Так автор пишет, что в те времена, когда у нас ощущался дефицит готовых боеприпасов, охотники использовали в качестве сырья для домодельной дроби свинец «разной формы и разного качества», в том числе пломбы, «оставшиеся от пломбирования складов». А мне вспомнилось, как я подростком летними вечерами обходил складские помещения и пустые товарные вагоны на станции «Саранск» в надежде набрать хотя бы с полдюжины этих самых пломб.
Весной 1954 г. в городском парке открылся аттракцион со стрельбой из пневматических винтовок. Я предположил, что за лето в тире накопится такое количество стреляных пулек, что появится смысл провести специальную операцию по их сбору. И вот в сентябрьское воскресенье, во второй половине дня, рабочие на моих глазах заколотили досками вход в тир. На следующий день с утра я вместо школы оказался в парке. Перелез через стену тира (высота метра три) и до полудня копался в мусоре, выбирая пульки. Добыча составила всего с полкило.
И все-таки проблему свинца я решил с помощью тира, но только другого — городского, постоянно действующего, в котором стреляли из малокалиберных винтовок, о чем уже упоминал («РОГ», № 29, 2013).
«Не литьем, так катаньем»
Статья А. Дзюбчука посвящена в основном теме получения дроби посредством литья, но автор не забывает и о способе изготовления дроби обкаткой («не литьем, так катаньем»). По моим наблюдениям, вот этот, второй («обкаточный»), способ был в те годы наиболее популярным и распространенным, в особенности среди сельских охотников.
А мне в связи с этим вспомнилось вот что. Автор какой-то книжки про охоту упрекал «русских охотников» в неоправданном пристрастии к крупной дроби (независимо от вида охот). У меня же уже тогда сложилось мнение, что предпочтение, отдаваемое крупной дроби, объясняется не низкой охотничьей культурой «русских охотников», а меньшей трудоемкостью изготовления такой дроби по сравнению с мелкой. Отложилась в памяти следующая иллюстрация из художественной литературы.
Однажды прочитал охотничий рассказ с необычным сюжетом. Дело происходило в сельской местности сразу после окончания гражданской войны. У единственного тамошнего охотника не было картечи для охоты на размножившихся волков. Охотник располагал в избытке лишь дробью-бекасиником. В сложившейся ситуации он решил выступить против хищников с топором в руке, облачившись в найденные на чердаке бывшего помещичьего дома рыцарские доспехи.
Подманив ночью зверей (приманкой служил визжащий поросенок), герой рассказа успешно отразил их атаку, «чисто» положив на месте двух.
Сюжетную линию схватки с волками я счел тогда весьма правдивой, зато не поверил в затруднения охотника с боеприпасами. Ведь мелкую дробь можно было без труда перелить в свинцовые полосы, оттянуть их молотком, а затем нарубить и накатать сковородой из них картечи.
Возвращаюсь к вопросу о литье дроби. Я уже писал, что приблизительно в те же годы мне удалось выведать у одного охотника, ружейного мастера, секрет оригинального способа литья (мастер хранил способ в тайне, поскольку зарабатывал деньги, выполняя заказы на литье).
Правда, в наличном варианте эта технология представала достаточно сложной. Чего стоила, к примеру, следующая деталь: в чугунной сковороде просверливалось отверстие, в него ввинчивался расшурованный примусный капсюль, он-то и выполнял функцию каплеобразователя свинца.
Я догадался заменить сковороду согнутым из толстой жести ее подобием, а главное, отказался от использования примусного капсюля. В дне жестяного тигеля сделал углом острия зубила насечки — «звездочки», которые затем с помощью шила и игл превратил в литьевые отверстия. У меня получались номера дроби от «семерки» (из которой отсеивал «восьмерку») до «нуля» (мастер лил только «тройку»).
До сих пор вот эту «доводку» освоенного мною способа литья дроби наряду с кустарным изготовлением соединительного звена в велосипедной цепи считаю своими наивысшими «техническими достижениями».
В нашей коммуналке жил тогда молодой инженер из Литвы Альфонс Гаспаравичус, прозванный коллегами за внушительную фигуру и глубокие профессиональные знания Госпаровозом.
Однажды, когда я занимался на кухне литейным делом, Альфонс вышел из своей комнаты и стал с большим интересом наблюдать за процессом. Затем он достал блокнот и тщательно занес в него всю технологию литья. Потом с благодарностью пожал мне руку.
В целом же мой способ литья существенно отличается от предложенного А. Дзюбчуком, и представляется мне и моим друзьям более технологичным.
Как лить дробь
Мой способ литья дроби состоит в том, что из отверстия в жестяном тигле капли расплавленного свинца под давлением всей его массы (минимальной — 0,2-0,3 кг) скатываются непрерывным потоком по наклонной плоскости в воду.
Для литья требуются следующие принадлежности: 1) источник нагревания (у меня — керосиновый примус); 2) тигель (о нем речь уже была); 3) квадратный или прямоугольный сосуд для воды объемом от полутора литров; 4) обтянутый шляпным фетром деревянный брусок шириной 5–7 см, толщиной до одного сантиметра и длиной, равной расстоянию между внутренними сторонами стенок сосуда.
Брусок как раз и служит той плоскостью, по которой скатываются капли свинца. Фетр на нем предварительно смачивается водой. В таком состоянии он приобретает способность втягивать в себя влагу из сосуда и тем самым предохраняться от жара пламени горелки. Брусок вставляется в сосуд и держится в нем трением о стенки, что позволяет легко менять высоту его постановки, и угол наклона (именно по этой причине не годятся сосуды с круглыми или овальными бортами).
Литьевые отверстия пробиваются близко к борту тигля. При необходимости их можно расширять разверткой, используя шило (с учетом, однако, того, что диаметры отверстий всегда несколько меньше диаметров дробин, получающихся при литье из этих отверстий).
Самое первое отверстие делаю на глазок. Потом лью из этого отверстия дробь и определяю ее номер. Затем на равном расстоянии друг от друга пробиваю отверстия для других номеров (до трех-четырех на тигель). Их я делаю, соответственно, чуть больше или чуть меньше первого. Эти «чуть больше» или «чуть меньше» определяю по степени вхождения острия шила в отверстие. Вопреки возможным сомнениям описанная операция оказывается на практике не такой уж сложной.
Теперь о процессе литья. Тигель устанавливается на источнике нагревания с наклоном в сторону того отверстия, из которого предполагается лить дробь. Сосуд с водой посредством различных подкладок располагается так, чтобы расстояние между отверстием в тигле и тем местом на верхней кромке бруска, куда будут падать капли свинца, составляло полтора-два сантиметра. Наклон бруска должен быть 40–45 градусов.
Пока свинец плавится, отверстие в тигле должно быть перекрыто вставленным в него шилом. Когда стекающего по наклону к борту тигля расплавленного свинца накапливается достаточно, надо извлечь шило и легонько ударить им раз-другой по борту. Обычно такой встряски хватает для того, чтобы дробь, как говорится, пошла (с приятным для слуха звуком «р-р-р-р-р»).
При всяких предвиденных и непредвиденных остановках нужно немедленно перекрывать отверстие шилом. Непредвиденными остановками могут быть пенные «плевки» при перегреве свинца, застывающие струи — «козлы» при недогреве, слияние и спекание капелек свинца при слишком малом расстоянии между литьевым отверстием и верхней кромкой бруска, а также при недостаточном наклоне бруска.
При литье нужно следить за тем, чтобы вода в сосуде поддерживалась на уровне нижней кромки бруска. Воздушный зазор между бруском и водой не допускается. В противном случае дробь, падая с некоторой высоты, будет приобретать чичевицеобразную форму, и, кроме того, начнет сохнуть и подгорать фетр.
В заключение сообщаю, что мои друзья сумели приспособить для литья вместо примуса паяльную лампу и даже бытовую газовую плиту.