До Краснополья добирались пригородной электричкой, а затем разбредались по плёсам реки. Окунь на них, что называется, бросить не давал, но уж больно мелких размеров – не более 20 граммов. Иногда, правда, наступали мгновенья счастья, когда рыбак, сладко обмирая от зависшей тяжести, осторожно «шил» руками в воздухе, пока не вспучивалась вода в лунке и на льду не начинал прыгать горбатый красавец-окунь. Но в основном ловилась только мелочь.
Надо было обладать терпением моей жены, когда она, склонившись над мойкой, безропотно «обрабатывала» весь привезенный улов, не гнушаясь ни чисткой чешуи, ни извлечением потрохов и даже жабер. Зато на другой день на столе появлялись тарелки с ароматной, на редкость вкусной ухой из крутецких окунишек. Отличный вкус можно было объяснить чистотой воды в реке.
Как-то расплодился слух, что на одном из плесов Крутца с невероятной активностью стал ловиться… крупный ерш. Однажды мы шли компанией вниз по течению реки в поисках хорошего клева и нам встретились двое сельских пацанов, тащивших, по внешнему впечатлению, увесистые ящики.
Поравнявшись, спросили их «Много поймали?», на что один из них не без бахвальства открыл самодельный фанерный ящик и мы увидели, что он почти до краев полон ершами. Правда, зрелище было не из приятных: все ерши из-за общеизвестной ершиной слизи представляли собой липкую массу неприятного серого цвета.
Честно говоря, я никогда не был сторонником ловли этих колючих, сопливых рыбешек, предпочитая их мелким окунькам. Но не зря же говорят, что на безрыбье и рак рыба. И наступил момент, когда от мертвого бесклевья пришлось скрепя сердце направиться на знаменитую яму возле большой ольхи и привезти домой больше половины ящика крупных ершей, спаянных воедино общей слизью.
В тот год мне приходилось подолгу жить одному. Жена по просьбе дочери уехала в Подмосковье возиться с внуками. Рассчитывать на ее подвиги было нечего, а мысль увязнуть по уши в ершиных соплях, окончательно разжижившихся в домашнем тепле, вызывала брезгливые чувства. Кроме того, холостая жизнь обязывала заботиться о собственном пропитании. И тогда в голову пришла неожиданная мысль: надо приготовить рыбные консервы! Вспомнилось: когда окуней привозилось слишком много, жена делала из части их окуневые консервы. Слабо вспоминалось также раннее детство в начале 30-х голодных годов, когда из рыбы, наловленной отцом в утренние часы перед работой, мать с бабушкой делали великолепные консервы, томя рыбу в глиняных горшках в вольной русской печи.
И вспомнив усвоенные от знакомых рыбаков и жены рецепты приготовления и запасшись терпением на перспективу встречи с колючими, покрытыми слизью существами, принялся за работу
Ни о какой чистке чешуи и обстригании колючек не могло быть и речи. Острым ножом я взрезал брюшки ершей и выпотрошил их. У большей части улова отрезал головы и поставил на огонь варить из них бульон. О ликвидации слизи заботиться также не пришлось, благо у Сабанеева сказано, что она придает ухе особый аромат.
Когда бульон был готов, началось основное действо. На дно кастрюли-скороварки рядами в один слой укладывались ерши. Поверхность слоя покрывалась мелко нарезанным луком, тертой морковью, лавровым листом, перцем-горошком и солью (количество этих ингредиентов определялось интуитивно, на-глазок). Затем на первый слой накладывался второй со всеми перечисленными добавками, за ним – третий и т.д. После этого вся заготовка заливалась бульоном так, чтобы он покрывал верхний слой примерно на полпальца, добавлялась пара ложек томатной пасты и скороварка ставилась на огонь, а после закипания томилась на слабом огне часа два-два с половиной. По истечении этого времени процесс заканчивался и после остывания скороварки можно было открывать ее и пробовать приготовленное блюдо.
О потраченном на все хлопоты времени жалеть мне не пришлось. Никаких колючек бояться не было нужды: они размягчались во время томления рыбы при температуре выше 100 градусов. Что же касается сравнения вкусовых качеств ершиных консервов с окуневыми, то первые заслуживают более высокой оценки, так сказать, по определению. По крайней мере, так считает автор…