[mkref=1867]
Чрезвычайно трудно описывать происходившие события без знания особенностей немецких правил проведения состязаний. Сам текст правил нами был переведен еще три года назад, но, как оказалось, кроме текста, нужно знать методику судейства, а ее у нас как раз и не было. Поэтому многие важные моменты мы буквально по крупицам черпали из разговоров с участниками и некоторыми судьями. Основным источником информации был Дитрих Хольманн, у которого мы остановились за два дня до начала IKP в целях акклиматизации собак и их тренировок.
Дом Дитриха с порога погружает входящих в атмосферу охоты: жесткошерстные таксы, круглогодично живущие на улице, неторопливо бегут навстречу — они в более привилегированном положении, чем курцхаары, и потому свободно разгуливают по внутреннему двору; курцхаары — суки со щенками и без — суетятся в вольере, привлекая к себе внимание; сразу за порогом — охотничья комната, увешанная трофейными рогами косули, кабаньими клыками, чучелами фазанов и уток.
[mkref=1868]
Утром следующего дня двинулись в поля. Как и в Чехии, основная масса полей была перепахана или скошена, и фазан был лишь на неубранных полях, мелиоративных канавах и в «культурной некоси». Показать хороший поиск в таких условиях — крайне трудная задача. Из блиц-опроса нам удалось понять, что собака не обязательно должна показывать идеальный челнок: обыскивая пространство быстро и качественно на удалении от ведущего по 100–150 метров в каждую сторону, она должна работать максимально самостоятельно, без вмешательства ведущего, оставаясь с ним в контакте. Манера высоко нести голову и пользоваться ветром на поиске очень ценится, «ковыряние» — штрафуется. Это также учитывается при оценке чутья собаки. Удивительно, но факт: то, что написано в немецких правилах IKP в отношении оценки чутья, на мой взгляд, буквально отражает реальную действительность: «При поиске высокое положение головы, в отличие от опущенной вниз, является признаком хорошего чутья и часто позволяет сделать вывод о его качестве. Тонкость чутья в существенной степени можно оценивать косвенно только посредством внимательного наблюдения за многими признаками. Поэтому оценка предполагает наличие у судей больших знаний и богатого опыта».
Беседуя о собаках, Дитрих сокрушался о том, что пришлось расстаться с любимой сукой Inka vom Geestmoor, так как последние роды — 13 щенков — негативно сказались на ее репродуктивной функции, и для дальнейшего разведения она непригодна. Но собака имеет полное охотничье счастье, перелетая вместе с новым хозяином на его самолете из Испании в Норвегию, где и охотится.
— Так почему Инка твоя фаворитка? — спрашиваю я.
— Потому что она имеет безумную страсть к работе на воде, легко переплывая до 1,5 км самостоятельно на другой берег, отличный поиск и отменное чутье.
— 1,5 км?! Зачем?
— Конечно, это для охоты не нужно, но я привел данный пример, чтобы показать ее возможности.
— А в чем выражается, на твой взгляд, «отменное чутье»?
— Простой пример. Другая моя собака идет в поиск, находит на поле пять фазанов. После чего я запускаю Инку, и она находит и отрабатывает еще двух. Другой пример. На охоте частенько бывают подранки, так вот от Инки не ушел ни один. Птица в большинстве случаев бежит, поэтому задача собаки — преследовать ее, не столкнув, и как можно быстрее запереть, то есть заставить запасть на месте. Инка делала это лучше других… Я плакал, когда расставался с ней…
За разговорами и размышлениями наш первый выезд в поле завершился. Следующий день планировали посвятить тренировке на воде. По возвращении нас встретила веселая компания молодых курцхаарят: абсолютно разные по сложке и окрасу — щенки из двух пометов. Статная черно-крапчатая сука, которую Дитрих оставил себе, выделялась ростом и грациозностью.
— Хороша, — улыбается Дитрих, — но моя любимица вот эта, — и берет на руки коричневую сучку. — Дочка Инки.
— А чем она лучше?
— Она в типе матери. Мне нравятся атлетичные, мускулистые собаки, но они должны быть невысокого роста. Сезон охоты на фазана открывается у нас 1 октября и длится до 15 января. В конце октября — в ноябре уже лежит снег, а в декабре его высота может достигать местами одного метра. В таких условиях только собаки в типе Инки имеют преимущество, наиболее эффективно работая. Более крупные собаки быстрее устают, менее мощные — не справляются.
Утром проснулись пораньше. В 15 минутах неспешной езды от дома находились относительно небольшие карьеры, поросшие камышом шириной метров 70–75.
— Что требуется от собаки? — спрашиваю у Дитриха.
— Здесь утки нет, и поэтому мы, проводя на этом озерце VGP (испытания на достижение разносторонности), оцениваем именно поиск утки в ее отсутствие. Собака должна по команде пойти в воду и максимально быстро и эффективно обыскать всю поверхность озера. Ты должен оставаться на месте.
Все мои попытки заставить Кристину пойти в ледяную воду в отсутствие птицы закончились провалом. Собака полезла в воду лишь после того, как я бросил в воду камень, но тут же вернулась, не обнаружив цель.
Дитрих разочаровано качал головой.
— Ладно, пойдем на другую воду, посмотрим, как она будет вести себя с уткой.
Перешли на соседнее, чуть большее, озерцо. Никакими командами собаку не удавалось отправить на тот берег. Ситуация накалялась. Дитрих обошел озеро и бросил утку в воду на глазах у Кристины. Та с ревом бросилась в воду, демонстрируя яростное желание побыстрее добраться до птицы. Ну, думаю, пошел процесс. Но собака схватила утку, вынесла ее на тот берег и начала трепать. Затем, обруганная, вернулась ко мне ни с чем.
Я не знал, куда мне деваться от стыда. И это собака, имеющая 23 балла из 25 за подачу утки!
Весь день я ходил как в воду опущенный, но вечером все же решил повторить занятия. И, на удивление, собака, проникшись своей утренней виной, вечером относительно спокойно пошла в воду, переплыла и принесла мне утку. После этого в поле подняла зайца и под громкий «даун!» остановилась, пройдя три метра после подъема зверя.
Германия — удивительная страна: все, о чем ты думал или читал, именно так и происходит на самом деле. С самых первых минут нашего пребывания на месте сбора участников IKP стало понятно, что мы «попали в лапы» Системы, где все до мелочей было подчинено ее правилам и каждая мелочь играла свою роль в общем процессе.
Вполне естественно, что Дитрих выступил нашим гидом-проводником. Первым уровнем контроля был ветеринар, проверивший правильность и своевременность прививок в ветпаспорте. Затем сидевший рядом с ветеринаром член оргкомитета попросил оригинал родословной и охотничий билет. Он был крайне удивлен, что родословные заламинированы. Оказывается, у немцев все без исключения результаты (даже отрицательные) выступления собаки на выставках и состязаниях вписываются непосредственно в оригинал родословной. Таким образом, выданная при рождении родословная играет важнейшую роль в жизни собаки, являясь основным документом, признаваемым Системой.
[mkref=1869]
После этого — жеребьевка. Все собаки делятся на группы по половому признаку — суки отдельно, кобели отдельно. Затем формируются группы по пять собак в каждой. Так как мы были на одной машине, Кристина попала в компанию четырех кобелей и была пятой (Дукс К. Козорез — четвертым), то есть последней собакой в группе, что давало возможность наблюдать за всем происходящим и делать выводы.
По окончании регистрации нам выдали бейджи с регистрационными номерами, карту местности с размеченными местами выступлений каждой группы. Всем участникам вручили небольшие памятные сувениры: значок участника, а также складной нож с тиснением на ножнах — IKP 2009. Мелочь, а приятно!
Общее количество собак, записанных в каталог, составило 150, но фактически выставлялось 149 собак. Все собаки были разбиты на 30 групп, каждую из которых судила бригада из трех-четырех судей. Общее количество судей в поле — 105 человек, плюс к этому еще 12 судей, работавших в четырех выставочных рингах. Для работы каждой группе выделялся свой кусок местности, причем расстояние от самой «северной» группы до самой «южной» составляло около 100 км; шесть групп работали вообще на островах, на которые приходилось добираться паромом. Чувствовалась огромная подготовительная работа, проделанная организаторами.
Во многих странах Европы крупным состязаниям предшествует выставка или племенной смотр. В Германии это правило соблюдается неукоснительно, причем выставке уделяется большое внимание, поскольку на IKP собираются лучшие собаки Европы, уже подтвердившие свои высокие рабочие качества, а также имеющие оценку экстерьера не ниже «очень хорошо».
Парковка для участников была организована на аккуратно стриженой лужайке. Конечно, именно тут владельцы выгуливали своих собак, но на всем протяжении выставки газон оставался таким же чистым, как и в начале — повсеместно на рингах были развешены специальные пакетики. Ни одна из собак не была «в свободном полете» — только на поводке. Судейство осуществлялось тремя экспертами, имеющими равные права в ринге. Большее внимание уделялось оценке движений собаки, чем ее стойке.
Самым неожиданным для меня стало то обстоятельство, что ни одной собаке не осматривали зубы и не проверяли кобелей на крипторхизм. Это одно из важнейших правил Системы — доверие оценкам экстерьера и рабочим дипломам, данным экспертами, в нее входящими. Иными словами, раз собака попала на IKP, то ниже оценки «очень хорошо» она не может получить. Согласитесь, в этом взаимном доверии членов Системы друг другу есть нечто фундаментальное, делающее ее устойчивой и предсказуемой.
Радовало то, что представилась возможность живьем увидеть тех собак, которых до того видел только на фотографиях, изучая по Интернету их регалии, а это далеко не одно и то же. В свое время Дитрих Хольманн мне рассказывал, что он планирует вязки по результатам IKP и Климана, и тут он был весь за работой. Еще накануне я заметил, что его каталог имеет пометки напротив кличек конкретных кобелей, за которыми он внимательно наблюдал. И вот один из его избранников затеял свару в ринге, и Дитрих немедленно вычеркнул его.
Выставка подошла к концу. Каталоги размечены, но обсуждениям не было конца. Вечером в конференц-зале состоялось общее собрание участников состязаний и судей. Поскольку информация давалась на немецком языке, то мы практически ничего не понимали, хотя некоторые отдельные слова и реакция зала на них были более чем красноречивы. И эта реакция касалась, разумеется,… зайца. Участникам объявили, что зайцев очень много, поэтому основная задача — суметь собаку остановить. Допускалась одна кратковременная погонка, но не больше. На этом месте зал и охнул…
Продолжение следует.