Во времена «учебного процесса» нельзя ни догонять, ни тем более ловить дичь. Ничего себе охота, сиди, лучше лежи и наблюдай, как дупель, перепел или коростель, которого, может быть, удалось бы схватить, преспокойно улетает. Какая же это охотничья мотивация, если отсутствует положительное подкрепление правильного охотничьего поведения в виде добычи.
На охоте у собаки появляется положительное подкрепление правильного поведения. Это трофей, в понимании животного – добыча. Добыча как стимул играет для хищника, в том числе и для собаки, громадную (определяющую) роль, именно добыча стаей (для собаки она и хозяин – стая) делает собаку охотничьей. Добыча – самый важный и эффективный стимул (положительное подкрепление) для любой охотничьей собаки в процессе охоты.
Но охота приносит еще одно чрезвычайно важное и новое для собаки «знание»: добычу «останавливает» хозяин (вожак стаи) и не как-нибудь, а грохотом (выстрелом).
Гоньба или попытки к гоньбе, которые были раньше, базировались на безусловном рефлексе любого хищника: догонять все, что убегает (улетает). Но если улетающую птицу догнать сложно, кстати, немаловажный фактор, помогающий в натаске, то теперь – вот она, лежит в пятнадцати метрах, сейчас я подам добычу хозяину. Так, наверное, «думает» собака и пытается делать свое дело мгновенно. Совсем никуда не годится, если получится подранок, да еще если азартный хозяин бросится его ловить. Держу пари, самая тихоходная легавая в этом деле обгонит самого шустрого хозяина, а когда хозяин с громкими криками (слова, которые он выкрикивает, я тут приводить не буду) бросается за собакой, срабатывает следующий безусловный рефлекс. Если добыча у тебя в зубах, а за тобой гонятся – рви когти. Один – два таких случая твердо убеждают собаку (и совершенно справедливо) в том, что она лучше хозяина находит битую дичь и подранков и лучше ловит последних.
Следовательно, она и должна выполнять эти операции и быть в них лидером (в этих ситуациях работать без команды хозяина, руководствуясь своей рассудочной деятельностью).
Итак, с началом охоты собака столкнулась с двумя новыми для нее, чрезвычайно важными моментами. Появился охотничий стимул (новая мотивация), поддерживаемый положительным подкреплением, который охотник обязан использовать в качестве основного инструмента для совершенствования и поддержания комплекса правильного поведения легавой на охоте.
С другой стороны, молодая собака впервые встретилась с настоящим выстрелом и его последствиями для найденной и показанной хозяину дичью. Теперь можно проверить (предварительно подготовив собаку) ее отношение к выстрелу, взлету, падению битой птицы или перепархиванию подранка. Только в ситуации с реальным отстрелом можно серьезно говорить об отношении легавой к выстрелу. (Смотри Правила испытаний легавых собак, раздел: Постановка)
Правильное решение обеих этих задач (правильное поведение при выстреле и правильное отношение к тушке или подранку) гарантирует окончательное формирование охотничьей собаки и явится завершением постановки.
К первым отстрелам дичи из-под молодой легавой надо относиться очень серьезно и использовать несколько очень простых правил.
Внимательно следить за поведением собаки. Выстрел удачный, птица бита чисто. Положите, успокойте, похвалите легавую. Через минуту – другую сами поднимите дичь. Для молодой собаки это сигнал: вожак (хозяин) сам умерщвляет дичь, сам ее подбирает и забирает себе. Все по закону стаи. Все правильно. Тут еще важен разрыв по времени между выстрелом и подбором тушки, иначе сам выстрел постепенно станет условным рефлексом на подачу дичи. Этого допускать нельзя. Подача только по команде. Разобрались с отношением к выстрелу, падению дичи. Вернемся к охотничьей мотивации. Уже говорилось о важности этого инструмента в развитии и совершенствовании постановки, которая трактуется по правилам испытаний легавых, как «правильное поведение собаки по всему комплексу испытаний», а для нас по всему комплексу охоты. Усиление мотивации должно сопровождаться положительным подкреплением. В качестве такого положительного подкрепления (поощрения) необходимо использовать тушку добытого трофея. После того как собака успокоилась после выстрела и падения дичи, сами поднимите добычу (собака должна по-прежнему лежать на месте), поднесите ее к собаке и дайте обнюхать, при этом усиленно хвалите питомца. Обратите внимание на отношение легавой к тушке. Если есть поползновение схватить, прикройте птицу ладонью с раздвинутыми пальцами, не давая собаке возможности взять ее.
Постепенно выстрел тоже должен стать положительным подкрепляющим воздействием. Это особенно важно для не очень хороших стрелков. При отличной работе легавой, но промахе охотника, настроение последнего портится, собака это отлично чувствует и относит на свой счет. Для избежания подобных коллизий необходимо перевести выстрел в положительное подкрепление. Выстрел – сигнал легавой: она сработала хорошо. Охотника должны радовать или огорчать только работы собаки. Если добыча – «безусловная» мотивация, и ее надо только правильно использовать, то правильная реакция легавой на выстрел – «условная» мотивация, охотник должен ее правильно сформировать.
Так как собственно выстрел стал для собаки поощрением, его удобно использовать для формирования и закрепления новых пользовательных охотничьих функций (это умение я отношу к разносторонним, дополнительным качествам легавой). На первом этапе охоты, может быть, все первое поле, стрелять можно только из-под стойки, при условии правильного подъема дичи на крыло. Кто-то может ограничиться использованием легавой только на классической охоте (стрельба из-под стойки). Некоторые захотят расширить охотничьи функции легавой, начав охотиться по дичи, которая плохо или совсем не держит стойку (не затаивается).
При переходе на охоту по боровой дичи, в более поздние сроки охоты, можно постепенно начинать стрелять из-под легавой без стойки. Например, при охоте на рябчика, который практически не держит стойки. При подъеме последнего в пятнадцати метрах надо стрелять, даже если он уже скрывается в лесной чаще. Если собака подняла рябчика навстречу стрелку, обязательно надо стрелять. Аккуратно посадила боровую на дерево – стрелять. Поздней осенью, отлично работая бегущего петуха, подняла его в сорока метрах – не стрелять. Петух поднялся в гуще растений на расстоянии пятнадцати метров – стрелять. Однако вся эта охота возможна только при условии прекрасной постановки, то есть правильного поведения по всему комплексу охоты. Легавая подняла дупеля без стойки в десяти шагах от охотника – не стрелять, более того, сделать строгий выговор. По дичи, которая держит стойку, стрелять можно только из-под стойки, закрепляя последнюю.
Вся эта стрельба – в дальнейшем, когда легавая будет демонстрировать безукоризненно и надежно правильное поведение по всему комплексу классической охоты со стойкой. А в начале охотничьего пути категорически исключается стрельба по шумовой или не чисто сработанной дичи. Нельзя стрелять, когда собака на потяжке, когда двинулась на подъем дичи на крыло без команды, когда не точно указала местоположение дичи и птица вылетела в стороне.
Что же, вообще не стрелять? Почему же, стрелять и стрелять как можно больше, но только по правильно сработанной дичи.
Отметим, делать из легавой разностороннюю охотничью собаку (еще и подружейную), можно только в том случае, если у нее преобладает стремление работать со стойкой, а не преследовать дичь. В противном случае лучше оставить ее чисто легавой.
Общее правило стрельбы из-под разносторонней легавой можно сформулировать так. Стреляем в тех случаях, когда считаем, что данная работа (поведение) желательна для нас в дальнейшем. Выстрел становится для собаки сигналом правильного поведения в данной ситуации и поощрением. В этом случае стрельба закрепляет правильную постановку легавой, помогает выработать новые охотничьи функции. Весьма ценно, если легавая умеет при подъеме завернуть бегущую дичь на охотника, а запавшую в густых кустах, неудобных для стрельбы, обойти и выбить на стрелка. Чем больше контакт и послушание, тем эффективнее процесс обучения.
Проверка подачи битой птицы исключена из современных Правил испытаний. Это совершенно справедливо все по той же причине – отсутствие испытаний с отстрелом. Однако в условиях наших охот апортирование весьма желательно для всех пород легавых, а для континентальных – обязательно. Подготовленную в раннем возрасте легавую к подаче поноски легко приучить апортировать на охоте. Однако относиться к этому процессу необходимо внимательно, тщательно изучая отношение собаки к битой птице.
Апортирование на охоте для азартной собаки, которую добыча излишне горячит, лучше начинать с подачи водоплавающих. На вечерней зорьке спрятались в куст, посадили рядом легаша, старайтесь положить утку на чистую воду, чтобы было удобно наблюдать за поведением легавой, внимательно следите, чтобы собака не кинулась за битой уткой без команды. Если случился подранок, тут же добейте. Позднее можно специально потренировать собаку по подранку, но это потом. После окончания зорьки займитесь тренировкой. Лучше, если молодая легавая будет подавать по одной тушке, не стремясь собрать все сразу. Собака должна вынести утку из воды, подойти к охотнику и подать в руки или по команде положить к ногам охотника. За следующей уткой идти только по команде. Естественно, после каждой подачи хвалите собаку. Не торопитесь сами, все должно быть четко и размеренно. Если легавая не подает утку, именно утку, что бывает даже с «немцами» (некоторые легавые сначала брезгуют водоплавающими), не надо расстраиваться. Все легко поправимо. Нельзя только в жесткой форме принуждать молодую собаку к подаче. Вечером, до кормления, запаситесь лакомством и тушкой утки, лучше кряковой или чирка, а не морской, легавая, хорошо знакомая с командой апортирования, быстро преодолеет отвращение к утиному запаху и перу.
До подачи дичи в руки желательно отработать поиск битой. Собака заводится на ветер от тушки, местоположение которой известно охотнику. По команде, отправляющей легавую в поиск, заставляют искать на коротких и плотных параллелях. Послушную собаку ограничивают командами, недостаточно послушную лучше вести на поводке. Собака должна стать или лечь перед дичью, не дотрагиваясь до нее. Берет дичь охотник, дает обнюхать, хвалит и оглаживает питомца. Когда легавая отлично выполняет поиск битой дичи, можно заняться апортированием. На охоте собака должна по команде или найти битую дичь, или по другой команде подать ее. Без команды собака не должна идти ни в поиск, ни на подачу. При охоте по выводкам движение за первой сбитой птицей приведет к подъему всего выводка и испортит охоту. Охота по выводкам требует безукоризненной постановки легавой. Стрельба ведется избирательно, охотник обязан отпустить старку, желательно пожалеть и молодых курочек, отстреляв, скажем, пару петушков от выводка. При этом легавая должна сделать несколько работ, не каждая из которых будет сопровождаться стрельбой. Важный экзамен для собаки. На охоте охотник может сам собирать битую дичь, заставлять собаку только найти или подать битую птицу – это зависит от многих причин, например, не слишком ли подача возбуждает легавую, не мнет ли она дичь. Разрешение на подачу должно стать положительным подкреплением, а запрет – наказанием за неправильное поведение. Перегружать легавую подачей не следует. Методы дрессировки на самой охоте нежелательны. Все, что требует дрессировки, выносится в другое время и место.
Таким образом, отношение легавой к выстрелу, как способу добывания дичи, а не к пустому звуку, и подача битой птицы вырабатываются в процессе охоты, а не натаски. В этот период собака окончательно формируется как охотничья, комплекс ее мотиваций дополняется охотничьими мотивациями, а поведенческий комплекс соответствующим поведением, возникают положительные подкрепления, связанные с успешной охотой. Как видим, часть постановки (натаски) легавой завершается на охоте. Теперь можно говорить, что постановка – правильное поведение легавой по всему комплексу охоты.
В сентябре работа по бегущему тетереву требует от легавой уже самостоятельной работы, заметно отличающейся от того, чему она научилась на натаске. Собака, не спуская дичь с чутья, должна преследовать ее, не передавливая, то есть не приближаясь слишком близко, чтобы не заставить ее взлететь. При западании тетерева – твердо стоять, дожидаясь поспешающего охотника. В такой охоте собака становится лидером. Она ведет всю охоту. Птица может несколько раз поочередно отбегать и затаиваться. Охотник, подбежавший к стоящей собаке, должен без промедления послать ее на подачу, а легавая резким, длинным броском поднять уже опять убегающего петуха под выстрел. Такой работе нельзя научить легавую. Но она уже научена ждать хозяина на стойке, не спускать с чутья отбегающую птицу, не поднимать дичь на крыло далее определенного расстояния до охотника. К этому времени уже отработана разная манера подъема дичи: крепко затаившуюся – плавным движением на нее, начавшую отбегать – стремительным броском. Теперь все это соединилось в единый комплекс. Если все эти элементы охотничьего поведения отработаны и закреплены правильно, то соединить их воедино легавая сможет благодаря своей рассудочной деятельности.
Далее попытаемся рассмотреть, как охота влияет на постановку собаки в смысле расширения поведенческого комплекса, закрепления правильного поведения или, наоборот, его негативного изменения. С этой целью пройдемся по Правилам испытаний по болотной и луговой дичи.
Дальность чутья определяется остротой обоняния. Она с возрастом не улучшается, может только ослабеть из-за плохого содержания или по старости. В то же время острота обоняния – инструмент, который собака с возрастом научается лучше использовать. Главное здесь – внимание (сосредоточенность), заряженность на определенные, уже хорошо знакомые запахи. Опыт помогает легавой работать, если не дальше, то, во всяком случае, четче.
Верность с опытом заметно возрастает. Птички, не являющиеся дичью, перестают интересовать легавую окончательно, так как хозяин по ним никогда не стреляет. Пустые стойки, если легавая не страдает дефектом чутья, практически полностью исчезают на охоте, так как не имеют положительного подкрепления. Если охотник не стреляет по не точно указанной птице, то и этот недостаток будет постепенно исчезать.
От излишне частых, пустых потяжек желательно избавляться, но необходимо выяснить их причину: может быть недоработка дичи или потяжка по следам и сидкам. Сам процесс охоты обычно снимает подобные недостатки. Утомленная собака начинает хуже работать, сказывается потеря внимания. Продолжение охоты с утомленной собакой приводит к расхлябанной, нечеткой работе, каждодневное переутомление собаки вводит расхлябанность в привычку, легавая начинает терять постановку (правильное поведение) по всем составляющим охоты.
Быстрота поиска, присущая именно этой особи, впрямую зависит от физической формы. Хорошую форму собаки надо поддерживать круглогодично, это продляет ей жизнь. К охоте надо специально увеличить тренинг, чтобы к началу охотничьего сезона легавая была в рабочей кондиции.
Самое негативное влияние во время охоты оказывается на манеру поиска. Кроме субъективного поведения охотника: нашли высыпку дупелей, сработали одного, быстрее, быстрее следующего. Охотник начинает двигаться быстрее и «сминает» с таким трудом отработанный поиск. Есть еще и объективные причины. На охоте (на натаске этого делать никогда нельзя) приходится двигаться и вполветра, и по ветру. Для легавой в этом нет никакой проблемы, она как двигалась поперек ветра, точно так же и движется. Дело в том, что при поиске по ветру, что иногда даже выгодно на охоте, легавая должна отодвинуться от ведущего. Чтобы прихватить и отработать птицу, ей нужно метров пятнадцать, да охотнику, чтобы не подшуметь дичь, тоже нужно метров пятнадцать, а если собака при поиске делает не по одной параллели навстречу охотнику, а заходит вперед – сразу на несколько. Вторым, не менее важным фактором является то, что на охоте мы часто (до 90% времени) ищем угодья, не дичь в угодьях, а именно угодья. А поиск легавой в этом случае должен отличаться от поиска конкретной дичи. Так собака привыкает искать не под ведущим, а в отдалении.
Тут надо сознавать, что замечания, исправления поиска при работе вполветра и по ветру бесполезны. Работа по совершенствованию поиска должна осуществляться только при движении против ветра, заниматься этим нужно вне охоты, используя методы натаски и дрессировки. Излишне тугая подводка в процессе охоты может проявиться только по причине жесткого наказания (чего на охоте делать нельзя категорически). Любое неправильное поведение исправляется вне процесса охоты методами дрессировки и натаски. Другой причиной отсутствия подводки может быть уход птицы с чутья. Недостаток по этой причине исправляется легко. Если собака не здорова, обоняние работает не в полную силу, то это тоже может привести к затяжке схода со стойки – следствие неуверенности.
Чаще охота постепенно приводит к ослаблению стойки. Легавой не терпится поднять дичь, сначала она поднимает без команды, потом – когда хозяин не дошел до стойки пару шагов, и так далее. Стрелять, если собака двинулась на подъем без команды, нельзя, но если дичь взлетела сама при подходе охотника, а собака на месте – стрелять можно.
Общая закономерность: если надо укрепить стойку – задерживайте легавую на стойке, если ослабить – быстрее давайте команду на подъем. Обычная ошибка начинающего собаковода – из-за боязни пустых стоек медлить с подходом и с посылом собаки на подъем дичи в надежде, что собака сама разберется. Напрасные надежды, задержка с командой на подъем приводит к неуверенности, к закреплению стойки на сидке, к тугой подводке. Подойдя к легавой на стойке вплотную, приняв удобное для стрельбы положение, сняв ружье с предохранителя, даете команду «вперед». Нет птицы – пустая стойка, собака получает выговор, есть птица – выстрел, положительное подкрепление.
Может быть, самые большие дополнения в поведении на охоте претерпевает элемент подачи дичи на крыло. Работа с заходом, чтобы выбить из кустов затаившуюся птицу на охотника, завернуть бегущую дичь под выстрел. Чтобы подготовить легавую к такому поведению, можно приучать ее к стрельбе не рядом со стойкой, а спереди, сбоку.
На стиль охота мало влияет, просто постепенно он сильнее проявляется. При отличной постановке, правильной четкой работе во всех элементах охоты стиль ярче выражен.
Послушание собаки, если охотник правильно использует команды в процессе охоты, сильно не портится. Может претерпеть небольшие изменения перечень команд, какие-то выпадут, что-то появится вновь. Но отрабатываются и шлифуются команды не в процессе охоты, а специальными дрессировками.
Ну а постановка? Все, о чем здесь говорилось, это и есть окончательная постановка по всему комплексу поведения по болотной, полевой и боровой дичи, а также по комплексу поведения легавой при охоте как правильно поставленной подружейной собаки (когда дичь не держит стойку), по комплексу поведения при охоте по водоплавающей и комплексу поведения ретриверов.
Хочется отметить, что при довольно разнообразных охотах по разным видам дичи по некоторым из них легавая может и должна выступать как лидер (доминантом всегда остается хозяин). В этих случаях охотник должен уметь правильно воспринять, использовать и оценить поведение легавой, иначе можно навсегда потерять элемент полезного поведения собаки.
В рамках правильной постановки собака, в силу своей рассудочной деятельности в нестандартных ситуациях, сама может прийти к полезным решениям. Когда лет двадцать назад у меня обострилась старая травма ноги, я стал очень медленно подходить к собаке, стоящей на стойке, а работала она довольно широко, иногда подходил излишне долго. Сука стала сходить со стойки и ложиться, не лежачая стойка, а именно чуть отходить назад и в сторону. Собака дожидалась меня, иногда недовольно оглядываясь, нельзя ли побыстрее. Если идти приходилось по мокрому кочкарнику, то каждый шумный шаг, всплеск воды также вызывал недовольство, нельзя ли потише. При моем приближении сука поднималась, верхом уточняла положение птицы и становилась на твердую стойку. Другая моя собака уже недавно, в 2005 году, на поле, заросшем высоким бурьяном так, что суку было плохо видно, начала мне анонсировать, когда я несколько раз прошел мимо, не заметив ее, стоящей на стойке. Однако анонсирование – отдельный разговор Обоим моим дратхааром в это время было около пяти лет, к описанным выше решениям они пришли уже во вполне зрелом возрасте. Как видим, рассудочная деятельность собаки вполне достаточна, чтобы «сообразить» довольно сложный выход из сложившейся ситуации.
Лет двадцать пять тому назад, где-то в восьмидесятых годах, мы с В.Рубштейном проверяли угодья на предмет количества дупеля, готовились к матчу курцхаары – дратхаары. У Рубштейна был в то время Гранд, полевой победитель. У меня очень чутьистая сука Асси. Шли тракторным следом вдоль заливного луга реки Дубны, собаки рядом. Моя сука стала, хотя шли чуть сзади Володи и Гранда. Стал и Гранд, заметно ближе к сидке. По команде хозяина Гранд поднял дупеля и остался на месте. Вдруг Асси бросилась за летевшим уже довольно далеко дупелем, но не прямо, а несколько в сторону по дуге, забегая на ветер. Володя сначала ехидно усмехнулся, но когда увидел, что сука стала по упавшему дупелю, затем чуть справилась на ветер и неподвижно застыла на стойке, удивленно сказал, что Гранд так не умеет. Я успокоил его, сказав, что и моя так не умеет. Это было проделано из ревности. Она стала первая, а хозяин не послал ее на подъем птицы. Она доказывала свой приоритет и требовала посыла, то есть восстановления справедливости. Конечно, на охоте такие фокусы недопустимы.
В 2005 году на открытие охоты друзья пригласили меня в Калужскую область. Один из приятелей попросился со мной, чтобы посмотреть, как работает моя собака. Выход в поля был удачным, собака отлично отработала выводок, я взял из него выборочно трех петушков. Собака у меня хорошо поставлена и не посовывается даже за перепархивающим подранком. К моему изумлению, она быстро поползла «по-пластунски» за третьим битым петушком. Секрет раскрывался просто. Я всегда охочусь один (вдвоем с собакой). Битую дичь собираю сам или приказываю подать собаке. А тут пару тетеревят поднял приятель. Это произвело на мою Бреду потрясающее впечатление. Кто это такой, чтобы хватать нашу добычу? Когда мы вернулись в лагерь, приятель бросил нашу добычу в общую кучу. Через некоторое время я увидел, как моя собака, выбрав из всех добытых дичин «нашего» тетерева, потащила его к моей машине. Только когда я сам аккуратно сложил свою добычу в общий ряд, собака успокоилась.
Я хочу сказать: внешнее воздействие (возмущение) может вызвать у собаки адекватную, с «ее точки зрения», ответную реакцию (поведение). Иногда эта реакция может оказаться полезной, и ее следует закрепить, иногда ненужной, даже вредной, от нее нужно избавиться. Внешним раздражителем (возмущением) может явиться нестандартное поведение самой дичи, появление рядом с собакой еще какого-то живого существа, например хищника, непонятное поведение хозяина и пр. Охотник должен все время внимательно наблюдать за работой своей легавой, не спуская с нее глаз, точно понимая поведение своего питомца. В противном случае легавая может приобрести нежелательные навыки или будет упущена возможность приучить собаку к некоей полезной реакции (действиям) в определенной ситуации.
Между натаской и охотой много общего. Натаска – та же охота, но без отстрела дичи. Более того, даже некоторые задачи на охоте и натаске одинаковые. В процессе натаски ведущий всегда имеет в виду те требования, которые он будет предъявлять легавой на охоте. На охоте в первую очередь стоит задача не испортить легавую, улучшить постановку и при желании хозяина расширить охотничьи функции (расширить охотничий комплекс правильного поведения легавой). Главными инструментами совершенствования постановки на охоте являются правильное управление легавой (при условии точного понимания поведения последней) и правильная своевременная стрельба, а иногда и воздержание от стрельбы, что не менее важно. Не нужно думать, что воздержание от стрельбы, когда этот выстрел вреден для постановки, приведет к уменьшению количества добычи. На первом этапе может быть и так, но в целом из-под прекрасно поставленной собаки добывается несравненно больше, чем даже из-под более чутьистой, но разболтанной. Вот почему после первого поля часть легавых возвращается прекрасными мастерами своего дела, а часть вконец испорченными, срывающими стойку, гоняющими дичь.
Охота портит легавую, если сам охотник ведет себя неправильно.
Действительно, после первого поля многие собаки по многим показателям становятся хуже, чем до охоты. Это вполне объяснимо, если хозяин отдавал питомца в натаску. Но если хозяин сам натаскал и подготовил к охоте своего легаша, то и на охоте, если не жадничает, не испортит собаку.
Все разговоры о том, что спортивная собака (с которой не охотятся, а только выступают на состязаниях) превосходит охотничью в постановке и послушании, – бред. Охотничья собака будет всегда в лучшем контакте с хозяином, шире по набору пользовательных функций, выше в «творческом» плане (рассудочной деятельности именно в части полевого досуга), не уступит спортивной собаке в постановке и послушании, при непременном условии систематической подготовки в не охотничий сезон и участии в полевых мероприятиях.