В апреле тетерева прилетают на токовище в три часа ночи. Они чуфыкают в темноте, затем начинают бормотать. Когда утренний свет позволяет рассмотреть хоть какие-то детали, тетеревиный ток уже в разгаре. Но фотографировать еще нельзя: не хватает света.
Тетерева бормочут рядом, прямо за стенкой моей палатки-скрадка. Вечером я забираюсь в спальник, лежащий на уютной туристической пенке, а утром уже на месте — только птиц снимай. И так уже несколько дней. Каждое утро я наблюдаю такую картину. На прошлогодних сухих стеблях трав иней; из клювов разгоряченных птиц идет пар, на фоне почти белого прошлогоднего бурьяна выделяются фиолетово-черные силуэты тетеревов…
В тот день, проснувшись от первых звуков бурлящего тока, я долго вглядывался в темноту. Доставать фотокамеру и устанавливать ее на штатив было бесполезно, зато можно записать на магнитофон голоса токующих рядом птиц (тогда мы еще записывали звук на пленочный «девайс»). Я вставил чистую кассету, воткнул в разъем выносной микрофон, включил запись и снова уснул. Уж очень хотелось спать в эти ранне-утренние морозные часы, а мысль о том, что нужное дело сделается само собой, без моего участия, успокаивала.
Проснулся я от щелчка «автостопа» — кассета кончилась, полностью записавшись. Видимо, прошло 45 минут, стало заметно светлее. Вот теперь можно начинать фотосъемку. Но тетерева изменили свое поведение, стали не такие бойкие, как в предрассветных сумерках. Они отошли подальше и уже не дерутся — в общем, ничего интересного. Над горизонтом встало солнце, и самцы начали разлетаться.
Дома я внимательно прослушал всю запись с тетеревинного тока. Первые минуты отличные: птицы громко чуфыкали и бормотали. Но потом появились какие-то странные посторонние звуки, которые то накатывали волнами, то затихали и снова усиливались, заглушая тетеревов…
Так это же мой храп! А мне казалось, что я слегка прикорнул, вполглаза… Но нет, сон был капитальный. А моя аудиозапись была испорчена.