Старая Торопа встретила нас заснеженной платформой, легким морозцем и тишиной. С собаками на поводках, закинув поклажу за спину, мы бодро двинулись по булыжному шоссе. Не прошло и двух часов, как мы прибыли на базу.
База стояла на берегу озера, окруженного чистыми зеленомошными борами. Мы знакомились с местностью, и нас изумлял Кучум. Щенок впервые попал в настоящий, сильно захламленный лес, и первые его шаги в нем нас все время смешили. Далеко от нас он не отходил и часто просто «чистил шпоры».
При встрече с валежиной Кучум задумывался и решал для себя задачу: перепрыгнуть или подлезть? Смотреть на его раздумья было забавно. Невольно думалось: и что из него получится? Но щенок быстро набирался опыта, через пару-тройку дней освоился, и лес стал для него своим.
Конечно, ходил Кучумчик не так, как Динга, у которой и поиск был широкий, и ход легкий, и ноги нестомчивые. Но щенок не путался под ногами, живо интересовался всем, что происходит вокруг, шел на голос Динги, заинтересованно обследовал место полайки, но голоса не подавал. Появился поиск.
К сожалению, нам не всегда удавалось взять белку. То ли погода была такая, но белка так западала, что даже колотом спугнуть ее было невозможно.
Добыли мы ее в небольшом ельничке. Как только Кучум сунулся к битой белке, чтобы ее понюхать, Динга задала ему трепку. Пришлось ее взять на поводок и привязать в сторонке. Приступили к первому уроку. Дали Кучуму понюхать белку, потом Володя отвел его метров на сто – сто пятьдесят, я привязал тушку к бечевке и сделал волок, а потом забросил зверька на дерево.
Володя отпустил кобелька, и тот быстро прихватил след и вышел к ели, на которой висела белка. Обыскал все кругом, уткнулся в дерево и поднял голову. Мы внимательно за ним наблюдали. Кобелек был явно возбужден запахом, но чего-то еще не понимал.
В тот момент, когда Кучум смотрел наверх, я дернул за бечевку и тушка шевельнулась. Его это сильно заитересовало, он стал подпрыгивать, вертеться под деревом, а я все время подергивал бечевку. Володя тоже поощрял его постукиванием по дереву и голосом.
Нам очень хотелось довести Кучума до подачи голоса. Но он прыгал, пытаясь достать то, что находилось наверху, вертелся вокруг дерева и молчал. Динга, сидевшая на привязи и внимательно наблюдавшая за нашими экзерсисами, не выдержала и стала лаять. Кучум молчал. Мы бились полчаса, но упрямый щенок не понимал, чего от него хотят.
«Разбудили» мы его на следующий день на другом зверьке. Дингу отвели подальше и повторили вчерашний урок. Кучум уверенно прошел по волоку, обыскал вокруг дерева и поднял голову. Я дернул за бечевку, тушка белки шевельнулась, щенок ее отметил, стал крутиться под ней, приподниматься на задние лапы, упираясь в дерево. Но молчал.
Спустя некоторое время его возбуждение дошло до предела и он заскулил. Мы его подбодрили, и он наконец залаял. С этого времени каждый добытый зверек посвящался нашему любимцу.
Мне кажется, что Кучума сдерживала трепка, полученная от Динги, присутствие этой строгой «тетки» не позволяло ему проявлять свой азарт.
Итак, дело было сделано, и щенок на наших глазах превращался в собаку, свободней и шире двигался. Признала в нем партнера и Динга, хотя по-прежнему сковывала его инициативу, опережая во всем, и иногда рычала.
Обычно после охоты мы ужинали у егеря, в доме которого было тепло. В один из таких вечеров Анатолий предложил поохотиться на кабана. У него была товарная лицензия, которую надо было поскорее использовать, и наша помощь ему была нелишней.
Утро следующего дня выдалось пасмурное, с легким морозцем. С ночи упала пороша, и все вокруг было на удивление тихо, чисто и мягко. Мы двигались безостановочно уже часа два по старой дороге, пересекавшей бор. Егерь хорошо знал свой обход и уверенно вел нас к полям, где кабаны держались постоянно.
Собаки двигались свободно, но не отвлекали нас ничем. Следов не было. Впереди засветился просвет. Это была вырубка, уже заросшая осинками и березками. В полукилометре высился ельник. Туда мы и направились по той же дороге.
Не прошли мы по ельнику и двухсот метров, как Динга заработала по крупному зверю. Стали скрадывать. Я двинулся на голос собаки, а Володя с егерем начали подходить слева и справа от меня.
Продвигался я не торопясь и очень аккуратно, стараясь не подшуметь, и только в тот момент, когда собака хорошо отдавала голос. Вскоре в куртине мелких елок я увидел зверя. Он стоял ко мне боком, глядя на собаку, мельтешившую у него перед мордой.
До кабана оставалось метров тридцать пять, стрелять было неудобно — мешали ветки. Я продвинулся еще шагов на десять и получил великолепную позицию для стрельбы, чем и не преминул воспользоваться. Зверь лег сразу, а Динга тут же вцепилась ему в зад.
— Готов! — крикнул я ребятам, и через минуту-другую они были рядом со мной.
Добытый зверь оказался кабанчиком примерно двух лет, с хорошо видными небольшими клыками.
Динга свое дело сделала. А где же был Кучум? Оказалось, он шел рядом с Володей, внимательно прислушиваясь к работе Динги. Сейчас он издали обнюхивал кабана, ближе Динга его не подпускала. Пришлось ее привязать и дать возможность Кучуму обследовать добытого зверя.
Мы остались свежевать добычу, Анатолий побежал за лошадью, собаки были при нас. В четыре руки мы быстро справились с делом, тем более что Володя это делал профессионально.
Разожгли костерок и в ожидании егеря решали, что делать дальше. Мы поняли, что угодья здесь не беличьи. Сосна в борах стояла без шишки, и вся белка была только в ельниках на «кислой» шишке. Поэтому надо искать другие места, да и жить на базе в холоде не доставляло удовольствия. Решили поменять дислокацию.
Пока ждали егеря с лошадью, сделали кружок и поработали с Кучумом. Часа через три пришла лошадь. Мы погрузили тушу на сани и отправились на базу. А приехав, обнаружили, что нас обокрали. Мы тут же попросили егеря найти нам сносные условия, и на другое утро он отвез наши пожитки на лошади в деревню, где нас приютили два милых старика.
Мы попали в рай. Дом Матвея Кузьмича и Евдокии Семеновны стоял на краю деревни и примыкал к лесу. По утрам мы видели огонь в пылающей русской печи, радовались теплу и уюту, а снующую около печки Евдокию Степановну воспринимали как добрую волшебницу. Мы вставали уже к готовому завтраку.
Еще по сумеркам отправлялись в лес. Собаки, отдохнувшие за длинную ноябрьскую ночь, были бодры и веселы, радостно заигрывали с нами, еще больше поднимая настроение. И так было каждый день.
По возвращении с охоты нас, мокрых, грязных и измотанных, встречали милые хозяева. Матвей Кузьмич доставал с печки теплые валенки, мы развешивали одежду на просушку, а Евдокия Семеновна доставала из печки горячее варево. Электричество в деревне было. У стариков имелось радио, а вот телевизор к ним еще не пришел, так что ничто не отвлекало от хорошего разговора. Матвей Кузьмич прожил долгую, нелегкую жизнь, воевал. Ему было что вспомнить, а нам послушать.
А еще мы с удовольствием прикладывались к свекольному квасу, который пришелся нам по вкусу. Его мы попробовали у наших милых хозяев в первый раз. Бочонок с квасом стоял рядом с печкой на специальной подставке, из краника лилась жидкость свекольного цвета, приятная на вкус и всегда прохладная. Рецепт приготовления этого напитка я узнал только через сорок лет, когда оказался в тех же краях у своих хороших знакомых.
А приготавливают его из березового сока, в который добавляется сырая резаная свекла, благодаря чему напиток приобретает свекольный цвет и специфический вкус. Хранят его в прохладном месте, в специально изготовленном для него деревянном бочонке. Мне кажется, этот бочонок тоже участвует в сотворении вкуса, как дубовые бочки при выдержке коньяка…
Морозы спали, здорово помягчало, и ходить было легко. За прошедшие дни мы добыли пару куниц и несколько белок. Белок было мало, но тем не менее Динга их находила, причем каждая из них предназначалась в первую очередь для притравки Кучума.
Кобелек оказался понятливым, подавал голос при притравке, хорошо шел по проложенному следу, поднимал голову и остро реагировал на белку, заброшенную нами на дерево. Но Динга не давала ему возможности самому отыскать зверька.
Более опытная, она быстро разбиралась в следах и сразу подавала голос. Кучум при ней молчал, наблюдая со стороны за манерой работы опытной «тетки». Мы сошлись во мнении, что Кучуму теперь надо самостоятельно набираться опыта.
Конечно, нам с Володей можно было разойтись и дать возможность щенку проявить себя, но времени оставалось мало, да и бродить поодиночке не хотелось. Впрочем, Володя был доволен первыми результатами.
Однажды у нас произошел забавный случай. Полдня прошли незаметно, как это бывает, когда собаки работают. Мы с другом присели отдохнуть и перекурить. Выбрали для этого наклоненную березку. Ружья поставили к другому дереву. Закурили. И вот мы сидим, разговариваем, качаемся. Собаки тут же, рядом. Проходит минут десять. Пора двигаться дальше.
Мы встаем и вдруг видим, как из-под вершинки нашей березки вываливается заяц. Ожидать можно было чего угодно, но только не зайца. На мгновенье все застыли, даже собаки. И этого зайцу хватило, чтобы скрыться в ельнике. Динга и Кучум заложились было по нему, но Кучум скоро вернулся, а Динга попыталась зайца прогнать. До сих пор я поражаюсь долготерпению этого беляка и тому, как здорово он нас всех перехитрил.
Однако живой остался!
Комментарии (1)
Александр Арапов
Хорошо написано! Сути написанного не касаюсь, однако, позабавили муки творчества с белкой. И такое знакомое и вполне ожидаемое превращение охоты с опытной и молодой лайкой, временами, в цирк шапито. А ещё любопытно, что украли?