Колька стоял на пригорке, не защищенный от октябрьского ветра, и терпеливо ждал своих наставников-компаньонов по охоте. В свои тринадцать лет он был страстным охотником! Именно охотником и именно страстным, так как страсть к охоте проснулась в нем (как думал он сам) с самого рождения! И еще, что отличало его от своих сверстников, так это наличие ружья!
Не деревянной игрушки, с которыми бегали деревенские ребята, а настоящего охотничьего! Двуствольной «курковки» шестнадцатого калибра! И не беда, что отец отдал ему «тозовку» по причине раздутых патронников, из-за которых стреляные латунные гильзы приходилось выбивать шомполом. Пустяки! Зато это был самый дорогой подарок, который он только мог получить из его рук!
Вновь накатили теплой волной воспоминания того дня, когда отец подарил ему это ружье! Закрыв глаза и прижав к щеке вороненую сталь стволов, он снова ощутил тот невообразимый восторг, тот трепет, который может понять только настоящий охотник, прикасающийся к своему ружью! В этот сладостный миг он не ощущал ни пронизывающего ветра, ни усталости от пройденных километров, ни медленно текущего в ожидании время…
Сгущающиеся сумерки напоминали, что пора торопиться к разливу, чтобы успеть к вечернему перелету! Видимо, какие-то дела заставили Николая и Михаила не прийти в назначенный срок.
Еще раз посмотрев в сторону деревни, глубоко вздохнув, Колька быстро пошагал к вьющейся внизу малой речке. Еле заметная тропка тянулась вдоль берега, через чурилинские луга. Повинуясь охотничьему инстинкту, он тихонько крался, внимательно осматривая заманчивые заливчики, вверх по течению.
Вдруг с поля, через речку, захлопали десятки крыльев! Колька невольно вздрогнул и только проводил удивленным взглядом улетающую стаю тетеревов.
«Далеко!» — прошептал он себе под нос, прикинув расстояние. «А «завалить» хоть одного «черныша» было бы здорово!» — мелькнула запоздалая мысль вслед улетевшей стае.
«Что же могло спугнуть этих тетеревов?» — вертелся в Колькиной голове волнующий его вопрос. Разум подсказывал ему, что на таком расстоянии тетерева испугаться его не могли! Но если не он, то кто же? Эти мысли не давали ему покоя. Вдруг череду его мыслей прервал внезапно появившийся черный силуэт. На другом берегу в поле стояла корова или бык.
В сгущающихся сумерках трудно было определить точно, да и расстояние было приличное. «Какая корова может быть в такое время, и так далеко!» — словно током, пронзила Кольку внезапная мысль. Медленно присев в высокую траву, он наблюдал за таинственным темным силуэтом, оценивая обстановку и думая, как поступить дальше.
Решение пришло само собой, когда медленно движущийся зверь скрылся за старой разлапистой ольхой, стоящей на том берегу. Колька медленно спустился к воде и осторожно перешел неглубокую речку. Поднялся на другой берег и, прикрываясь старой ольхой, стал приближаться, сокращая расстояние. До дерева было не больше двадцати метров, так что этот путь он преодолел достаточно быстро.
Ветер, обдувая лицо, приносил с собой запахи влажного травостоя, шелестя и скрывая от чутких звериных ушей его шаги. Отдышавшись, Колька поднялся и медленно высунул голову между ольшиных суков. На неубранном овсяном поле жировал здоровенный секач! Он медленно «стриг» овсяные метелки, периодически поднимая вверх мощное рыло, шумно втягивал воздух большим пятаком. То громко чавкая, неожиданно замирал, растопырив огромные волосатые уши.
Убедившись в своей безопасности, начинал чавкать с новой силой, клацая своими клыками. Колька нащупал пальцами два латунных патрона с самодельными жаканами и, тихо раскрыв стволы, поменял утиную дробь на пули.
Надавив на спусковой крючок, двумя пальцами тихо взвел один курок, потом так же — второй. Аккуратно положив стволы между суков, стал выцеливать зверя. Руки предательски дрожали, детское тело бил озноб, мушка, словно живая, прыгала по телу кабана!
«Рано!» — успокаивал себя Колька, мысленно прикидывая расстояние до зверя. «Метров восемьдесят! Не меньше!» — сквозь стучащие зубы шептал он себе под нос, пытаясь успокоиться. Но проклятая «морзянка» так и не слетала с его зубов!
Секач медленно приближался, незаметно сокращая расстояние. Наконец, до него осталось не больше пятидесяти метров. За это время Коля немного успокоился и, подведя еле видимую мушку за лопатку, раз за разом нажал на спуск. Вспышки от выстрелов вмиг ослепили его, на время оставив беспомощным!
Секач, устрашающе «ухнув», пыхтя, словно паровоз, тронулся с места. Колька, вскрикнув, схватил ружье и, не разбирая дороги, кинулся бежать! Не ощущая земли под ногами, хлещущих по лицу веток и высокой травы, он бежал с расширенными от страха глазами, ощущая спиной сопящего за ним кабана! Огромные холодные мурашки, словно мухи, противно бегали под рубашкой, насквозь промокшей от пота, придавая ему еще большую скорость.
Не заметив, как оказался в деревне, Колька пулей влетел в родную калитку! Прошмыгнув мимо курящего на ступеньках отца, едва не сбил его с ног.
«За тобой волки гнались, что ли?!» — рассерженно крикнул отец вслед пролетевшему мимо сыну. Но, не услышав ответа, покачал удивленно головой и выпустил струйку белого дыма в ночное небо.
Отцу в этот вечер Колька так ничего и не сказал.
Ночью Кольке не спалось! Голову одолевали всякие мысли! Самый больной вопрос, сверливший его мозг, эхом отдаваясь в висках, попал или нет?
«Не мог промахнуться!» — успокаивал он себя, мысленно возвращаясь назад. Но проклятый мозг все равно не давал покоя! На миг представил себе поверженного секача, обступивших его восхищенных друзей, по-хорошему завидующих ему; как он, улыбаясь, пожимает протянутые ему руки…
Так он и уснул с блаженной улыбкой и вытянутой рукой.
Утром побежал к Николаю Строгову, чтобы рассказать о вчерашней охоте. Николай и Миша по прозвищу Щепа сидели на лавке возле дома и обсуждали план вечерней охоты. Колька, отдышавшись, все рассказал старшим товарищам.
— Заливаешь! — недоверчиво выпалил Щепа.
— Ей богу не вру! — обиделся Колька.
— Таким не шутят! Правда, тезка? — встал на защиту паренька добродушный Николай. — Как думаешь, попал?
— Не знаю, — ответил Колька, виновато отведя взгляд.
— Чего гадать! Веди, показывай, где стрелял!
Взяв ружья, все трое двинулись по дороге к нескошенному овсяному полю. Перейдя речку, направились к старой ольхе. Колька показал, где стрелял вчера по кабану. Подойдя к тому месту, действительно увидели жировку кабана и тропу, уходящую в лес. Николай, проведя ладонью по стенкам тропы, показал окровавленную руку. Все, не сговариваясь, взяли ружья наизготовку и пошли по тропе к лесу.
Буквально в десяти метрах на краю леса лежал «дошедший» секач! Никто из них до этого момента не видел такого огромного кабана! Колька не мог оторвать восхищенного взгляда от своего трофея, а его наставники, по-доброму завидуя, поздравляли его с полем, крепко пожимая протянутую маленькую ладонь…