Охотничьи собаки и внутренняя конкуренция

За редким исключением собаки, давно живущие вместе, дружат.

А вот когда появляется новенький, он изо всех сил конкурирует, пытаясь занять комфортное место в устоявшемся коллективе.

Но надо дружить.

Конкуренция ведет к конфликтам, стрессам и дракам.

Повышается риск травм.

Для спортивной собаки травма ноги — конец карьеры, а если травма серьезная, то и охоты. Никак нельзя допускать подобного. Поэтому давайте учить собак дружить и соблюдать строгую иерархию в стае.

Я, когда в доме появляется новичок, начинаю с длительных прогулок и определяю для него достаточное жизненное пространство. Теснота и отсутствие физических нагрузок не способствуют мирным отношениям собак.

Потом объясняю, что в нашем коллективе самая главная я и никогда не стоит игнорировать мое мнение.

Далее разбираемся с тем, что в этом доме собакам можно, а что нельзя. Что разрешено, а за что можно и схлопотать.

Я разрешаю собаке определить свое место в стае, под контролем выяснить отношения. Место — это окончательное, иерархия сохраняется навсегда. Когда приходит новая собака, она ищет свое место, но никогда не занимает чужое. Это касается, прежде всего, моих с ней отношений.

Для собаки этот период самый сложный. Но меня каждый раз удивляет то, как они запоминают свое положение, обретя его однажды. У меня достаточно много собак бывает наездами, и неважно, сколько лет мы не виделись, каждая быстро вспоминает заведенные порядки и свои привилегии.

Чтобы каждая собака чувствовала себя комфортно и не стремилась отжать побольше у соседа, она имеет свои привилегии. Чем ниже ее статус в стае, тем больше у нее бонусов.

Например, Даля, десятимесячная сучка ирландского сеттера, чье место у нас «за хомячком», имеет эксклюзивное право спать у меня под боком, есть в отдельном помещении и получать дополнительную пайку днем.

Наш «хомячек» Вега, ирландский красно-белый сеттер возрастом один год, получила для ночного сна место в углу дивана и право отслеживать распределение еды, прижимаясь к моим ногам, пока я раскладываю корм и вкусняшки по мискам.

Красно-белая Беррик одиннадцати лет, с которой мы не виделись года четыре, и девятилетняя рыжая Тама получили по собственному креслу, и, если кто-то покушается на их уютный уголок, я прогоняю наглеца. Кроме того, после прогулки утром только их сразу пускают в комнаты, до того, как высохнут лапы.

Вкусняшки они всегда получают первыми, не опускаясь до попрошайничества, я все приношу им под нос.

Ами, еще один красный с белым сеттер в моем доме, имеет привилегию играть, в кого и когда захочет. Вообще вся активность у меня на улице, но Ами можно играть и дома.

Пирог, подобранный щенком, черный «дворик», единственный из всех может идти на прогулке сзади. Сеттерам я такого не разрешаю, только впереди и на глазах. А Пирогу можно трусить за мной по тропинке и тыкаться под руку, а я буду его гладить.

Ахаггар, грозного вида рыжий овчароид, имеет право первым получать подзатыльники, тычки и чаще всех слышать, как я ругаюсь. Ежедневно вычесывают только его, и он обожает чесаться. И все мы, когда он несется по тропинке, отпрыгиваем в сугробы, потому как этот локомотив с пути не свернет.

В багажник авто он тоже запрыгивает первым, запрыгивает — не совсем то слово, скорее впечатывается в спинку сидений, и лучше никому там в этот момент не быть.

Мелочи, но именно в этом и секрет. Ведь все эти привилегии появились после того, как мне пришлось изучить каждую собаку, понять, что ей действительно от меня нужно, чтобы мирно уживаться с другими собаками.