Середина охотничьего сезона. Снег устойчиво лежит на полях, но его еще не так много, чтобы это затрудняло ходьбу. В низинах, где растительность густая, он навис на кустах и тростнике, на буграх его сдуло ветром. же Ветром, который был ночью накануне охоты, перемело и все следы на полях. А охотиться предстояло именно здесь, на полях с небольшими вкраплениями маленьких болотин.
На охоту мы собираемся втроем. Со мной идут мои родные братья, которым по 18 лет, да и мне только 27. Мы молоды и полны сил. Братья мне не помеха, поскольку, несмотря на юный возраст, хорошо читают следы, знакомы с охотничьей литературой, а Виктор к тому же неплохо стреляет дробью и уже занял 2-е место на чемпионате города по стендовой стрельбе среди юниоров. Братья уже освоили капканный промысел, а в умении снять шкуру со зверька могут поспорить со многими бывалыми охотниками. А сколько разговоров они слышали об охоте с детства! Ведь почти все мужики в роду были охотниками.
Сегодня шансы на удачную охоту у нас практически равны нулю: следов нет – все сравнял ветер, рабочей собаки тоже нет. Есть только молодой задор, сильная страсть к охоте и восьмимесячный щенок русской гончей по кличке Индус, названный так за темный окрас. После того как четыре года назад у нас украли шестилетнего рабочего выжлеца, нам долго не удавалось завести хорошего гончака. Индуса мы взяли от проверенной выжловки и рабочего выжлеца, вывезенного из Чернигова. Этот выжлец замечательных кровей был очень хорош в работе. Наш Индус статью походил на отца, к тому же неделю назад он в первый раз отдал голос по зайцу, поэтому на него мы возлагали большие надежды.
Итак, 9 часов. Пора выходить в поле. Что мы и делаем со словами: «Под лежачий камень вода не течет» Даже если мы ничего не найдем, время не будет потрачено зря. Каждый выход в угодья – это новые открытия для молодой собаки. Она учится ориентироваться в пространстве, вести след, находить хозяина. Знакомится с новыми угодьями, новыми запахами, развивается физически, усваивает команды, при этом отрабатывается взаимодействие с хозяином.
Угодья для охоты находятся сразу за домом. Поднимаемся на высокую горку, с которой открывается замечательный вид. Внизу перед нами речка Меленка, вытекающая из озера Селивановское. Вся местность просматривается как на ладони. Ветер, который замел все следы, сделал хорошее дело. Дело в том, что до этого дня снег лежал на траве, кочках и других неровностях почвы, и след далеко не просматривался. Теперь же ветром все сровняло, и след стало видно замечательно. Вдруг замечаем вдали припозднившуюся лису и решаем познакомить юного выжлеца с запахом лисицы. Я отправляюсь с Индусом на след, оставляя братьев на номерах. Пытаюсь подбодрить своего четвероногого друга и с криками бросаюсь бежать по следу. Азарт передается щенку, он даже делает попытку прогнать лису, пробежав с голосом 100 метров. Бегу дальше, Индус за мной. Но он как-то вдруг теряет интерес к этому явно бесперспективному занятию. Изредка я все-таки покрикиваю. Лиса, не считая меня конкурентом в беге, идет малым кругом. Вдруг впереди слышу голос Виктора. Оказывается, лиса, пройдя через неприкрытый переход, показалась на пригорке, и брат погнал ее, подзывая Индуса. Я встаю на номер. На втором круге история повторяется. Тот же малый круг, не превышающий в диаметре 700 метров, и снова лиса нас обхитрила. Что сделаешь! Гонцы-то пешие. Лисице есть время и послушать, и понюхать, и посмотреть. На третий круг убегает второй брат, Николай. Виктор и я остаемся на номерах. И снова нас ждет неудача. А лисица явно наглеет. Если первый круг она прошла прыжками, то на третьем уже сокращает дистанцию и хитрит. Но хитрить на белой скатерти снега, где ни единого постороннего следа, тяжело. Снова я ухожу в загон. Это еще и возможность погреться, хотя погода нехолодная. Легким бегом продолжаю преследование. И вдруг, словно черт из табакерки, вылетает у меня из-под ног здоровенный русак, устроившийся на дневку в намете, и бодро улепетывает от меня. Выстрел – и русак останавливает свой бег. Быстро укладываю зайца в рюкзак, предварительно показав его Индусу, и, скормив ему пазанок, тем самым поощрив авансом в счет будущих заслуг, иду дальше, теперь уже пешком. Братья снимаются с номеров и следуют за мной.
Лиса, очевидно вспугнутая выстрелом, идет по прямой. Мы за ней, других-то следов нет. Нашему удивлению нет предела, когда, метров через 400 она заходит в гряду очень густых лозовых кустов, размером 10х20 м, густо покрытых снежными шапкам, и мы не находим ее выходного следа. Вдвоем становимся с двух сторон кустов, третий с собакой лезет в них. Очень сильный навис затрудняет поиск. Лиса не выходит. Через 10 минут в кусты лезет второй брат – результат тот же. Наконец и я, не выдержав, оказываюсь в кустах (все равно я прикрываю лишь одну сторону). И вот на такой площади топчутся, трещат сучьями три человека, да еще и собака крутится рядом, а плутовка не появляется. Несколько раз мы вылезаем из кустов, обходим их вокруг, думая, что лиса вышла. Но нет!
Выскочила она минут через 20, когда мы прочесали кусты вдоль и поперек. Виктор успел даже навскидку выстрелить в нее, на долю секунды мелькнувшую в густых кустах. Промах! И рыжая бестия снова идет в сторону дома, причем, пробежав буквально 300 метров, скачками переходит на легкую рысь, а временами и вовсе топает пешком. Явно издевается над нами! И это нас «заводит».
А лиса тем временем кружит по нашим гонным следам, делая петли и заходя в кусты. В общем, непонятно, кто кого тропит. Мы ей явно надоели, она хочет спать, и от наших попыток ее добыть эта самоуверенная дама отмахивается, как от надоедливых мух. Наконец, похитрив, лиса заходит в кустарник с моховым болотом, в котором обычно плутовки ложатся на дневку. Если она задержится подольше или (что было бы еще лучше) устроится на лежку здесь, то у нас будет шанс. Этот небольшой массив не превышает в диаметре 150 метров. С одной его стороны находится небольшой водоем, густо заросший лозой и тростником, – любимый водоем линных кряковых уток летом, с другой – несколько большее моховое болото. Небольшой разрыв между ними – верный лаз лисицы. Туда и должен стать один из братьев. Второй возможный выход находится у небольшого ручейка. Это кратчайшее расстояние для перехода в другой массив, где мы тоже планируем поставить номер. Края массива густо заросли лозой. Туда-то и направляется наш объект охоты. Кричать громко уже нет необходимости, на таком расстоянии и так все слышно, а вот лиса от громкого крика может выйти из болота нетрадиционно. Иду неспешно, голосом указываю смену ее направления. В густом лозняке, если и захочешь, быстро пройти не сможешь, особенно с моим ростом метр девяносто. Поэтому, где продираясь через кусты, где обходя их, тесню нашу кумушку в сторону Виктора. Лиса между тем заходит в моховое болото. До номера остается не более 70 метров.
Все бы ничего, вот только в эту зиму сначала выпал снег, а затем подморозило – стояла так называемая «гнилая» зима. Открытые водоемы покрыты льдом, а в болотах вода. Все равно осторожно лезу вперед. Мое восклицание «Она решила меня утопить!» совпадает с выстрелом Виктора, который дождался своего часа. Одновременно с выстрелом я проваливаюсь в болото одной ногой, и в сапог льется освежающая декабрьская водичка. Но это все мелочи, ведь раздается радостный крик: «Дошл-а-а-а!!!».
Смотрю на часы – 14:30. Зимний день короток. Можно, выкрутив промокший носок и портянки, идти домой. Бог охоты и так к нам милостив – дал возможность не только потренировать молодую собаку, но и добыть трофеи.
P.S. Из Индуса в дальнейшем получился паратый, нестомчивый, довольно универсальный, с неплохим голосом, крепкими ногами и хорошей ориентацией на местности очень умный выжлец. Особенно хорошо и вязко он гонял лисицу. После себя оставил потомков, которые тоже были неплохими работниками.
Памятная охота
Середина охотничьего сезона. Снег устойчиво лежит на полях, но его еще не так много, чтобы это затрудняло ходьбу. В низинах, где растительность густая, он навис на кустах и тростнике, на буграх его сдуло ветром.