При царе ружья изготавливали индивидуальные мастера, артели и просто кустари-одиночки.
А модели высокого разбора были английских, бельгийских, немецких и французских марок.
Наши же, отечественные таланты, Франц Мацка или Август Йенч, собирали свои шедевры из покупных комплектующих, сообразуясь с пожеланиями заказчика.
И отечественного в них было немного.
Лишь в начале ХХ века в Туле на ИТОЗ было налажено производство модели Б в условиях оружейного завода.
Это гладкоствольное оружие. О карабинах же вовсе речи не велось. Да, были малокалиберные винтовки, а также различные «монте-кристо», но их можно не считать, .22LR и родственные ему калибры всегда стояли особняком, отдельно от всех других.
Со сменой строя началась популяризация стрелкового спорта, и через некоторое время появились ворошиловские стрелки, но все это касалось либо малокалиберных винтовок, либо винтовки Мосина.
Последняя в 1930 году была модернизирована, а в 1933 году с винтовками Мосина была проведена первая в СССР 50-километровая лыжная гонка со стрельбой по силуэтным мишеням — прообраз современного биатлона.
Другие варианты не рассматривались по причине их отсутствия. Да, существовали самозарядные винтовки систем Симонова и Токарева, но эти конструкции были в начале пути развития, а потому не отличались ни простотой, ни надежностью, что особенно остро проявилось в первую военную зиму.
Настолько ярко проявилось, что пришлось срочно восстанавливать производство… винтовок Мосина. Да, это был шаг назад. Вынужденный шаг. Но со времен еще японской войны три поколения русских солдат сжились и сроднились с мосинкой.
Тем не менее маневренный, подвижный характер войны доказал и показал, что будущее за самозарядным и автоматическим оружием. Карабин Симонова под промежуточный патрон появился в конце войны, автомат Калашников — несколькими годами позже. А вот самозарядной снайперки пришлось ждать долго. Почти двадцать лет.
В 1963 году на вооружение была принята СВД — снайперская винтовка Драгунова (почему то в последние годы некоторые персонажи упорно называют ее «самозарядной», мотивируя это тем, что СВД якобы не соответствует каким-то там современным требованиям, предъявляемым к снайперским винтовкам).
«МЕДВЕДЬ-1»
И параллельно с СВД, с оглядкой на СВД, был разработан карабин «Медведь». Вернее, целых два: «Медведь-1» и «Медведь-2». Отличие между ними одно: у «М1» был постоянный магазин, снаряжавшийся через окно в ствольной коробке, как СКС. «М2» пошел чуть дальше и обзавелся парой сменных магазинов в комплекте поставки.
Оба карабина выпускались под единый патрон 9,3х53 разработки М.Н. Блюма. При этом за основу была взята гильза мосинского 7,62х53, у которой переобжали дульце под 15-граммовую полуоболочечную пулю типа А.
При начальной скорости порядка 650 метров пуля бесхитростной конструкции, представлявшая собой томпаковый стакан, заполненный свинцом, весьма неплохо работала по зверю. Но с учетом посредственной аэродинамики пуля имела крутую траекторию: из пристрелянного на 100 метров карабина при выстреле в горизонт, на высоте человеческого роста она гарантированно ложилась в землю через 200 метров.
Подобная траектория обеспечивала высокую безопасность на загонных охотах и любых других в густонаселенной местности. Да и редко случается стрелять зверя далее 100 метров.
Тем не менее владельцы «медведей» и «лосей» пришли к мнению, что зверовой патрон нужен другой. Более скоростной и настильный. Тут он и подоспел.
Вспомним легенду о появлении отечественного патрона 7,62х51. В начале 70-х годов ХХ века, когда дедушка Лёня был еще нестарый и вполне себе бодрый, непростые отношения с Соединенными Штатами стали куда более теплыми, чем во времена Карибского кризиса.
И в том немалая заслуга Леонида нашего Ильича. Говорят, во время его поездки в США в 1973 году ему подарили карабин под патрон .308 (все-таки охотник он был страстный).
Марку карабина теперь никто не вспомнит. Одни утверждают, что это был Rеmington, другие уверены, что Winchester. Надо полагать, в багажнике подаренного автомобиля марки Lincoln Continental он лежал.
Говорят также, что карабин Леониду Ильичу уж так понравился, что под это дело решили разработать собственный охотничий патрон. И что новосибирский завод НЗНВА взялся налаживать производство патронов, а на ИжМаше озадачились карабинами.
Так оно все было или не совсем так, полагаю, уже не имеет значения. Факт остается фактом, в 1975 году карабины «Медведь-1» и «Медведь-2» под 9,3х53 производить перестали. Их сменили карабины «Медведь-3» под новейший тогда безрантовый патрон.
Интересно отметить, что отечественный 7,62х51 А первое время выпускался с одной только полуоболочечной пулей типа А. И что характерно, этого хватало для большинства решаемых задач.
Свежеразработанный патрон оказался весьма перспективным. Отсутствие закраины, она же рант, и наличие проточки под зуб выбрасывателя заметно упрощали организацию магазинного питания. Закраина — это замечательно в комбинированном ружье и в штуцере.
Патрон с закраиной хорошо держится в патронташе типа «пулеметная лента» за счет собственной тяжести, пулей вниз, и никуда не пытается выпасть. Его легко извлечь из патронташа за закраину даже замерзшими, плохо гнущимися пальцами и забросить в патронник.
В патроннике он удерживается все за ту же закраину, а значит, требования к точности изготовления гильзы могут быть не такими высокими, как в случае гильзы с проточкой.
Если же гильза с проточкой, то она удерживается в патроннике за счет того, что упирается своим скатом в скат патронника, что заметно повышает требования к точности изготовления гильзы. Вместе с тем отпадает проблема сложной внутренней конфигурации магазина.
И диаметр выборки в чашке затвора можно уменьшить, поскольку гильза 7,62х51 с проточкой при прочих равных имеет заметно меньший диаметр фланца, чем гильза 9,3х53 с закраиной, 12,1 мм против 14,48 мм.
С патроном как будто разобрались. А теперь посмотрим, что же это за зверь такой — «Медведь-3».
Конструкция карабинов «Медведь» зиждилась на наработках, использованных в снайперской винтовке Драгунова. Именно на наработках: «медведи» были скроены с оглядкой на свою боевую сестру. Именно с оглядкой, но из оригинальных деталей.
И попытки придать карабину вид, максимально приближенный к «лучшим мировым образцам», предпринимались с самого начала выпуска. А значит, был повод взять обычный, привычный и знакомый всем «Тигр» и посмотреть, далеко ли от него «Медведь» убежал.
ЧТО СРАЗУ ЗАМЕЧАЕТСЯ?
Приклад типа «скелетон» с прямой пистолетной рукояткой и подвижной мягкой щекой заменен угловатой ложей охотничьего толка по моде тех лет. Гофрированную крышку ствольной коробки сменила гладкая, граненая, которая к тому же стала заметно короче. Предохранитель сугубо охотничий. Ствольная коробка тоже как будто покороче.
А цевье и магазин… О них, полагаю, стоит поговорить отдельно. Такое впечатление, что конструкторы, прорисовывая внешний вид этих элементов нового карабина, вдохновлялись бельгийской FN FAL образца 1951 года.
Вернее, ее ранними образцами в дереве и с тремя круглыми отверстиями в цевье. Да, три отверстия в цевье и характерный скос магазина определенно подсмотрен у бельгийцев.
Вдохновлялись и длинным щелевым пламегасителем. Правда, на «медведях» обошлись коротким, но щелевым.
Насечка целика отличается более чем вдвое. Ствольная коробка во многом повторяет СВД/Тигр: такая же легкая и прочная, из поковки. И ласточкин хвост для бокового кронштейна отфрезерован как единое целое с коробкой. На этом сходство заканчивается.
Весло предохранителя снайперки, по которому и в рукавице не промахнешься, сменил коротенький флажок. Защелку магазина у спусковой скобы, привычную еще с довоенных времен на СВТ и ППШ, сменила прямоугольная хромированная кнопка, расположенная сбоку. А чтобы получить доступ к ударно-спусковому механизму, на СВД/Тигре надо повернуть другой флажок.
На «Тигре» флажок побольше — это предохранитель. Поменьше — фиксирует крышку ствольной коробки. У «М3» все функции возложены на предохранитель.
На «Медведе-3» достаточно нажать на другую кнопку — продолжение предохранителя и продвинуть крышку ствольной коробки вперед. Крышка останется в руке. Далее следует продвинуть возвратную пружину чуть вперед, приподнять и вынуть. А потом отодвинуть затвор назад, до упора и тоже извлечь.
У СВД/Тигра все проще. Возвратная пружина остается на крышке (так ее труднее потерять), а чтобы извлечь затворную раму с затвором, их достаточно продвинуть назад.
Взгляду открывается УСМ. Полагаю, стоит отметить, что он гораздо проще «тигриного». Автоспуска нет. И курок с шепталом не двуплечие. Это минус. Но шептало цепляется за курок строго посередине. Нет перекоса, знакомого по «вепрям» и «сайгам», когда шептало цепляется за курок сбоку.
В общем, карабин сделан с душой и с желанием максимально упростить конструкцию.
Предохранитель — два поперечных валика, соединенных между собой тягой. Предохранитель запирает шептало и по своей конструкции чрезвычайно надежен. Затвор с затворной рамой очень напоминает СВД. Только если у СВД рама кондовая, то у «Медведя» она облегчена до предела.
Затвор «Медведя-3» заметно короче «тигриного», хотя конфигурация все та же. Единственное отличие — у «Тигра» ударник подпружинен, а у «Медведя-3» нет.
Газовый двигатель тоже облегчен. Толкатель заметно короче эсвэдэшного, поршень короток до чрезвычайности.
Полагаю, стоит обратить внимание на систему возвратных пружин «Медведя», она стоит того. Это вершина конструкторской мысли, обеспечивающая перезарядку карабина с учетом предельно облегченной затворной рамы.
Ажурное основание, две витые трехжильные пружины и телескопическая направляющая — все собирается-разбирается просто и красиво. Но больше всего озадачил объем фрезерной работы при изготовлении тонкой части направляющей.
Четыре фрезерованные выборки на такой малозначительной, на первый взгляд, детали! Теперь так не умеют, разучились и никогда уже больше не научатся. Нужно еще отметить, что у поворотного затвора три боевых упора.
И резьба, по которой вкручен ствол, видна невооруженным глазом. Надо думать, авторы изделия предполагали довольно длительную его эксплуатацию. И ствол на резьбе, пришедший в негодность или потерявший кучность, можно заменить.
Мы умышленно взялись сравнивать эти совершенно разные по сути и смыслу карабины. СВД/Тигр видели и знают если не все, то многие. «Медведь-3» — это как пропущенная глава из учебника истории. Все просто, все знакомо, все «по-тигриному», но ни разу не «Тигр». У «Тигра» номер пятизначный.
У «Медведя» одна буква и две цифры. Их выпускали всего ничего, сотни по полторы в год. Начали в 1975-м, закончили к Олимпиаде-80, или около того. Выпустили, может быть, тысячу всего. А может, меньше.
И это малое количество выпущенных изделий делало «Медведь-3» этаким карабином не для всех. Он был частью статуса, частью имиджа. А еще он мог быть подарком одного номенклатурного работника другому, не менее номенклатурному.
Но если отбросить эти мысли и эмоции, то «Медведь-3» был и остается просто хорошим карабином из былых времен и попыткой создать на базе войсковой снайперки что-то по-настоящему яркое и самобытное.