И был тот год весьма странный и необыкновенный. Погоды на дворе смущали народ московский своей теплотой.
И шли смущенные люди в лес грибы собирать посреди зимы, а иные маньяками назвались и вдоль реки Москвы колобродили и народ честной искушали.
Говаривали, что в маньяки эти (клуб по-ихнему) озорников собирают со всех окраин.
Были бойцы с Орды, были с Турецкой границы, были с германской и питерской земли, прибалты тоже наезжали.
В тот год разбойников этих еще немного было.
Кто по ярманкам разошелся на пропитание зарабатывать, кто пластом лежал болезнью или немочью прикованный, кого жены лютые в полон взяли,а кто змием зеленым пораненый, но всяко две дюжины набиралось...
Являлися они тайком под утро на огнедышащих железных конях своих.
Заставляли они коней этих ржать рыком пугающим и светом светить нечеловеческим.
Оттого люд местный, страхом обуянный, бросал сети свои браконьерские и бежал куда глаза глядят.
И выставляли маньяки на берегу реки Москвы бочки великие с зельем-дурманом, а потом со злобным жужжанием мешали и поливали водой зелье это непотребное.
Когда зелье готово было, брали маньяки в руки пики свои вострые – фидерами называли их и слово говорили заклинательное, шаманское да иноземное.
И было это слово ШИМАНОКАМАСАНСЕНСАС.
СЕНСАСКАМАСАН отвечали им други ихние и было им хорошо...
От слова этого и зелья дурманного, в воду брошенного, все лещи и рыба белая во все плавники уплывала-пряталась, а заложников-ершей сопливых оставляли на заклание маньякам.
А выходили маньяки на светлый берег реки Москвы с пиками вострыми наперевес и стегали воду эту во всю силу молодецкую.
И тогда забурлила река бурлением невиданным и рыбы все, кто не спрятался, из ям поднималися и шли, как в дыму коптильном опьяненные, искать крючки, рассыпанные по всей воде.
И вынимали этих рыб маньяки, в узилище сажали и веселились и плясали нечеловечески, а потом светом освещали, взвешивали и перед Судьей выхвалялись.
А еще старики говорили, что рыб с Красной Книжкой отпускали, так им Главный маньяк повелел, Рыбнадзором звали его.
А иные маньяки рыб не вынимали, но говаривали себе и друзьям ОП и руки на груди скрещивали в молитве ихнему главному богу Рейтингу, чтоб не наказал их грозный бог.
И увидев, что нет в жизни счастья, старый–престарый карась заплакал и поплыл куда глаза глядят, пожаловаться чтобы.
Как в воду глядел он – другие маньяки поймала этого карася, изнасиловали и, ничего не спрашивая, съели.
А местный народ с тех пор повторяет ЗАВЕТНОЕ МЕСТНОЕ СЛОВО и перекапывает подъезды к реке...