, как по полю бежала лиса из соседней деревни, держа в пасти курицу. Мы подошли, осмотрели пять отнорков, разделили по зонам возможной стрельбы. Затем охотник вытащил из заплечного мешка собак и пустил их в нору. Собаки полезли каждая в выбранный ею отнорок. Нора была двухэтажная, и все отнорки выходили с высокого бугра в поле, два из них смотрели на юг и три – на запад. Минут пятнадцать собак не было слышно, но вот одна из них выскочила, потерла запорошенные землей глаза о траву, пробивавшуюся сквозь нетолстый слой снега, затем потерла их своей лапой и, чуть отдышавшись, нырнула обратно. Минут пять опять все было тихо.
Вдруг из контролируемого мною дальнего отнорка, как я к этому ни готовился, неожиданно для меня выскочила рыжая кумушка. Я выстрелил, но она, откинув в сторону хвост и вильнув задом, продолжала бег, хотя и не так быстро. Выстрел, видимо, зацепил ее, но сгоряча я не прицелился как следует, вот и не сумел точно попасть с расстояния двенадцати метров. Выстрел дяди Жени был более точен, и лиса осталась недвижимой. Вскоре собаки выскочили из норы. Все они трудно дышали, а Эрка и ее сын Гай имели покусанные морды. Они тотчас набросились на лежавшую лисицу, словно она была еще живой и могла сбежать. Дядя Женя дал фоксам возможность удовлетворить свою страсть и потрепать зверя. Минут через пять он стал отгонять собак, но Гай и Эрка так и не выпускали добычу из зубов. Тогда дядя Женя стал раскручивать над головой лису вместе с висящими на ней фоксами. Лишь через несколько таких вращений фоксы поочередно разжали свои челюсти. Затем они стали подпрыгивать, чтобы вцепиться во врага еще раз, но хозяин им этого не позволил и засунул добычу в мешок.
УПРЯМЫЙ ЕНОТ
Собачий норов мне довелось наблюдать на охоте следующей осенью. Дядя Женя привел меня к другой норе в нашем районе. Выпустили собак, и они тут же забрались под землю. Вскоре мы увидели, как из одного отнорка показалась искалеченная задняя нога Эрки, а сама она что-то держала и рычала сквозь зубы. Дядя Женя попросил меня взять его за ноги и лег в отнорок, ухватив за обе ноги Эрку. По его команде я начал вытягивать нашу «репку» из-под земли, но дядя Женя закричал, чтобы я остановился. Оказалось, у Эрки затрещали кости спинного хребта. Когда я ослабил усилия по вытягиванию, Эрка на несколько сантиметров ушла под землю. Я вновь стал тянуть, подтащив ее на те же сантиметры, но дальше дело не шло, так как опять из-за боязни разорвать собаку мне давалось указание приостановить вытягивание этой гирлянды тел.
Дядя Женя отпустил собачьи лапы, поднялся и сказал, что дальше так дело не пойдет и что нужно идти в ближайшую деревню за лопатой и откапывать нору. Он и отправился в деревню, до которой было километра три. Через час мы начали землекопные работы, сменяя друг друга. Хорошо, что все происходило в верхнем ярусе норы.
Когда мы вскрыли ее, то увидели впечатляющую картину: Эрка впилась зубами в горло крупной енотовидной собаки, а в хвост вцепился ее сынок Гай. Енот половиной лежал к отнорку, куда его вытягивала Эрка, а вторая его половина под углом девяносто градусов вытягивалась в противоположную сторону Гаем. Этот злополучный прямой угол норы и сыграл роковую роль: ни одна из собак не могла преодолеть силы другой, а человеческую помощь ограничивал прямой угол. Мы действительно могли разорвать нашу Эрку пополам. Наконец мы вытащили полузадушенного енота. Эрку отцепить от горла добычи удалось, а Гай так и продолжал висеть на его истерзанном жирном хвосте. Лишь после нескольких легких похлопываний по ребрам и криков хозяин вырвал-таки хвост из зубов собаки. Обессиленный, Гай долго стоял и смотрел на свою добычу, которую прятали в мешок. Потом дядя Женя сказал, что зверь потянул на десять килограммов. Это сколько же ему пришлось съесть птичек и их яиц, чтобы набрать такой большой вес?
В ЛИСЬЕМ ГОРОДКЕ
Расскажу еще об одной охоте с этими собаками, но уже в Орловской области. Дядя Женя часто ездил туда охотиться на русаков и узнал от местных охотников, что в их округе развелось немало лис. Деревенские охотились на них с гончаками, но лисы научились ловко уходить от погонь в норы, а норных собак там никто не держал. Вот мы и поехали выгнать хитрюг из их «домиков», ранее принадлежавших барсукам. Лисы выжили чистоплотных барсуков, специально пачкая все многоэтажные выходы из выбранных ими для своего проживания нор. Ну а барсукам ничего не оставалось, как выкопать новые жилища подальше от прежних мест.
Доехали до какой-то деревни, где оставили старенький «москвичок», и двинулись в лес к норам. На выходе из деревни на нашу тройку фоксов набросилась стая деревенских собак числом с десяток. Буквально через минуту два деревенских пса валялись, дергая лапами, а в их горла впились два наших маленьких фокса, ростом по грудь нападавшим. Дядя Женя и его сын быстро ухватили наших собак и попрятали в свои рюкзаки. Было предложено побыстрее уносить ноги из деревни, пока не появились хозяева придушенных здоровенных дворовых псов.
Вот и первая нора. Четыре выхода из нее вели в глубокий овраг длиною метров в семьдесят, уходивший в густой лес. Мы с сыном дяди Жени стали сторожить по паре отнорков, а сам он выпустил собак в нору. У конца оврага на противоположной от нас стороне появился местный старик-охотник с берданкой.
Несколько минут ничего не было слышно, но вот раздалось слабое злое повизгивание собак. Значит, нора не пустая! Прошло еще некоторое время и поочередно пара собак выскакивала из норы, вытирала запорошенные землей глаза о траву и, чуть отдышавшись, вновь бросалась внутрь бугра. Мы заметили, что морды у собак были сильно покусаны. Видимо, лисицам совсем не хотелось покидать до сих пор надежное убежище. И вот крупная лиса выскочила в зоне моего выстрела. До нее было метров десять. Она не успела отбежать в овраг, как я выстрелил, но заряд пулей ударил в землю рядом с ней, и лиса юркнула в нору. В это время неподалеку от сына дяди Жени выскочила вторая лиса. Тот отпустил ее подальше и выстрелил, но не попал. Я побежал по кромке оврага вслед за кумушкой, пытаясь выстрелить в нее, но помешал деревенский охотник, рядом с которым она пробежала совсем близко. Выстрел охотника также оказался промахом. Когда до зверя было уже метров семьдесят, я успел выстрелить перед тем, как он скрылся за поворотом оврага. Хвост и тело лисы сильно дернулись в противоположную от меня сторону, и я решил, что хорошо зацепил ее. Однако, подбежав к месту вероятного попадания, я ее не обнаружил. На опавших листьях виднелась кровь.
Распорядитель охоты позвал меня на прежнее место, поскольку охота продолжалась. Как мне потом объяснили, если лиса отбежала и не осталась на месте после поражения, искать ее в лесу почти безнадежно. В этом случае могли помочь только гончие.
Ну что ж, будем ждать другую кумушку, хотя теперь она сильно напугана выстрелом и может забиться в норе и отбиваться от наседавших собак неизвестно сколько времени.
И все же удача улыбнулась мне. Минут через тридцать лиса пулей вылетела из соседней норы, за которой наблюдал я, и бросилась по низу оврага в сторону леса. Я уже остыл от своей горячности, проанализировал ошибку и, отпустив лису метров на тридцать, выстрелил. Она кувыркнулась и осталась лежать на месте. Получив поздравления, я ошкурил добычу, чтобы не носить лишнего веса, и мы двинулись к очередной норе. Там мы взяли каждый по лисице, поэтому больше не пришлось выслушивать едкие замечания со стороны опытного охотника.
До сих пор вспоминаю все подробности этого насыщенного событиями выезда на охоту в конце теперь уже таких далеких семидесятых годов прошлого века.