У Ажвейпша есть свои пастухи. Это — белые звери, они пасут других зверей. Охотники не убивают белых зверей, потому что знают: за это Ажвейпш их накажет — не даст больше дичи. Единственным человеком, которому удалось видеть Ажвейпша, был герой-охотник Акун-ипа Хатажуква. А случилось это так.
Однажды Акун-ипа Хатажуква с товарищами отправился на охоту. В пути он отбился от них и забрел в густую чащу леса. Долго он бродил по нему и к вечеру вышел к поляне, на которой увидел большое стадо оленей, туров, серн. Красивый седой старик в конусообразной войлочной шапке доил одну из олених. Это был сам Ажвейпш. Он заметил охотника и окликнул его:
— Добро пожаловать! Охотник, ты устал и проголодался. Зайди ко мне в дом.
Акун-ипа Хатажуква вошел в дом, который был построен из меди.
Ажвейпш выбрал из стада оленя и зарезал его. Сварили мясо. Хозяин подал гостю лопатку. Хатажуква вынул свой нож, отрезал от лопатки три ломтика мяса и съел, а затем незаметно воткнул нож между мясом и костью лопатки.
После еды Ажвейпш собрал кости оленя и остатки мяса, сложил их в шкуру и ударил по ней плеткой. В мгновение ока олень ожил, вскочил и присоединился к стаду.
Переночевав, утром Акун-ипа Хатажуква поблагодарил гостеприимного хозяина и отправился в путь. В лесу он встретил оленя, убил его, а чуть позже нашел и своих друзей. Оленя освежевали и сварили мясо. Акун-ипа взял себе лопатку. Стал он срезать с нее мясо и обнаружил свой нож. Товарищи очень удивились: как попал в тело оленя нож Акун-ипа? Тогда отважный охотник рассказал о том, как побывал в гостях у Ажвейпша.
Вот видите, сказал в заключение Акун-ипа, великий золотой князь Ажвейпш посылает нам только тех животных, которых он зарезал сам, съел с родичами или гостями, а потом оживил для нас, простых смертных.
На протяжении многих веков абхазы выработали собственный оригинальный нож — «апсуа хузба», который как нельзя лучше соответствовал их быту и способу хозяйствования. Он получился настолько функциональным и красивым, что наравне с кинжалом стал неотъемлемой частью национального костюма. Особое значение он приобрел в охоте и в промысловой деятельности абхазов.
Также он использовался при молениях и в различных обрядах. Например, когда произносилась молитва, печень и сердце жертвенного животного насаживали на нож, который держали в правой руке кончиком вверх; его укладывали в люльку новорожденного мальчика, чтобы уберечь от сглаза и чтобы ребенок перенял черты ножа, был крепким и надежным; за поминальным столом пищу ножом резали от себя, за праздничным − к себе.
В случае если кто-то порезался ножом или случайно нанес кому-то рану, этот нож трижды забивали в землю по самую рукоять, и после считалось, что он очищен от скверны, греха. Ту же процедуру проделывали, если кто-то, даже шутки ради, пугал ножом друга. Ножом проводили круги над головой больного, чтобы отрезать щупальца нечистой силы, которыми она его опутала, и т.д.
Абхазы издревле разделывают тушу животного на 64 части по сочленениям. При этом никогда не рубили топором, а все проделывали ножом. Отдельные экземпляры ножей позволяли разделать таким способом две-три туши без дополнительной заточки. Это говорит о высоких эксплуатационных качествах абхазского ножа. Недаром в народе бытует поговорка, которая точно характеризует его отношение к своему ножу: «Абхазский нож — нож, пока не станет шилом». И действительно, в некоторых семьях и сейчас хранятся ножи, которым под сотню лет, и по форме выработанного лезвия они похожи больше на шило.
Традиционно у абхазов закрепилось три типа ножа, которые отличались друг от друга только размерами; большой, до 35−40 см, средний, до 22−25см, и малый, 15−18 см. Каждый имел свое назначение. Большой нож использовали при массовом забое скота. Средний − для постоянного ношения и пользования в хозяйстве.
Именно он получил наибольшую популярность среди пастухов и охотников. Маленький, обычно изящный, тщательно изготовленный нож, был популярен среди женщин и мужчин пожилого возраста.
Нож при изготовлении не требует сложных слесарных операций. Практически от начала и до конца все работы по его изготовлению и ножен к нему выполняются кузнецом с особой тщательностью. Для клинка подбирался «сухой» металл, со средним содержанием углерода, и выковывался свободной ковкой, от руки, молотком. Иногда ковали из «сырого», обычного железа, которое при закалке науглероживали методом цементации.
После придания нужной формы клинку и хвостовику приступали к выглаживанию его боков специальным молотком — гладилкой. Обычно после такой операции нож не нуждался в доводке на грубом наждаке, а только в заточке на мелком абразивном круге под названием «ачархь».
Доводили нож до остроты бритвы при помощи специального сланца «амакьа», при этом держали нож и сланец на весу в руках. В старину классные кузнецы придавали остроту ножу, вытягивая лезвие одним только молотком настолько, чтобы не требовалась дополнительная заточка. Далее следовала закалка в воде, реже в сахаре или крови.
При закалке старались не достигать высокой твердости, так как в походных условиях возникали проблемы с заточкой, да и зимой, на морозе, нож мог лопнуть. Потому использовалась закалка с отпуском. Иногда клинок обмазывали глиной, перемешанной с углем или сахаром, и, очистив лезвие на пару миллиметров от этой смеси, сушили и потом закаляли. В результате лезвие получалось крепким, твердым, а остальная масса — мягкой и пластичной.
Средний нож обычно имел клинок длиной 12−15 см и рукоять 10−11 см. Нож не имеет упора, крестовины, ширина рукояти и клинка совпадает примерно на 22−25 мм. Сечение клинка ножа в основном треугольное, в виде клина, толщина обуха от 3 до 6 мм. Иногда сечению придавали слабовыраженную линзовидную форму, что позволяло рубить кости и другие твердые предметы. Встречаются также клинки с бритвенной заточкой.
Интересно, что в Абхазии археологами в средневековых апсилийских захоронениях найдены ножи, имеющие два вида сечения на одном клинке; от рукояти до середины клинообразный, а далее, до кончика ножа, линзовидный. Долы встречаются довольно часто, обычно это неширокая борозда, которая начинается с небольшим отступом от кончика ножа и исчезающая под рукоятью.
Редко, но, тем не менее, встречаются ножи, переделанные из сломанных мечей или шашек. В этом случае клинки бывают со сложным сечением, развитыми долами и нередко из дамасской стали. На ножах иногда встречаются клейма мастеров, выбитые штампом по горячему металлу.
Обычно они имеют простейшую форму: круг, круг с точкой в центре, равносторонний крест, скошенная вправо свастика, знак, похожий на букву «X», знак в виде буквы «Т», с точкой наверху, напоминающий силуэт человека, силуэт ключа, и т.д. Интересно, что встречаются ножи, на которых клейма стоят не в одном месте, а повторяются по всей длине клинка с обеих сторон и образуют некий орнамент.
Нож носится на ремне, на левом или правом боку, реже за спиной, в зависимости от предпочтения хозяина. Ножны надеваются на ремень за сравнительно большую кожаную петлю, которая позволяет ножнам принимать разные положения в зависимости от движения пользователя. При этом нож не выпадает из ножен, так как утоплен в ножны по самую рукоять. На головке рукояти имеется металлическое кольцо, к которому крепится кожаный хлястик для удобства извлечения ножа из ножен.
Ножны прошиты козевочной ниткой поперек, количество стежков и места прошивок довольно строго регламентированы. Обычно прошиваются устье, середина и кончик ножен. Во всех местах прошивка осуществляется в шахматном порядке, девятью рядами козевочной нити, подогнанными вплотную друг к другу.
Этим армируют ножны, делают их более износостойкими. В случае если ножны разносятся и нож начинает выпадать, козевки подтягивают, чем и обеспечивают плотную посадку ножа. Козевку изготовляют из шкуры оленя, косули, реже из шкуры домашней козы. Козевки из шкур диких животных по цвету охристо-желтые и различаются толщиной и крепостью, тогда как козевка из шкур домашних животных имеет белый цвет и меньшую толщину.
В оформлении ножа и ножен используют традиционно черную кожу, немного красную, обычно на хлястике ножа и на кончике ножен, что, как считается, защищает от сглаза. Кожа обычно лакируется, чтобы не отсыревала.
Следует отметить, что из правильно изготовленных ножен должно без особых усилий извлекаться деревянное ложе, чтобы была возможность мелкого ремонта или замены какой-либо части ножен.
Рукоять из рога, часто разноцветная (черная — рог тура, со вставками более светлого рога или кости оленя). Форма рукояти ближе к овалу, немного приплюснута с боков. Иногда встречаются шести- или восьмигранные рукояти, но это весьма редко. Крепление рукояти к клинку оригинально продумано и встречается только в ножах народов Кавказа, соседствующих с абхазами.
Особая деталь, которая именуется «акяхь, акуадыр» − «седло», и используется для надежной фиксации рукояти на клинке. Оно традиционно изготавливается из меди (иногда из латуни), так как абхазы считали, что этот металл нейтрализует всякие яды, которые могут возникнуть от разложившейся крови и кусочков мяса, что застревают между «седлом» и клинком. После каждой резки мяса это место тщательно вычищалось.
Помимо этого, считалось, что медь (а также серебро) освящает нож и всякое другое оружие. В старину материалом для рукояти служили исключительно рога туров. В наше время рога туров дефицитны, и поэтому все чаще используют рога буйвола. Конечно же, это сказывается на долговечности рукояти и ее внешнем виде, так как рукояти из турьего рога темно-коричневые, с зеленцой, с видимой структурой в виде продолговатых черточек, а буйволиные слишком черные, без видимой структуры, местами белесые и внешне похожи на искусственный материал.
Некоторые современные мастера используют самшит, бакаут (железное дерево) и другие виды дерева твердых пород. Однако такой нож непригоден для охотника или пастуха, так как деревянная рукоять, несмотря на глубокую пропитку маслом и другими водоотталкивающими веществами, со временем впитывает жиры, начинает выделять неприятный запах, и это становится негигиеничным.
Несмотря на то что абхазский нож сугубо бытовой, он всегда входил в экипировку воина как вспомогательное орудие. Есть предположение, что существовал боевой вариант ножа, отличавшийся от бытового тем, что имел двустороннюю, кинжальную, заточку.
Однако ни в этнографических материалах, ни в археологии подтверждения этому не найдено. Да и не было смысла в этом двойнике, так как боевые ножи у абхазов существовали издревле, они известны и неплохо изучены. Однако, несмотря на свои сугубо «мирные» формы, отсутствие элементов конструкции, характерных для боевых ножей, с ним связано немало криминальных историй с драматическим финалом.
При этом ножом орудовали точно так же, как и кинжалом, удерживая обратным хватом. Удар наносили с дальнейшим проворотом, что приводило к тяжелым ранениям. Исходя из этого в советское время, где-то с середины 70-х годов двадцатого века, МВД автономной республики Абхазия ввело запрет на его изготовление и ношение.
Началась кампания по его изъятию в городах, селах, в транспорте, что привело к большому числу конфликтных ситуаций. Запрет и грубые действия силовиков столкнулись с протестами абхазской части общества, которая, в конце концов, отстояла право свободного ношения этого интереснейшего ножа в комплекте с национальной одеждой.
И все же было изъято немалое количество ножей, представлявших несомненный интерес для исследователей, которые, к сожалению, пропали бесследно.