С четвертого класса я жил на Севере, в селе Ворогово, перебравшись туда из Москвы. Охотиться самостоятельно начал с шестого класса, за что очень благодарен своему отцу, который привил мне эту страсть! Не хобби, заметьте, а действительно страсть! Научил так сказать, азам: снаряжать патроны, вязать сети, ставить силки и капканы. А дальше уже ума прибавляла тайга, нередко помогали и советы бывалых охотников.
Мой трудовой стаж начался с восьмого класса, когда я, едва заканчивались уроки, мчался на свиноферму, где успевал и за кормчего, и за сторожа, и за кочегара. С девятого класса уже числился внештатным охотником-промысловиком. За отцом, кроме лесного участка, была закреплена еще протока Енисея.
В то время охотники Госпромхоза не только добывали пушнину, но и в весенне-летний сезон ловили и сдавали рыбу, а осенью собирали дикоросы. И я всегда был рядом с отцом. Осенью на лодке мы добирались до участка, промышляли соболей, белок, лисиц; обратно возвращались по едва замерзшей речке шириной шесть километров.
Приходила весна. Меня забрасывали на протоку, где я ставил сети, добывал ондатру, охотился, собирал березовый сок. Раз в неделю (!) ко мне добирались с продуктами и припасами, а я отдавал добытые трофеи: сок, рыбу, шкурки. И не надо забывать, что в то время не было никакой связи! Так что в течение двенадцати лет я испытал все тяготы и прелести деревенской жизни, о чем не жалею ни единого дня. И упрекать меня за то, что «болели неделю руки после дня трудового» не надо. У любого человека, прожившего полжизни в деревне и перебравшегося в город, без больших физических нагрузок после 5–10 лет проживания в городе обязательно будут болеть мышцы...
Далее автошкола и работа на разных марках автомобилей в совхозе и леспромхозе. А потом мне пришлось вернуться в Москву. Сразу устроился в автобусный парк, чтобы свыкнуться с городским движением. И потекла трудовая жизнь. Встал вопрос об образовании, и я, не раздумывая, пошел учиться в РГАЗУ на заочное отделение, чтобы не только быть практиком, но и получить теоретические знания.
Но вернемся к статье В.Н. Кальнина. Он пишет: «…любая охота (кроме фотоохоты) связана с убийством, и называть какое-либо убийство гуманным, по-моему, перебор». Создается впечатление, что автор вообще не охотник. Мне, да и многим настоящим охотникам, такие выражения чужды. И надо радоваться, что в нашей стране больше становится добытчиков, а не убийц! Ведь настоящий охотник – это по сути своей добытчик!
В статье прозвучала еще одна фраза: «Я устроился поудобнее на вышке, подождал, пока голодные поросята сбегутся прямо под ноги…» Так вот, не на вышке, а на засидке. И каждый, кто караулил крупного зверя на маленькой жердочке на высоте 5–6-ти метров, на ветру, высиживая не один час в неудобной позе, знает, что это такое!
Вот предлагают нам, молодым, с простыми, старыми дробовиками тропить зверя и якобы «давать ему шанс». Наверное, автор не представляет, что такое современное охотничье хозяйство. Возможно, в Смоленской области любой охотник, имея на руках лицензию на кабана или лося, может спокойно встать на след и тропить зверя, и ему никто не помешает? Уважаемый В.Н. Кальнин, мы не на просторах северных находимся, а рядом с большим мегаполисом! И в Московской области не представляется такой возможности. Меня в соседнем же обходе одного и того же хозяйства, куда приведет след зверя, егерь или охотинспекция возьмут и очень «по-современному» накажут.
Если у меня есть возможность поохотиться на кабана с вышки или засидки, то вины моей в этом нет. Не так часто я хожу «в супермаркет за кабанятинкой», как Вам кажется.
Мне 35 лет, и из крупных трофеев на моем счету четыре кабана и два медведя (с одним из которых, раненым, мне пришлось схватиться врукопашную). Вам это о чем-нибудь говорит? У других охотников больше трофеев, и называть их добытчиками-хапугами некорректно. Моя же супруга, встречая меня с трофеем, не хвалит меня, «какой я крутой», а просто говорит: «С полем!»
Вот Вы пишете, что «сеголетка трофеем назвать язык не поворачивается», но он, по крайней мере, вкуснее, чем косуля или крупный секач. А для чего тогда нам нужен выбор: добыть свинью нельзя, секач жесткий, а почему бы не молоденького сеголетка?
Мы все следуем движению прогресса. Я с Вами согласен, стрельба по птицам из машины из нарезного оружия (вместо того чтобы соорудить шалаш) – это негуманно! Но в пределах Московской и близлежащих областей, из-за большого прессинга охотников на угодья, добыть из шалаша тетерева практически невозможно. Все это можно сделать без помех в глухих или прочно охраняемых местах!
Вы пишете, что добывать зверя с ночными приборами негуманно. Готов с Вами поспорить: гуманно, и еще как гуманно. Лучше произвести прицельный выстрел с использованием ночника, чем стрелять со светящейся мушкой или просто по силуэту и допустить промах. Подранка без снежного покрова или хорошей собаки добрать практически невозможно!
Запрета на охоту с вышек никогда не последует, так как для сохранения популяции и уменьшения фактора беспокойства некоторые охотхозяйства переходят только на добычу кабана с вышек. Но если бы это и случилось, я бы с удовольствием охотился только загоном, потому как загон – это коллективная охота, общение с друзьями, движение. Отказ многих моих друзей на предложение посидеть на вышке на кабана мотивируется желанием пообщаться с друзьями на загонных охотах или недостаточными финансовыми возможностями! Но добыть трофей все же хочется. Поэтому я всегда один или два раза посещаю вышку или засидку.
А вот когда в Законе об охоте прописывают нам добывать животных или птиц клинково-режущим оружием (что вообще невероятно) – это, мягко говоря, перебор.
Вы пишете: «Все эти «приспособы» вкупе с практически неограниченной продажей нарезного оружия, по моему мнению, скоро приведут к исчезновению охотничьей фауны, по крайней мере, в обжитых местах России…» Нет, не по этим причинам они могут исчезнуть! Во-первых, есть квоты и учеты, для того чтобы вовремя приостановить добычу того или иного животного и птицы, если их численность сократится. Во-вторых, самая главная причина, на мой взгляд, кроется в необходимости четких и продуманных нормативных актов, в частности в таких пунктах, как биотехния (повсеместная) и охрана. Егеря должны получить поддержку закона, личное оружие, полномочия (если раньше лесник-егерь был уважаемым человеком, то теперь жгут его дом за то, что он поймал с поличным браконьера, – где это видано?) Далее, во всех охотхозяйствах должны быть равные условия для охотников (а не так: если ты не «из нашего» – плати в пятикратном размере).
Из всего сказанного выделяю следующее: пока не будут полноценно, с большими полномочиями работать егерский состав и работники Россельхознадзора, порядка в угодьях не будет. О работе последних свидетельствуют данные официального сайта Департамента: «С 1 по 13 декабря на территории Курганской области незаконно добыто 26 косуль, 7 кабанов, 1 лось, 2 зайца. По данным специалистов Департамента природных ресурсов, изъято 18 единиц огнестрельного оружия, из них – 6 незарегистрированных в ОВД. Из ранее изъятых 1 ружье конфисковано по решению суда». Но если этих специалистов наделить еще более весомыми полномочиями, то и результаты будут на порядок выше!!
Одна из причин браконьерства – ужесточение условий для простого охотника: недоступность в охотугодья и дороговизна лицензий. Приведу в пример Амурскую область, где охотникам продают лицензию со сроком не на весь сезон охоты, а всего на три дня! Как вам это? Ну взяли ребята пару-тройку раз лицензии, не освоили их и больше не берут (зато добывают при случае). А «хозяева жизни» десятками с буранов бьют! Вот вам цитата из записей одного охотника: «На косулю и кабана у нас были трехдневные лицензии: на косулю полная – 4 человека – 1400 рублей и при гашении еще 450 рублей, на кабана полная – 8 человек – 1800 рублей и при гашении еще 450. Лицензии на руках у егеря, он их и гасит. Охота 3 дня подряд. Так у нас уже 2 года, но насколько я знаю, в этом году желающих было очень мало, ведь егерь не устраивает охоту, он лишь закрывает лицензию. Так было в охотобществах южных и центральных районов области, в северных давали лицензию на сезон и без егеря, т.е. закрываешь сам при добыче. Так и у нас раньше было, но посчитали, что это может способствовать браконьерству. А то, что косулю «фарят» круглый год, их не интересует!»
И в заключение, как и Вы, ссылаюсь на зарубежный опыт. Во-первых, охоту с луками из-за нашего менталитета никогда не разрешат, пример – запрет охоты в Московской области с мелкокалиберной винтовкой с боковым воспламенением с ее тихим выстрелом.
Был я в Германии и видел, как чуть ли не на каждом поле спокойно, в ста метрах от дороги, паслись небольшие группы косуль и оленей, и на каждом стояла одна или несколько полувышек. Вы где-нибудь в наших угодьях (за исключением огороженных) видели такое? Был бы рад, если б и у нас подобное когда-нибудь появилось...