Днем, уходя на охоту, мы ее снаружи подпирали лопатой, на языке таежников это значит — дома никого нет. На ночь изнутри дверь закрывалась на крючок, сделанный из гвоздя.
Приехали на охоту, как обычно, на месяц. Было это 10 ноября. Погода стояла отличная. Солнце во все небо, легкий морозец градусов 10–15, ключи уже замерзли, ходить стало удобно. Промороженная земля ждала снега, а его все не было. По чернотропу охотиться трудно, потому что нет следов. Заготовляли впрок дрова для печки, ходили на разведку, наслаждались красотой тайги.
Крыша нашего зимовья была сделана из бревнышек толщиной 15–20 сантиметров, которые своими концами опирались на стены. Сверху лежал рубероид, промороженный до хруста и сверху чуть присыпанный землей, тоже промороженной.
На второй день, измученные заготовкой дров, мы плотно поужинали и расположились отдыхать. С вечера было хорошо натоплено. Мы, лежа на нарах, могли рукой достать до потолка нашего жилища. За разговорами и перекурами время подошло к 10 часам вечера. Мы безмятежно уснули.
НИЧТО НЕ ПРЕДВЕЩАЛО БЕДЫ! Часа в 2 ночи мы проснулись от непонятных звуков, включили фонари. Пытаемся понять, что происходит. Бревнышки нашей крыши прогибаются под лапами какого-то зверя, промороженный рубероид хрустит в такт его шагам. Сна как не бывало! Догадались сразу – это не заяц. Первая мысль, где винтовки? Они висели на стене, схватили, дослали патроны в патронники, направили стволы на дверь, закрытую на крючок, замерли. Что дальше? Прислушались. В местах, где листы рубероида были наложены друг на друга, были щели. Через них наверняка выходил теплый воздух.
Лежим на нарах. В какой-то момент слышим звук вдыхаемого воздуха, сопение над головой Казбека. Говорю товарищу: «Казбек, тебя нюхает». Он мне — «Слышу».
Потом прогибающиеся бревнышки начали приближаться ко мне, и тут же звук «нюхания». Казбек, с явным удовольствием: «Теперь тебя нюхает!» Вопрос — КТО?! Тигр, медведь, кабан, изюбрь…. Если рысь, то под ней бревнышки прогибаться не будут. Варианты белок, зайцев и соболей отмели как несостоятельные.
Время идет, нервы на пределе. Надеемся только на свое хладнокровие и удачу.
Минут через 10 всякие звуки прекратились. Наступила неизвестность. Что дальше? Говорю Казбеку, сколько мы можем здесь труса праздновать? Надо выйти на улицу. Надо, но как? Зверь может затаиться на крыше над входом и при нашей попытке выйти сверху сгрести лапой первого выходящего. Может спрятаться слева или справа от входа за углом стены. Может просто уйти.
Сначала приоткрыли дверь и посветили на улицу вблизи зимовья, насколько это было возможно. Тишина. Потом договорились так, я, первый, пригнувшись, выбегаю на улицу с винтовкой в руках, Казбек вслед за мной с двумя фонарями и начинает светить по крыше и ближайшим кустам. Так и сделали.
Никого и ничего не нашли. Эмоции перехлестывали через край, сердце выпрыгивало из груди. Постепенно страсти улеглись. Было понятно, что зверь ушел. Только тут вспомнили, как давно мы не курили. Закурили, успокоились, через час легли спать.
Утром встали, первым делом пошли смотреть следы. На промороженной земле следов не было. На рубероиде остались вмятины и порывы, значит, зверь был на лапе, копыта хоть где-нибудь, но оставили бы след. От глаза охотника этого не скроешь. Кто это был? Тигр или медведь? Скорее всего, медведь, но установить этого не удалось.
Через два дня выпал первый снежок, и охота началась. Впереди предстоял месяц замечательной жизни.