Единственной побудительной причиной к написанию статьи «На рябчика с курцхааром» («РОГ» № 51, 2006 г.) было желание поделиться с биологом-охотоведом П.А. Зверевым, всесторонне разрабатывающим тему охоты на рябчика, своим опытом таковой. Причем, естественно, я оставлял за ученым право довериться ему или оставить без внимания, о чем и написал в тексте.
Мне показались излишне категоричными его высказывания о невозможности использования собак на этой охоте, тем более, что они подкреплялись лишь ссылками на мнения знакомых отечественных и зарубежных. Ответ Петра Анатольевича («РОГ» № 18, 2007 г. «На рябчика, о применении охотничьих собак») меня несколько обескуражил. Оказалось, что мое желание «поспорить с автором» и замечание, что «Петр Анатольевич не упоминает о личном опыте охоты на рябчика с легавой», он расценил как «критиканство» и «голословные обвинения». Мне это было странно читать, поскольку за тридцать три года научной работы и почти десять редакционной я выступал в качестве оппонента бесчисленное количество раз, но подобную оценку получил впервые. Как говорится, – без комментариев. Однако личные обиды – это к слову.
Меня глубоко разочаровала Ваша аргументация своей позиции, та доказательная база, поверив которой, я должен был бы похоронить три десятка лет охотничьего счастья с моими превосходными собаками. Но давайте пройдемся по Вашим доводам как коллеги по ученому цеху.
Пространная цитата из Л.П. Сабанеева. Позволю себе отступление. Чем дороги нам классики охотничьей литературы? Да прежде всего причастностью к пласту ушедшей русской культуры, в частности, охотничьей. Как носители утраченного «великого и могучего» нашего языка, обычаев, мировоззрения, традиций. Как свидетели не униженной и не оскорбленной Природы и Охоты. Но вместе с тем мы должны осознавать, что их представления во многом устарели, что коренным образом изменились условия обитания и повадки дичи. Так что, о технике и способах современных охот, натаске и содержании собак, оружии и боеприпасах я все же предпочту почитать у современных авторов. Но вернемся к приведенной Вами цитате. Попытаемся ее проанализировать. Во-первых, Л.П. не отрицает саму возможность добыть рябчика из-под легавой и даже «перебить из-под стойки несколько штук», хоть и говорит, что это «большая редкость, даже случайность». А он где-нибудь указывает, что этой охотой он занимался долго и всерьез? Можно ли поручиться, что его выводы статистически достоверны? Или это результат двух-трех неудачных попыток? Вспомним, что в его время в Россию только стали завозить собак из Европы. В основном это были островные легавые, классическое предназначение которых – потный луг и поле. К тому же – «несколько рябчиков» для Сабанеева – крохи, на них и время жалко тратить, а для современного легашатника – счастливый день. Когда Н.А. Некрасов со своим Валеткой «вышел стрелять дупелей», его добыча, полагаю, исчислялась десятками (если не сотнями) за выход.
Можно ли было сравнивать по добычливости охоту на рябчика и дупеля в то время? Вывод один: никакого смысла охотиться с легавой на рябчика нет. А выводок тетеревей, поданных по одному вежливым легашом? А следующий через сто метров. И тут сравнение не в пользу рябчиной охоты. И главное, вряд ли Леонид Павлович имел удовольствие охотиться с разносторонним курцхааром, их тогда не водилось, а, как мне помнится, я писал именно о нем. Таким образом, ссылка на классика меня не убедила.
Очередная цитата. Из книги М.И. Петрункевича. Всю ее повторять не буду, достаточно «...во-вторых, убедившись в несомненном присутствии искомой птицы, она (легавая собака – В.Ж.) должна на достаточном от нее расстоянии остановиться и подождать охотника». Что это за элемент работы легавой, Петр Анатольевич?
Недоношенный анонс? Зачем бы он в поле? Вы что-нибудь подобное наблюдали у своих пойнтеров за 13 лет владения? Если да – приеду посмотреть, на слово не поверю. Я не видел ни разу за тридцать. Ни у одной породы! И в Правилах испытаний (даже первых 1925 года) он отсутствует. Все проще и лаконичней – поиск, причуивание, потяжка (или без нее), стойка, подача птицы на крыло (по команде ведущего). Да, а что должна доказать мне эта цитата? Напомнить элементы классической работы легавой в поле? Спасибо. А вот Вам она должна показать, что классикам свойственно ошибаться (вряд ли и во времена Петрункевича легавые работали по этой схеме) или даже просто малость приврать (они же люди). Рассказывал же М.М. Пришвин, что наблюдал за гнездом дупеля с пятью яйцами а затем и с пятью птенцами, причем без оговорки о феноменальности находки. Так что, пересмотрите свое благоговейное отношение к ссылкам на классиков. Я бы мог привести десятки примеров откровенных небылиц у самых уважаемых имярек, но... повторюсь, не за это мы их ценим и любим.
Идем далее. Вы меня спрашиваете, считаю ли я стрельбу по сидящим рябчикам классической? Отвечаю с точки зрения владельца разносторонней собаки. Любая охота, где моя воспитанница показала высокопрофессиональную работу, для меня классическая. Сработала ли она со стойкой по мелочи, боровой, зайцу, облаяла ли она глухаря, развернув его хвостом ко мне при моем приближении (кто ее этому учил?), отбила ли она от стада косулю и, прогнав с голосом, выгнала на стрелковую линию, отдавала ли голос по найденному кабану или лосю в загоне, задавила ли енота, вытоптала ли утку из густого камыша – все это для меня примеры классических охот с разносторонней охотничьей собакой, способной к самообучению в силу своей страсти к этому занятию. Скажу больше. Как-то во Фрязеве, на притравочной станции, увидев медведя на цепи, Габи с дочерью Цеей без всякой притравки прекрасно его отработали в паре, меняясь местами у морды и сзади, за что егерем были поставлены в пример присутствовавшим там лайчатникам. И это – классика высокого полета. А что она еще и легавая – прекрасно! Но это всего лишь одно из направлений ее работы. Дважды победительница межпородных состязаний, четырежды Чемпионка породы, ушла непобежденной. Долька, кстати, тоже четырежды чемпионка, была не менее заслуженной. Разносторонность им только помогала. Я знаю точно, что мои собаки пошли бы по всему, что зовется дичью, ни разу в жизни не видев ее. Я категорически против засахаренной формальности в определении классики. Прекрасно помню, как в семидесятых годах уважаемые эксперты и слышать не хотели ни о какой разносторонности. Слава Богу, что горбоносого и короткохвостого пойнтера им вывести не удалось. И какие шоры надо одеть на глаза владельцу, чтобы втиснуть все разнообразие возможных для курца охот в узкие рамки «классики»!?
Правомочней бы прозвучал вопрос об этике стрельбы по сидячей дичи. Но и она весьма условна. Судите сами.
По сидячему зайцу стрелять считается неэтично. Почему? А по сидячему глухарю или тетереву на току ли, на осине или березе, по селезню с подсадной? По уткам с чучелами? Тут как с этикой? И уж точно – по рябчику, сработанному собакой, влет стрелять неэтично. Подранок упадет в гуще – никакая умница не найдет.
Отрицательно отвечаю на Ваш вопрос, дает ли рябчик возможность повторно навести на себя собаку. Нет, не дает. Но Вы напрасно думаете, что такую возможность предоставят тетерева или вальдшнепы. Куропатка, дупель, перепел, фазан – да. У меня этой дичи мало или нет совсем. Поэтому я иду дальше. Встречу еще. Но неужели Вы классику усматриваете в наводке на перемещенную дичь? Это не серьезно.
Также отрицательно я отвечу и на следующий Ваш вопрос – не убедили.
Переходим к «еще нескольким примерам». Они не совсем корректны. Нет, переставим слова. Они совсем не корректны. Вы перечисляете известных владельцев пойнтеров и спаниэля. Представьте, что я опубликовал данные из учебника зоологии 50-х годов прошлого столетия, по которому учился. Там сообщалось, что выведенный в СССР Владимирский тяжеловоз перевозит до 10 тонн груза. А Вы, полемизируя со мной, отвечаете, что некие лица запрягли в телегу с таким грузом ахалтекинца, и у того ноги подломились. На этом веском основании Вы, естественно, отказываетесь принимать на веру мою информацию. Мой пример тоже не светоч корректности, но весьма нагляден. Мы говорим об одной группе пород собак, а там разные породы лошадей. Однако общее между пойнтером и разносторонним курцхааром лишь одно – умение работать со стойкой. Ну а лошади ржут одинаково. Пойнтер – аристократ с устремленным в небо чутьем, рафинированный легаш, сама стремительность, полет, страсть, напор, экспрессия, пластика, воплощение стиля, ласкающий самолюбие дальночут. Его и приобретают ценители стилевых качеств. Но ни одно из них не пригодится на рябчиной охоте в лесных угодьях. Зачем владельцу пойнтер, неспешно трусящий в двадцати метрах от хозяина по краю овсяного поля и разбирающий наброды? Зачем ему собака, слету кувыркающаяся через голову среди кочек по колено человеку, зачем ему жалкое животное, лазающее по грудь в топком зловонном болоте, зачем помощник, которого практически не видно в зарослях? Оставьте все это интеллектуальным трудягам, спокойно переходящим со зверовой работы на птичью и обратно, способным мгновенно обучиться незнакомой охоте, органично сменить аллюр, манеру поиска и оповещения. Поинтересуйтесь результатами состязаний на призы «РОГ» за 2002 год. В Вечевских кочковатых лугах, куда ушла птица, все островные легавые, включая полевых чемпионов, пролетели фанерой над Парижем. А эти луга – аглицкий газон по сравнению с Костромскими сорными лесами и болотами. Примеры некорректны еще и тем, что в них не указано время, затраченное на охоту по рябцам. Я не поленился и позвонил указанным Вами маститым владельцам пойнтеров. Как и ожидал, оказалось, что методично изо дня в день никто за рябчиками и не охотился. Просто оказались в местах, богатых этой дичью, побаловались и такой охотой. Да и было бы странно лишать себя наслаждения работой пойнтера.
Кстати, Сергей Шагинов в разговоре со мной признался, что уже порой и не стреляет, довольствуясь только работой. Я его прекрасно понимаю.
А теперь, как мне представляется, Ваш козырной туз – таблица М.П. Павлова, по площади чуть ли не с Менделеевскую. Что же из нее следует? А только одно, и причем однозначно. Уважаемый охотовед предпочитал всем охотам утку и болотно-луговую дичь. А следуя Вашей, Петр Анатольевич, логике, и на глухаря с легавой нельзя охотиться. Ни одного не взял Михаил Павлович, это в Кировской-то губернии. Да и вальдшнеп не дичь для легаша – всего-то полторы штуки в год. В моем бы реестре на первом месте (за 30 лет) стоял бы рябчик, наверняка больше сотни, на втором – тетерев (несколько десятков), на третьем глухарь (где-то в десятках, но меньше тетерева), утка не больше десятка, столько же вальдшнепов, не считая весны, болото и луг – единицы. Я не из добычливых, стреляю плохо.
О классике я уже высказался, оставим ее бездушным формалистам. Я за охоту с рабочей собакой, и чем шире ее диапазон, тем лучше. Мои бы и в нору полезли, будь она поширше, меня бы ничуть не смутило, что сие не классика для легаша. Все хорошие работы своих собак пока я отлично помню, но не делаю разницы между стойкой Долли на диплом первой степени и отдачей голоса по глухарю у Габи, а также любой работой собак, описанной выше. А исходя из этого, я счастлив, что обладал помощницами, превращавшими каждую охоту в классическую.
Я, безусловно, верю Вам относительно байки, поскольку мой единичный опыт не может приниматься в учет, хоть это и не по теме нашей полемики. Только лучше бы это осталось байкой, современный “охотник” перестреляет весь выводок. К счастью, такой, скорее всего, газет не читает.
Я не «...проигнорировал замечательный очерк Сергея Королева...» Во-первых, читать журнальные статьи до их публикации входит в мои должностные обязанности, а во-вторых, я полностью согласен с Вашей оценкой материала Сергея Сергеевича, хоть и спорные моменты, на мой взгляд, там имеются. А в-третьих, я взял за правило не спорить с экспертами. Мы из разных каст – они из неприкасаемых, а я всего лишь один из непосвященных.
Опыт не может быть неверным, в чем Вы, якобы, со мной согласны. Такого я сказать не мог. Он может быть позитивным или негативным, кем-то востребованным или нет. Мои научные руководители в свое время твердо внушили мне, по крайней мере, две истины: бережному и внимательному отношению к чужому опыту и привычке не делать однозначных выводов, оставляя место сомнению. И мне искренне жаль, если Вы останетесь столь же категоричным в своей уверенности по поводу невозможности охоты на рябчика с рабочей собакой.