Степной колок, состоящий сплошь из ракитовых кустов высотой в рост человека, протянулся в длину около километра и в ширину метров на 700. Сухие, одиноко торчащие среди ракитника корявые березы нарушают однообразие ландшафта. С левой руки метрах в трехстах от меня движение начал Володя. Жду от него сигнала. Выстрел слева, ружье к плечу и ответный выстрел!
Теперь вперед — с голосом и со стрельбой. Старт загона. Началась операция по выдавливанию зверя на наших товарищей Анатолия и Юру, занявших позицию на противоположной стороне ракитника. Теперь все зависит от слаженности наших действий и, конечно, от удачи.
Сибирская косуля — самый крупный представитель этого изящного, грациозного животного семейства оленей. Здесь в Кулундинской степи на протяжении всей границы с Казахстаном сосредоточена самая крупная на территории нашей страны популяция этого подвида косули, причем здесь можно встретить по-настоящему трофейные экземпляры.
Некоторые старые самцы-рогачи имеют великолепные разветвленные рога и достигают размера небольшого пятнистого оленя. Очень красив бег сибирской косули. Она буквально летит над степью, едва касаясь копытами земли, совершая огромные прыжки, развивая при этом скорость 60–70 километров в час. Зверь этот весьма крепок на рану.
Я был сам свидетелем того, как матерый самец, получив пулю из карабина «Тигр», даже не замедлил «полет», и сумел на махах достичь спасительных зарослей ракитника и вновь вышел на стрелка после повторного загона, что позволило наконец его добрать. Но все это случилось позже.
С открытия охоты 7 ноября 2009 года в течение трех дней (!) мы, несмотря на все усилия, так и не смогли взять этого зверя. Причины носили скорее субъективный характер. Загоны на косулю не носят продолжительный характер, поскольку гонять приходится колки в степи длиной менее километра и шириной от 200 до 500 метров за редким исключением. Однако это не означает, что они легки для загонщиков.
Внутри колков, состоящих в основном из березы, очень часто встречается густой подрост из мелкого осинника и зарослей ракитовых кустов, среди которых и любят ложиться на дневку косули. По границам таких зарослей часто встречаются настоящие завалы — чуть ли не по грудь — из сухих полусгнивших березовых стволов, так что залезть в ракитник бывает крайне непросто — для этого требуются умение и ловкость. И еще одна особенность.
В степи не бывает безветренной погоды, ветры дуют постоянно, а поскольку загоны невелики по протяженности, местные охотники предпочитают гонять зверя по ветру, реже — под углом к нему и даже в полветра, поскольку опасаются, что осторожный зверь причует или услышит стрелков, стоящих на номерах. А для того чтобы зверь все-таки выскочил на номер и не ушел в сторону от стрелков, загонщики должны действовать быстро и слаженно.
Движения должны быть синхронными, в линию, быстрыми, с большим шумовым сопровождением. И если на протяжении загона приходится преодолевать густой подрост с ограниченной видимостью, стрельба в загоне обязательна! Так, во время каждого загона, в котором мне приходилось участвовать, приходилось расстреливать в среднем 3–4 патрона. Исключение составляли относительно чистые березовые колки без густого подроста, которые достаточно было проходить только с голосом.
Первые два дня мы охотились большой объединенной командой, причем в первый день был один состав, а на второй день другой. Естественно, в таких случаях организация охоты оказалась, мягко говоря, не на высоте. Загонщики двигались медленно, в крепи не лезли, поэтому косули, хотя и были в загонах, выскакивали далеко от стрелков, вне выстрела, и поэтому дело кончилось добычей нескольких лисиц, зайца и куницы, правда, очень крупной и красивой. На третий день мы охотились втроем: Анатолий, Юра и я, но, увы, в день открытия охоты зверя здорово разогнали, все колки оказались пустыми. Юра застрелил одну лисицу, да и та оказалась лишайной, и нам пришлось ее бросить.
Наступил четвертый день охоты. Сегодня нас четверо. К нам присоединился Володя, так что вся бригада в сборе. Начало хорошее. В первом же загоне Юра бьет очень красивую лисицу. Второй загон. Едва мы с Юрой зашли в него, как из загона вышли три косули. Они вышли там, где не было стрелка, но в поле зрения Анатолия, и он сумел проследить, в какой колок они пошли. Началось долгое утомительное тропление.
Следы были трудно различимы из-за малого количества снега, приходилось часто останавливать машину, вновь находить их, объезжать колки, в которые заходили звери, но все тщетно. Звери шли не останавливаясь. После двух часов преследования следы потерялись в высокой траве. Но впереди перед нами показался большой «остров», состоящий почти из одного ракитника, и мы, предположив, что косули, ушли именно в него, решили его прогнать.
В загон пошли Володя и я, а Анатолий объехал ракитник с противоположной стороны, высадил Юру приблизительно там, где должен был выйти Володя, затем отъехал и встал напротив предполагаемого моего выхода. Мы начали загон. Друг друга не видим, но стараемся быстро двигаться и держать линию, ориентируясь по выстрелам друг друга. Стреляли по три раза, мне уже оставалось преодолеть полосу длиной примерно в 300 метров. И в этот момент с левого фланга, примерно оттуда, где стоял Юра, послышалась серия выстрелов, и скорее всего по косуле.
Ускоряю ход, кричу во все горло, захватывая в легкие степной морозный воздух, и даю еще один выстрел. Вот уже открылось место, где должна стоять машина Толи. Но ее там нет! Значит, он помчался на помощь Юре. Слева прогремел далекий одиночный выстрел. Но я уже вышел из загона и увидел идущего по степи в мою сторону Володю. Стрелял явно не он, но когда мы сошлись с ним, его лицо расплылось в улыбке. Впрочем, как и мое. Мы оба поняли, что зверь наконец-то взят. И не ошиблись. На горизонте показалась машина Анатолия. Мы пошли ей навстречу.
Встретив наших товарищей, мы испытали и радость, и огорчение. Но все по порядку. Анатолий высадил Юру на номер у старой, одиноко стоящей в степи березы метрах в 50 от ракитника. Предвидя, что звери опять могут выйти вне выстрела, Юра решился на отчаянный шаг. Он залез на березу, с высоты которой можно было увидеть зверей еще в ракитнике и определить место их выхода на чистое место.
Все так и произошло, как предполагал Юра. Мы с Володей преодолели половину загона, а Юра увидел буравящего ракиту крупного рогача. Не мешкая, он спрыгнул с трехметровой высоты, в щиколотке левой ноги что-то хрустнуло, и ступню пронзила острая боль. Не обращая на нее внимания, Юра полетел на перехват. Рогач выскочил из ракитника метрах в 50 от него. Юра упал на правое колено и выпустил по рогачу из МЦ-21-12 всю обойму!
Рогача он не свалил, но сильно замедлил его стремительный бег. Зверь перешел с галопа на рысь, а затем и вовсе пошел пешком, стремясь изо всех сил дотянуть до соседнего колка. Юра безнадежно смотрел ему вслед. Левая нога стала ватной и не слушалась. Но помощь была близка.
Дело в том, что вся драма разыгралась на глазах у Анатолия. Он занял позицию рядом с машиной с таким расчетом, чтобы держать Юру в поле зрения. И как только увидел, что Юра спрыгнул с березы и побежал на перехват, вскочил в машину и, вдавив педаль газа до пола, полетел к нему на помощь. Юру он настиг, когда рогач еще продолжал движение по степи, и они вдвоем быстро нагнали зверя.
Рогач был уже при последнем издыхании. Когда машина поравнялась с ним, он упал на колени. Превозмогая боль, Юра вышел из машины, давая зверю последний шанс. Но рогач не двигался. Он смотрел на охотника своими глубокими темно-зелеными глазами, полными невыносимой тоски и покорности судьбе. Выстрел прекратил его мучения.
С большим трудом друзьям удалось загрузить зверя в багажник. Нашей добычей стал настоящий трофейный матерый самец сибирской косули с прекрасными рогами. Но это нас интересовало меньше всего. Когда Анатолий с Юрой подъехали к нам с Володей и мы узнали о происшедшем, то первое, что мы хотели сделать, — это осмотреть ногу Юры и оказать ему максимально возможную помощь. Но он категорически отказался и потребовал, чтобы мы ехали немедленно разделывать зверя.
Ох, и здоров же оказался рогач! Чтобы подвесить его на сук березы, нам пришлось поднимать его вчетвером. Юра сам разделал зверя, не доверив это дело никому, хотя мы старались помочь ему чем только могли. Налили по стакану водки, как это положено «на кровях», напились горячего душистого чая. Юра повеселел и даже предложил продолжать охоту. Но об этом не могло быть и речи — его нога была сильно повреждена.
Перелома, к счастью, не случилось, но связки Юра растянул сильно, так что пришлось наложить на щиколотку современную эластичную повязку. Таким образом, практически до конца охоты Юра стал штатным стрелком, а я штатным загонщиком. Видно, в этот раз каждому из нас была уготована своя особая роль.