С детства дружен я с лыжами и в юности много тренировался. И все же когда в середине зимы случается сильная оттепель, а с наступлением морозных дней образуется крепкий наст, выдерживающий человека, я радуюсь несказанно. Ведь наступают наилучшие условия для охоты в полях на лисицу с подхода. Во-первых, рыжим кумушкам труднее добывать полевок и они охотятся и днем. Во-вторых, по насту за день можно пройти гораздо большее расстояние, что важно при поиске лисиц. Есть, правда, одно «но»: если подошва обуви жесткая, то скрип снега слышен издалека и выдает охотника, что называется, с головой. Хорошо в этом случае иметь ичиги из мягкой кожи, которые сшили коренные жители Сибири. Но где их взять в Центральной полосе России? Взамен подойдут поношенные мягкие валенки без галош. Но в тот день, о котором пойдет речь, я был обут в сапоги на литой подошве. По мягкому снегу лучшей обуви и не придумать: легкие, не скользят. Правда, в мороз подошва становилась жесткой, но другой обуви тогда не было.
Середина января выдалась на удивление теплой, и снег, укрывавший до того землю пышным полуметровым ковром, осел, уплотнился, а после похолодания затвердел и легко держал человека без лыж. Очевидно, по причине такой погоды сроки гона у лисиц сдвинулись, и уже к концу месяца самцы досаждали самкам, требуя любовных утех.
Ходить было легко, но все-таки часам к трем пополудни, пройдя солидное расстояние, я почувствовал усталость, да и пустой рюкзак не веселил душу. С утра я не увидел ни одной лисицы, наверное, предчувствуя непогоду, рыжие заранее попрятались по логам либо забились в норы. А скорее всего, и то и другое, размышлял я, оглядывая в бинокль бескрайние поля, «порезанные» логами, заросшими молодой сосной да осинником вперемежку с березняком…
Скользнув в очередной раз взглядом по лежащему за широким логом полю, я уже было тронулся дальше, да так и замер: на белом фоне виднелись два темных пятнышка. Накануне я здесь проходил и их не видел. Или они были? А может, из-под осевшего снега показалась пахота? Так это, значит, стерня.
Переходить лог с довольно крутыми склонами, когда к вчерашней усталости добавилась сегодняшняя, было лень. Восьмикратный бинокль до сих пор меня устраивал, но сейчас оказался слабоват. Делать нечего, нужно идти.
Выйдя на поле, я долго не мог отыскать два смутивших меня пятна. Поле, издали казавшееся ровным, вблизи было все в ложбинах. Я шел, в который раз сверяя направление по ориентирам. И в очередной лощинке чуть не спугнул двух лежавших лисиц. Самка и самец, определил я в бинокль, исходя из различий в размерах.
В бинокль я наметил и маршрут для подхода. Но стоило мне сделать несколько осторожных шагов, как лисицы подняли головы: крепкий наст предательски хрустел под жесткими подошвами сапог. Не менее получаса затратил я на то, чтобы пройти два десятка метров. И чем ближе подходил, тем чаще лисицы поднимали головы и дольше я сидел без движения. Что же делать?
Я взглянул на сапоги. Определенно в них не подобраться к зверю. Сапоги мои — главная помеха. Эх, сейчас бы какую-нибудь мягкую обувь! А может, их снять?
Несколько обескураженный своим решением, я тем не менее сел на снег и снял обувь. В шерстяных носках домашней вязки, на которые были надеты сшитые из шинельного сукна «вставки», холода не чувствовалось. Но главное, снег под такой обувкой не скрипел.
Буквально через пять минут я стоял метрах в сорока от ничего не подозревающих лисиц. Первым же выстрелом взял поднявшего голову лисовина, а по его подруге, метнувшейся молнией в сторону, промахнулся. Впрочем, это меня нисколько не расстроило: к следующему сезону будет выводок.