Но где же взять новый порох?.. Решение этой проблемы дало ощутимый толчок в создании военного оружия… и подарило сегодняшним охотникам отличные карабины и очень удачный патрон.
Итак, Его Величество порох, именно с этого и требуется начинать разговор о появлении на вооружении нашей армии оружия уменьшенного калибра, которым в терминологии конца XIX в. являлись трехлинейные (калибр 7,62 мм) винтовка и револьвер. В 1880-х гг. основной вопрос стоял, по сути, даже не в выборе конструкции винтовки, а в наличии отечественного бездымного пороха, необходимого для создания нового патрона, с характеристиками, соответствующими последним веяниям времени. Опоздать с перевооружением означало проиграть войну, которая могла начаться в любой момент. Врагов у нашей Империи было предостаточно: хищная Англия, жаждавшая реванша Турция, встающий на ноги Китай, неповоротливая Австро-Венгрия, польские сепаратисты. Новая винтовка была жизненно необходима России, но без отечественного производства патронов к ней всякий смысл в новом оружии терялся.
Немного отклонимся от темы и коснемся одного вроде бы не очень связанного с перевооружением аспекта. 16 мая 1883 г. в Баку учреждается новая фирма — «Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество». Основатель общества — барон Альфонс Ротшильд (1827–1905 гг.), возглавлявший с 1868 г. парижский банкирский дом Ротшильдов — «Ротшильд Фрер».
Кем был Альфонс Ротшильд? Сокращенное название Республики Франция — «РФ» в то время недвусмысленно ассоциировали с названием «Ротшильд Фрер». Именно А. Ротшильд организовал выплату контрибуции Франции после ее поражения в 1871 г. во франко-прусской войне, сохранив этим у власти главу французского правительства Адольфа Тьера. И именно Ротшильды являлись истинными хозяевами Франции, все нити французской экономики были сосредоточены в их руках. Основное правило Ротшильдов — «доход превыше всего» — заставляло искать их новые ниши его изыскания, и бурно развивающаяся химическая промышленность не стала исключением.
Интерес «Ротшильд Фрер» к Российской Империи был огромен. Через этот банкирский дом царское правительство выпустило во Франции ряд займов. Так, строительство Закавказской железной дороги, соединившей Баку и Батум, было завершено в 1883 г. благодаря займу, предоставленному А. Ротшильдом. В результате он получил право на льготное владение бакинскими нефтяными предприятиями и огромную прибыль при перевозке по этой железной дороге своей нефти для погрузки в батумском порту. Схема была гениальна: Ротшильды дают России деньги на строительство железной дороги, Россия ее строит и… фактически дарит Ротшильдам. Дорога эта начинает немедленно эксплуатироваться: из Баку перевозится нефть в цистернах в Батум, где грузится в танкеры и отправляется на переработку в Европу. Торговля в те времена керосином была сверхприбыльна.
Но у Ротшильдов были в России серьезные конкуренты, а именно братья Нобель, которые давно вели нефтедобычу в Баку и начинали осваивать западный рынок нефтепродуктов — вотчину Ротшильдов. Нобелей не допустили до новой железной дороги, результатом этих перипетий явилась постройка первого в нашей стране нефтепровода, фактически из-за необходимости транспортировки нефти вне железнодорожных цистерн. Связь Ротшильда с министерством финансов России и правительством была настолько крепкой, что Ротшильды, размещавшие и предоставлявшие кредиты Империи, могли диктовать ей свою волю. Выход на российский рынок достался династии банкиров с большим трудом и финансовыми затратами, и, соответственно, планируемая ими отдача стоила этих затрат.
Так начиналась скрытая война за полное подчинение экономики России. А что может быть лучше, чем фактический контроль военной промышленности Империи? Предстоящее перевооружение русской армии могло принести очень большие барыши, и попытки французского капитала сделать русскую оружейную промышленность полностью зависимой от французской не заставили себя долго ждать.
Итак, а причем тут порох?... Ясно, что Империи нужно было иметь свое пороховое производство для изготовления патронов уменьшенного калибра, которые были невозможны без заряда новых мощных порохов. За несколько лет перед этим в 1884 г. французский инженер Поль-Мари-Эжен Вьель разработал новый мощный бездымный порох. Сразу же это изобретение покрывается завесой тайны и становится одним из самых оберегаемых секретов Франции. Почти тотчас русский военный агент в Париже получает распоряжение купить это изобретение. Но французы запросили неподъемную для Российской Империи цену.
Для решения сложившейся проблемы во Францию направляется помощник начальника Охтинского порохового завода полковник Сухинский, но и ему не удалось осуществить сделку, огромная Империя не смогла купить технологию производства пороха. Это было явно неспроста. Расчет был понятен, порох надо покупать во Франции, России нельзя давать возможности производить самостоятельно.
Но в Империи так еще не считали, влияние французского капитала только начинало возрастать, и блокировать начало разработки пороха в России французам было не просто. Сейчас почему-то принято считать автором русского бездымного пороха знаменитого химика Д.И. Менделеева. Широкую известность получила история, о том, что якобы Менделеев был послан во Францию для разгадки секрета французов, он снял комнату у железной дороги при подъезде к пороховому заводу и стал считать, сколько вагонов и с каким сырьем на этот завод возят. Просчитав французов, гениальный химик сделал вывод о составе пороха. Эта кем-то придуманная байка уже возводится в разряд истины. На деле было все совсем не так. Заниматься разработкой пороха было поручено поистине великому человеку, имя которого сейчас незаслуженно забыто. Им был Захар Васильевич Калачев, выпускник Артиллерийской академии, удостоенный Михайловской премии за открытия в области порохового дела. В то время капитан Калачев был начальником мастерской, в которой проводились испытания пороха Охтинского порохового завода.
Калачев предложил использовать в качестве исходного материала пироксилин, который после опытов в Австро-Венгрии, повлекших большие человеческие жертвы, считался опасным материалом и применение которого вызывает разрывы оружия. Проведя анализ работ своего учителя, профессора Фадеева, он натыкается на интересное предположение. Фадеев высказал мысль, что разрывы можно предотвращать, если изготавливать пироксилин в виде зерен. В архивах профессора присутствовал сенсационный материал: оказывается, что несколько лет назад на Охтинском заводе изготовляли такой пироксилин. Было сделано около трех пудов «огнестрельной хлопчатой бумаги», как тогда называли это вещество. Но тут и началось самое интересное, как оказалось, что эти три пуда были увезены неизвестно кем и неизвестно куда. Исчезла документация по производству пироксилина, в которой было самое главное — тип растворителя для получения пироксилинового пластификатора и его пропорции. Случайность ли это? Из того, что будет сказано далее — явно вырисовывается французский след этих происшествий.
Далее в Россию поступает секретное донесение полковника Сухинского, он установил, что французы используют для получения пороха именно пироксилин. Догадка Калачева подтверждена. Захар Васильевич, понимая, что находится на правильном пути, изыскал способ получения нового бездымного пороха и технологию его производства. И 15 сентября 1888 г. капитан Калачев уже стреляет из «винтовки Роговцева»
(8 мм винтовка, предложенная членом Артиллерийского комитета полковником Н.Ф. Роговцевым) патронами, снаряженными своим порохом. Через год образец русского пороха был признан окончательным, а к 1890 г. было решено начать валовое производство пороха.
Но… весной 1890 г. на Охтинском заводе случается странное происшествие: на тщательно отлаженном оборудовании при пуске неожиданно лопается упорная подушка винтового пресса. Другого пресса нет, новый гидравлический, заказанный, кстати, во Франции, по каким-то непонятным причинам задерживается. И тут наступает апофеоз этой истории, вместо того чтобы устранить неполадку за несколько дней и начать производство, принимается Комиссией по перевооружению очень странное решение — работы по выпуску бездымного пороха прекратить, порох приобретать у иностранных фирм. Какие иностранные фирмы должны поставлять порох, понятно — французские. «Ротшильд Фрер» не должен терпеть убытки из-за какого-то русского капитана.
Но тут случился казус: французский порох, предполагаемый к поставке, был признан специалистами Охтинского завода негодным. Во Франции проводит испытания сам Вьель, в присутствии русских специалистов. И порох Калачева ни в чем не уступил французскому, а по стойкости к разложению оказался лучшим.
Вроде бы все ясно, и после такого скандала нельзя не запускать Охтинский завод. Но… французы навязывают свой пироксилин, аргументацией этому следует, что порох Калачева можно готовить только из пироксилина наивысшего качества, а таким является только французский.
Но остановить отечественное производство было уже невозможно. На Охтинском заводе починили пресс и начали производство пороха. Но и французы не стояли на месте — на пироксилиновом производстве руководителем был поставлен французский специалист — инженер Мэссен. Его основной задачей было саботирование производства пироксилина и получение секретной российской технологии и рецептуры изготовления «калачевского» пороха. Это не пустые слова или предположения. С началом управления производством пироксилина Мэссена там начались перебои. Далее Мэссен попытался купить секреты изготовления пороха у сотрудников завода, а потом напрямую предложил крупное вознаграждение Калачеву.
Вся эта эпопея завершилась тем, что с 1891 г. Охтинский завод становится главным поставщиком бездымного пороха для нужд армии. Здравый смысл и интересы Империи победили. Именно этот задел и послужил основой создания самой широкой гаммы отечественных порохов и развития новых химических производств в России.
Но Ротшильды на этом не остановились, потерпев фиаско в попытках сорвать создание собственного бездымного пороха в России, они направили свой удар на производство оружия. Его целью было навязывание России сложной в производстве дорогостоящей винтовки… и передаче подряда на ее выпуск на французские заводы. И тут на пути Ротшильдов встал еще один капитан, Сергей Иванович Мосин. Но эта уже другая, не менее увлекательная история.