Исчезают со льда сугробы, и собравшийся за зиму мусор, нагреваясь на солнышке, делает во льду раковины. Март – это пора, когда зимними рыбаками становятся даже самые ленивые. Не надо кутаться в старые ватники или покупать дорогие пуховики.
Не надо бурить новые лунки в метровых льдах. Вчерашние лунки густо припудрены прикормкой и в худшем случае покрыты тонкой коркой льда, которую продавливает даже самая хилая пятка.
В такие дни найти укромный угол бывает тяжело, а в некоторых местах и невозможно. На льду машины и люди, люди и машины. И теория, что чем дальше, тем больше, заставляет отечественные и импортные вездеходы забираться в самые непроходимые бухты. Забираются и ловят. Но в подавляющем большинстве ловят мелкую плотву. Почему?
Точно не знаю, но кое-какие догадки возникли.
Если и есть места, где постоянно крутится крупная плотва, то никак не те, где ежедневно сидят два человека на квадратном метре. Плотва – рыба осторожная. Даже самая мелочь никогда не лезет на рожон, испугать ее очень легко. Чем крупнее рыба, тем она опытнее и осторожнее.
Летние подводные наблюдения позволяют мне нарисовать картину плотвинного жития-бытия. Мелкой плотвы много. Разглядеть сформировавшиеся косяки невозможно, потому как где кончается один, а где начинается другой, не разберешься. Мелкая плотва боится, но очень не долго. Не проходит и минуты после моего появления, как любопытство заставляет мелочь крутиться поблизости. Средняя плотва уже состоит из конкретных небольших косячков. Она не зависает и не останавливается, находясь в постоянном полете, но на какой-то период я становлюсь эпицентром, и минут через пять средняя плотва уже проплывает на метр ближе, чем раньше. И так, если хватает терпения, можно надеяться на вполне дружеские отношения и с ней.
Совсем другое дело – крупная плотва. Она всегда есть. Но, во-первых, ее несравнимо меньше, а во-вторых, она столь осторожна, что позволяет разглядеть свои внушительные формы всегда только издалека.
Весной, в период таяния снега, плотва живет в другом ритме, она становится активнее и теряет бдительность. Но думаю, что в большей степени это касается опять же мелочи. Крупная плотва, если и теряет бдительность, то никак не теряет голову.
Какие же выводы можно сделать из моих наблюдений? Вывод прост. Нужна тишина и осторожность. Но как добиться этого, если вокруг сотни машин и тысячи рыбаков? Почти безнадежно. Можно бесконечно улучшать снасти, мастерство, а можно не ездить в места массового выхода на лед. Я делаю именно так.
Если плотва в водоеме есть и весенняя активность ее проявляется, то достаточно найти уединенное место и спокойно наловить крупной плотвы. Даже если не все получится сразу, ваши два десятка вполне компенсируют полные ящики мелочи у знакомых, рыбачивших в толпе.
Но ведь в таких уединенных местах мелочь тоже не вымерла. Она-то куда девается? А это уже дело техники. Конечно, если вы ловите на вольфрам с мотылем, то не было и смысла отбиваться от толпы. А уж раз спрятались, то и пускайте в ход крупные мормышки, среди которых найдутся чертики, не влезающие в рот плотве ясельного возраста.
Хороший кусок теста или крупный червяк – это гарантия вашего успеха. Попытаюсь объяснить.
Опуская мормышку на дно, вы попадаете в стаю мелкой плотвы, которая есть везде. Если насадка мала, то плотва моментально дегустирует ее и при хорошей реакции рыболова тут же оказывается на льду. Так чаще всего и продолжается от восхода до заката. Отсюда и проистекают десятки килограммов улова. Крупная плотва малочисленна, но и она хочет есть. Пробившись к мотылю, клюет и она.
В итоге, на два десятка мелочи будет 1–2 средних или крупных.
Что же происходит при ловле на крупную приманку? Мелочь атакует червя, но заглотить его не в состоянии. И треплет его весь период, пока плавно подойдет крупная рыбина.
Но так как крупной плотвы не бывает много, поклевки чаще всего сменяются паузами. Иногда секундными, иногда и минутными.
В таких случаях я ловлю по своей тактике. Три поплавочные удочки выставляю в радиусе 6–7 метров. Оснащаю их поплавками с длиннющими антеннами, чтобы их было видно с моей позиции, а сам рыбачу на безмотыльного чертика.
Тактика эта позволяет отсекать мелочь и уменьшать длительность пауз. Пауза в одной лунке нивелируется поклевкой в других. Такая рыбалка бывает очень продуктивной. А самое приятное в ней то, что сидящие в полсотне метров рыбаки и бесконечно таскающие рыбу на мотыля на берегу удивляются, что рядом была совсем другая плотва. А ведь она была не рядом, а прямо под ногами у них.
Надо было только сменить насадку или приманку и... Но нет. Надо еще сменить психологию. Вчера только рыболов удивлялся моему улову и утверждал, что уж завтра-то он... Пришло завра. Рыболов этот и правда скопировал мою снасть, но прошло уже пять минут, а рыбы нет, прошло десять, а всего одна плотвичка на льду. И он проверяет вчерашний способ. А способ работает. За пять минут десяток плотвичек скачет вокруг ног. Разве от такого откажешься? Нет, и: «Пропади она пропадом – эта ловля крупной плотвы!»
А вечером на берегу опять вздохи и опять клятвы...