Через небольшой промежуток времени выжловку повязали с выжлецом этого охотника. Вскоре на свет появилась Найда, а ее мать, как появилась с гоном, так с гоном и ушла, успев, однако, выкормить щенков. Некоторых из них взяли охотники, а Найду приобрели для потехи подрастающим детям в этом же поселке. Росла она, не зная привязи, баловали выжловку всем двором, поэтому понятие «хозяин» было для нее чем-то неопределенным. А щенок между тем подрастал, и вскоре в нем проснулся охотничий инстинкт, который первыми на себе ощутили домашние утки. На память об этом инциденте на голове у Найды остался шрам от брошенного в нее хозяином уток предмета. Уток с той поры она не трогала. Не знаю, как Найда пристрастилась к охоте (говорят, ее уводил с собой в ближайшие поля осенистый выжлец, болтавшийся по поселку), но к полутора годам она уже самостоятельно поганивала зайцев. На сезон охоты выжловку забрал в деревню знакомый хозяина, и там она и проходила свои первые охотничьи университеты. Собака знакомому понравилась, но по окончании сезона он вернул ее на прежнее место. Осень наступила, а вместе с ней пришел и охотничий сезон. Охотник снова пришел за собакой. Но то ли его поведение не понравилось владельцу выжловки (мне оно тоже не нравится), то ли были другие причины, я не знаю, но собака осталась дома. Выжловка матерела, уличное воспитание научило ее быть спокойной к людям и животным, но отчаянно биться с другими собаками, если те ее провоцировали. Иногда даже крупные овчарки, не рассчитав силы, позорно убегали после драки с нею. С людьми Найда была дружелюбной, поэтому всякий прохожий угощал ее, хозяин, естественно, тоже. От такой сытой и беззаботной жизни выжловка набрала лишний вес и стала ленива. И до такой степени, что стала ложиться в тень рейсового автобуса, перекрывая ему путь, когда он заезжал на остановку. Понимая, что добром это не закончится, владелец собаки предложил моему брату взять ее для охоты. Собак у нас в то время было мало: держали полуторагодовалую выжловку да пару молоденьких щенков – для троих охотников, двое из которых работают по скользящему графику, согласитесь, мало. Договорились выжловку проверить, но, поскольку хозяин собаки был не охотник, он дал нам возможность присмотреться к ней и со сроками принятия решения не торопил. Было оговорено: если собака не вернется с гона и мы ее не сумеем найти, претензий к нам не будет (нам доверяли). Настал день испытания – день разочарования, день крушения надежд. Выжловка нам не понравилась: очень долго разбиралась в набродах, сновала туда-сюда по одному месту, наконец, юркнула в кусты и залилась. «Ну, с подъемом не очень. Может, отгоняет хорошо?» – решили мы. Однако и тут нас ждало разочарование: минут через пять гон стих. Ждем, когда же Найда выправит скол, а в ответ на наши ожидания слышим удаляющийся вой: собака заблудилась. Бежим за ней – все-таки неудобно перед знакомым, если ее не привезем. Выскакиваем – на траве отчетливо виден гонный след лося. Вот это да! Получается, выжловка искала лося, утыкаясь мордой в каждый след и даже залезая под валежник. Начинаем подзывать Найду, но тщетно. Кто мы ей такие, чтобы она шла к нам? Двигаемся в том направлении, где последний раз слышали голос собаки и неожиданно невдалеке слышим голос выжловки, да такой, что сразу ясно: собака гонит на глаз. Потом выяснилось, что, пока завывала, она побудила зайца, его же и гнала, но недолго. Так мы в этот день за ней и бегали: сначала она гнала лося, затем зайца, потом лису, далее неизвестно кого, затем нас по следу и в конце дня, уже у деревни, рыбака на велосипеде – до кучи. Так было и в первый выход в угодья, и во второй, и в третий. Забегая вперед, скажу, что хозяевами Найда стала считать нас только через год, после того как она ощенилась, а до этого момента проблемы с послушанием были. Решением «стаи» (нас три брата) решаем возвращать собаку, пока мы ее не потеряли. У двоих из нас рабочий день, а третий брат в последний раз решил сходить с Найдой на охоту.
Как обычно, вечером звоним ему, узнать о прошедшей охоте. Николай доволен: привез беляка, а главное, собака хорошо работала. Решение о возврате выжловки пришлось отменить. Снова идем на охоту втроем. Собаку словно подменили: паратая, изумительный голос, широкий правильный поиск, очень быстрый подъем – иногда казалось, что она знает, где лежит заяц, – сказка, да и только. Выжловку мы выкупили, и она доставляла нам радость на охоте в течение пяти лет, а в восьмилетнем возрасте, как и ее мать, угнала лису и не вернулась. Гон оборвался на шоссе, но собака не попала под машину, а видимо, попалась «хорошему» человеку. Причем все это произошло в полутора километрах от дома.
Почему выжловка не погнала достойно сразу, мы узнали через некоторое время. Забирая собаку, мы думали, что с физической формой у нее все в порядке – ведь она не знала привязи. Но когда стали держать ее в вольере, увидели, что из будки она вылезает в двух случаях: поесть и по нужде – настолько она была ленива в быту. Несколько выходов на охоту сделали свое дело: убрался жирок, окрепли мышцы, легкие от бега пришли в норму, вспомнились навыки, и выжловка заработала. До того как у нас появилась Найда, мы держали многих собак, были среди них и хорошие гончие, но по зайцу-беляку равной по классу собаки не было раньше, как нет и сейчас.
По экстерьеру выжловка выглядела прилично: светло-чепрачная масть, очень плотная в «комке» лапа, хорошо развитая грудь, отличный шерстный покров (небольшая по высоте шерсть была на удивление плотной и блестящей, не было ни одного случая намерзания на шерсть сосулек, даже в сильный мороз), хвост в окороть. Единственный недостаток экстерьера – крутой переход ото лба к морде. В работе же Найда была незаменима.
Подъем зайца обычно происходил через 5–7 минут; выжловка, выйдя на свежий след, один раз взвизгивала, и мы вовремя могли занять заячьи переходы. За пять лет работы я не помню случая, чтобы Найда теряла зайца в лесу; он мог выйти на большак, на железную дорогу, и там, конечно, потерять его она могла, но в лесном массиве оборвать гон мог только меткий выстрел охотника или усталость собаки. При нормальной высоте снежного покрова она выдерживала четыре часа, а после 20 минут отдыха снова могла работать так же мастеровито и напористо, поэтому полемика на испытаниях о том, сколько работать гончей – 40 минут или час, – ничего, кроме усмешки, у меня не вызывает. Работала Найда исключительно нижним чутьем, что не очень бывает хорошо, например, при работе по кунице или копытным (в то время еще была разрешена охота с гончей на копытных). Но зато зайцы у нее все были « правильные», ходили правильными кругами. Объясняется это просто: сколов у выжловки почти не было, были небольшие перемолчки, гон получался ровный, собака шла во время гона строго по следу, повторяя все сдвойки и скидки, поэтому заяц, хотя на него и наседали, всегда знал, где она находится. Если собака гонит уверенно, но по следу не ломится, а старается подрезать след по-чистому, да к тому же после скола задерживает голос до сближения, «правильного» хода зверя ждать не приходится, он часто уходит по прямой, а если гончая еще и не мастеровита, то охота превращается в охоту «на авось».
Очень интересно Найда искала запавшего зайца. Обычно собаки делают круг на месте скола – обрезают, не найдя выхода, расширяют круг, затем снова возвращаются, и процесс этот часто затягивается, а то и вовсе зайца теряют. Найда находила его очень быстро: она резала небольшой круг, затем, не найдя выходного следа, словно штопор, по спирали этот круг уменьшала, обследуя каждую кочку, и нервы у зайчишек не выдерживали. Лишь однажды лису она искала 5 минут. Яркий гон резко оборвался в ста метрах от меня, его продолжительность была не более трех минут, через пять минут я пошел к месту скола, думая, что Найда натолкнулась на куницу и посадила ее на дерево. В этот момент выжловка взревела, и лиса выкатилась мне под ноги. Стрелять я не мог – Найда была «на хвосте». Прыжок лисы в сторону – там оказалось сыровато. Секунда – трофей в зубах у моей любимицы.
Кроме зайца и лисы, которых она гоняла отменно и которым она отдавала предпочтенье, искала выжловка и других зверей – гнала даже рысь. Только к медведю интереса не проявила, да с кабаном встретиться не привелось, но ее к этим зверям и не притравливали. Очень жаль, что в нашей округе в то время не нашлось высококлассного выжлеца. Щенки из единственного помета получились по экстерьеру отличные, но в работе уступали матери… Затем Найда не вернулась с гона. Но все равно я благодарен судьбе за то, что эта выжловка у нас была, что мы с ней охотились, что она подарила нам много минут охотничьего счастья. Она останется в моей памяти как эталон охотничьей собаки по зайцу-беляку.