Тема эта на страницах периодической печати почти не затрагивалась. Речь пойдет о среде обитания и воспроизводстве основных, аборигенных видов охотничьих животных России, ставших предметом страстей и амбиций.
Как все это преподносится общественности, красноречиво говорит заголовок статьи корреспондента газеты «Московский комсомолец» Ю. Шестоперовой «А нам стрелять охота...» (МК от 15.01.2007), в которой изложен взгляд министра сельского хозяйства России Алексея Гордеева на то, что ждет охотников от созданного, благодаря давлению общественности, Департамента охоты.
Я приведу основные мысли нового «управляющего», касающиеся ведения охотничьего хозяйства. Оказалось, что «охотничье хозяйство – альтернативная, новая статья дохода федерального бюджета (или совокупного бюджета), возможный объем которого никто назвать не может», а «вклад охотничьего хозяйства как отрасли в экономику сельского хозяйства, по экспертной оценке, сейчас составляет 13,5 млрд. руб. (500 млн. долл.)».
Наконец на вопрос о ближайших и желаемых целях реформирования отрасли Алексей Гордеев ответил: «Я бы не сказал, что перед министерством стоит задача реформировать охотничье хозяйство. Речь скорее идет о выработке государственной политики в сфере охраны, изучения, сохранения, воспроизводства и использования охотничьих животных и среды их обитания». Этот стандартный в устах охотдеятелей перечень задач, в котором министр забыл упомянуть мониторинг, стал в определенной мере возлагаться на плечи охотпользователей при получении долгосрочных лицензий на пользование животным миром.
Реформаторы и охотдеятели представляют охотничьих животных и среду их обитания как нечто само по себе существующее, легко восполнимое соответствующими воспроизводственными мероприятиями и составляющее предмет предпринимательства.
Суть вопроса заключается в том, что условия обитания большинства наших массовых видов охотничьих животных исторически определяются хозяйственной деятельностью человека, а сами животные представляют собой продукт побочного пользования – предмет национального достояния, вне всякой зависимости от форм собственности.
Места обитания дичи, подразделяемые в охотоведении на три категории угодий, – полевые, лесные и водно-болотные, располагались ранее на землях предприятий сельского и лесного хозяйств.
Отличие ведения сельского хозяйства от лесного состоит в том, что ежегодное производство сельскохозяйственной продукции требует постоянного восстановления природного ресурса – плодородия почвы, ему нужен навоз, без коего не может существовать эта отрасль; ресурс лесного хозяйства – лес может существовать вечно при содействии его естественному возобновлению, так как деревья сами поддерживают плодородие лесных почв.
Поскольку сельское хозяйство получило от реформаторов административную самостоятельность, да еще впридачу и охотдепартамент, с него и начну.
Функции мониторинга или долгосрочного слежения за средой обитания охотничьих животных, с чем я хочу познакомить читателей, выполняло охотустройство, на сей день оказавшееся ненужным. Прежде всего остановлюсь на том, что представлял собой проект охотустройства, к какому бы виду проектирования он ни относился: проекты внутрихозяйственного охотустройства государственных, спортивных или промысловых охотничьих хозяйств; организации заказников, заповедников, наконец, национальных парков. Проект состоял из двух разделов: первый содержал сведения о видовом составе и численности охотничьих зверей и птиц, инвентаризации и оценки их мест обитания и оптимальной емкости угодий; второй раздел – проектные рекомендации по ведению хозяйства. Таким образом, материалы внутрихозяйственного охотустройства содержали подробную кадастровую информацию и представляли собой экологическую экспертизу конкретной территории.
В основу выделения типов мест обитания животных с последующей их оценкой, преимущественно по осенне-зимнему периоду, в полевых угодьях принималась система севооборотов и выпаса скота, а в лесных (ГЛФ) – структура расчетной лесосеки, т.е. хозяйственная деятельность человека.
Основными видами охотничьих животных, обитающих на землях сельскохозяйственного назначения, именуемых в охотоведении «синантропными», что подчеркивает их зависимость от хозяйственной деятельности человека, являются: заяц-русак, серая куропатка, а также кабан. Благополучие их определяют приемы ведения сельского хозяйства, а не количество населенных пунктов, дорог, техники и иных показателей антропогенного воздействия.
Чтобы составить представление о том, что обеспечивало воспроизводство дичи в прошлом, когда серой куропатки и зайца-русака было много, из чего должны состоять биотехнические мероприятия и их объем, приведу усредненные величины показателей инфраструктуры и состава угодий, полученные путем реконструкции территории, соответствующей по составу угодий и площади (70 тыс. га) рядовому приписному охотничьему хозяйству РООиР нечерноземной зоны. Имелось на 1000 га сельскохозяйственных земель: населенных пунктов – 3, 5, дворов в них – 63, земельных наделов крестьян – 45 десятин (при условии половины дворов, не имеющих тягла – лошадей), риг и овинов – 5, гумен – 15; состав угодий (в га): пашни – 510, межи – 40, сенокосы – 150, пастбища – 120, кустарники – 20, помещичьи леса – 85 (исключительно для нужд населения – 1,3 га на двор), водно-болотных – 15 и спецназначения – 60 га.
Примечание: реконструкция произведена со спецкарты европейской части России, издательства картотдела корпуса военных топографов, напечатанной в 1926 году с дополнениями и исправлениями на основе генерального межевания 1872 года. Масштаб – 10 верст в дюйме.
Особенность производства зерновой продукции в прошлом состояла в том, что обмолот зерновых после их скашивания был растянут во времени, и для хранения снопов строили сооружения – риги, овины, крытые гумна; обмолот производился на гумнах, а также на токах, прямо в полях (места подкормки), разграниченных сетью межей (ремизы), – составляющее агротехнического приема, именуемого чресполосно-кустарниковым, который способствовал задержанию влаги и сохранению плодородного слоя почв.
Ведение сельского хозяйства вплоть до перестройки носило экстенсивный характер, выразившийся не только в поднятии целинных земель, но и в увеличении пахотных клиньев, когда в конце 60-х годов прошлого века, выполняя известные аграриям решения ЦК КПСС, были распаханы не только все малоперспективные деревни, но и скотопрогоны... Распашка крупными клиньями и уборка урожая приемом – «комбайн – элеватор» оставляла в зиму снежные пустыни, и серой куропатке и зайцу-русаку оставались лишь неудобья по оврагам, опушкам леса, околицам деревень и на погостах. Если заяц-русак сумел адаптироваться, переместившись в колхозно-совхозные леса, то серая куропатка к 80-ым годам местами исчезла вовсе, чему в немалой степени способствовало повсеместное применение гербицидов.
Что мы наблюдаем в ведении сельского хозяйства сегодня, когда прошло 17 лет с начала перестройки (развала)?.. К сообщению М.Д. Перовского («РОГ» № 52, 2006) «О малых охотничьих хозяйствах»), что он не встретил на протяжении 350 км, направляясь на охоту в Рязанщину, ни одного гектара озимых по сторонам дороги, могу добавить еще 1200 км, только на север от столицы, до Петрозаводска. Но мне повезло: под Старой Ладогой я проводил взглядом целых три поля – два пастбища и одно зеленое из многолетних трав. Символично: жив древний центр России!
Теперь о кабане. Особенность экологии этого вида состоит в том, что ему свойственны все три категории угодий. Его воспроизводство, сопровождавшееся столь широким расселением, начало которому положили охотничьи хозяйства, в значительной мере зависело от производства кукурузы и корнеплодов, а точнее, от способа хранения последних – в буртах, прямо там, где они выращивались. Есть и еще одно обстоятельство...
Кабан способен, накопив в организме запас жира, длительное время существовать без корма. С этой специфической особенностью, в большей степени присущей его дикой форме, мне пришлось столкнуться при инвентаризации водно-болотных угодий крупных водоемов, имеющих обширнейшие площади тростниковых крепей – займища. Весь зимний участок одного или группы зверей на аэрофотоснимке 17-тысячного масштаба залета, отснятого в первой декаде июня (новый тростник еще не вырос) четко просматривался. Он представлял собой точку (гнездо), находившуюся в пересечении одной–четырех кольцевых троп; все это переплетение не превышало 100 метров в поперечнике, а средняя площадь составила 0,6 га.
Аналогичные случаи регистрировались и в лесных угодьях, когда кабан заходил «кругленьким» в какое-нибудь крепкое место – травяное болото с тростником или молодой ельник в декабре, а выходил в конце марта худой, напоминающий «велосипедную раму».
Этот пример я привел, чтобы подчеркнуть, сколь важен период предзимья. Подъем численности куропатки, вызванный прекращением применения гербицидов и резким увеличением залежей, превратившихся в деградированную целину, при отсутствии посева зерновых не гарантирует ее благополучие. Известны случаи, когда внезапно появившаяся, размножившаяся и казавшаяся благополучной популяция серой куропатки вдруг бесследно исчезала без видимых причин.