Конец года и первые числа января в лесах северного берега Рыбинского водохранилища всегда считались временем добычливой охоты на лося.
Снежный покров засыпал черничники даже в еловых лесах, что способствовало, по мнению ученых-охотоведов Дарвинского заповедника, расположенного в этих местах, началу миграции лосей с севера Вологодской области к ее южным границам.
На охоту прибыли 25 декабря две группы, весьма малочисленные, и по обоюдному согласию решили объединиться в одну полноценную команду. Опытных охотников или хотя бы пару раз побывавших на загонной охоте было менее половины, остальные новички, но с определенными претензиями, «подкрепленными» новенькими импортными карабинами и приобретенными перед выездом маскировочными халатами. Да и как не почувствовать себя великим охотником, держа в руках отливающий синевой воронения ствол дорогого крупнокалиберного карабина или штуцера.
Но, слава богу, весь народ подобрался приличный, пальцы не гнул, с егерями держался почтительно, что стало большой редкостью, особенно в хороших хозяйствах.
ГАЗ-66, проминая сугробы, остановился у кромки леса, дальше пешком. После первой сотни метров модно экипированная молодежь с завистью стала смотреть на старших товарищей, не одетых в импортные куртки и халаты под бересту, но зато не забывших широкие лыжи, так нужные при переходах по глубокому снегу. Надо отдать должное упорству части охотников, несмотря на сугробы, без лыж добравшихся до дальних номеров.
Сосед справа от меня, сняв шапку, умывал красное от ходьбы лицо снегом, охотник слева, расстегнув куртку, весь в клубах пара, уселся прямо в сугроб, обмахивая себя ладонями.
Загон начался быстро, как только встал последний номер. Лоси шли неспешно по мелкому сосняку мохового болота, редкие деревца позволяли видеть зверей издалека. До лосей далековато даже для нарезного ружья. Хорошо видно, как по правую руку от меня охотник поднимает карабин, прикладывается, но что-то ему, видно, мешает, и он сходит с номера, идет вглубь загона, выбирая побольше прогалок между соснами. Но маскировочный халат не срабатывает, лоси тут же замечают движение и с шагу переходят на размашистую рысь, сопровождаемые безрезультатными выстрелами несутся на стрелка слева от меня. Вижу, как он, напустив стадо почти в упор, поднимает карабин с мощной оптикой и пытается поймать сохатых в окуляр. Но расстояние столь мало, а увеличение прицела велико, что попытки прицелиться остаются неудачными. Оптика загораживает штатный прицел, и охотник решает от живота разрядить магазин самозарядного карабина. Результат нулевой, охотники собираются у машины, бурно обсуждая случившееся, уже более внимательно прислушиваясь к советам егерей, критически оценивая как свое поведение на номере, так и готовность оружия к стрельбе в лесу накоротке.
Зимний день короток, и времени остается только на один загон. Трудности добраться до номеров по снегу прежние, и безлыжные охотники в основном остались на первых номерах. Загон оказался богатым на зверье, кроме лосей на охотников выставили стадо кабанов и несколько лисиц. Видимо, кто-то не удержался, посчитав, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, и разнес рыжего зверька в клочья девятимиллиметровой полуоболочкой. Лоси ушли краем, и только последний номер зацепил шедшего последним быка. Наступившая темнота не позволила организовать добор подранка, так что завтрашний день легкой и результативной охоты не предвещал.
Худшие предположения оправдались: лось ушел в крепкие места, «Бураны» с санями вязли в сугробах, а пешим ходом обойти подранка нечего было и думать. Решено было бросить стреляного лося, гнать другие загоны, а лицензию под подранка оставить в мое распоряжение. В моих планах две недели пребывания в хозяйстве – охота на зайца, белую куропатку, на лисичку, помощь егерям в организации, а при удаче – участие в загонных охотах. А тут нежданно добавилась возможность индивидуальной охоты скрадом на сохатого.
Второй охотничий день сложился поудачнее. Первый загон был невелик. Беспорядочная стрельба закончилась попаданием по лосю, который ушел за стрелковую линию. Охотовед объехал на «Буране» квартал – выхода нет. Лось, ушедший от места стрельбы метров на триста, был готов и благополучно вытащен снегоходом к машине. В одиннадцать часов уже гнали второй загон, где взяли сеголетка, на этом охоту закончили, ведь моим товарищам, кроме жареной печенки, предстоял ночной перегон домой. Оставшись один в теплой деревенской избе, мыслями переключился на предстоящий добор подранка. Вышел на двор, черное небо с яркими звездами нависло над лесом, морозец слегка пощипывал щеки, ветра не было, и, самое главное, ничто не предвещало снегопада.
В моем распоряжении «Буран», сзади привязана пара лыж, в рюкзаке батон хлеба и остатки жареной печенки, литровый термос чая, в общем, приготовился на целый день охоты. Едва рассвело, я уже у места стрельбы по сохатому. Дальше на лыжах. Кровь на снегу обильная, вот и первая лежка, метров через двести – вторая, затем третья. Прошел с километр, лежек много и все с кровью, по всем признакам сохатый должен давно остановиться, но лось идет. Если бы след так сильно не кровил, то пора было бы прекращать преследование. Уже отмерил версты три, угодья незнакомые, в эти места забираться не приходилось. Наконец мерзлые лежки сменились подтаявшими, зверь уже близко. Лыжи слегка постукивают по занесенному снегом багульнику, дальше пешком, утопая по колено в высоких сугробах. Взлетевший из-под снега засидевшийся глухарь скорее напугал своим неожиданным вылетом, чем удивил близким присутствием.
Впереди затрещали сойки, из-за кустов можжевельника показалась лосиная голова, украшенная небольшими лопатами рогов. Подранок! Ружье в плече, но уверенности, что это мой лось, нет. Бык, не замечая охотника, поворачивается боком: смерзшийся с кровью снег на шкуре. Ошибки нет, выстрел обрывает мучения могучего зверя, прошедшего с тяжелым ранением около десяти километров. Теперь за «Бураном». Быстро умяв почти весь батон и печенку, освободив начавший остывать термос, назад, к добыче. Уже не так быстро, с частыми остановками, вытащил лосиную тушу к лесной дороге, и через полчаса въезжал в ворота центральной базы охотхозяйства. В целом удовольствия от добора подранка не получил, да и прошедшие загоны, на мой взгляд, сложились неудачно, и в этом не вина егерского коллектива, а скорее всего неопытность большинства охотников.
Оставшиеся дни до Нового года тропил беляков, участвовал в кабаньей и лосиной охоте по лицензиям, выданным работникам охотничьего хозяйства. Загоны прошли профессионально, малыми силами в двух загонах были добыты бычок-трехлеток и приличный кабанчик, которых мне и перевидеть не пришлось, получилась приятная прогулка с ружьем по лесу.
Кратковременное новогоднее потепление сопровождалось снегопадом, старые следы занесло, заяц не решался после пороши дать след, и пару дней я был без выстрела. Кроме цепочек лисьих следов ничто не указывало на былое заячье изобилие.
Наконец, как бы сговорившись, зверь дал след: по лесу малик беляка, на полях наследил русак, по кустам у болот наброды куропаток. Охота пошла веселая, интересная, хотя и не очень добычливая, но четыре зайчика, пара куропаток и шкурка лисички весели в сенях деревенского дома.
В канун православного Рождества приехали давно ожидаемые мной охотники. Сочельник. Местная детвора колядует, обходя дома с песнями и плясками, собирает гостинцы.
Утром решили первым прогнать бывший райкомовский, переименованный с моей легкой руки в рождественский загон, всегда приносящий удачу. В прежние времена он приберегался для высокого начальства. Неспешно в полной тишине расставили номера. Кругом редкие, чахлые сосенки, моховые кочки, которые снег сравнял с засыпанными кустами голубики и багульника и лосиные следы. Загонщики ушли. Пока тишина, только шустрые синички снуют по коре деревьев, отыскивая личинки насекомых. Снег, слетевший с кустов можжевельника, и вспорхнувшая стайка снегирей заставили меня от неожиданности вздрогнуть. На мой номер шла корова с сеголетком, гон еще не начался, а лоси уже вышли на охотника. Пара серых лаек наседает на теленка, а лосиха, прижав уши и делая выпады передними ногами, отгоняет их. Но откуда собаки, утром их не было да и не лают... Волки! Они гонят лосей, и только рыхлый снег не позволяет им отбить лосенка от коровы. Звери закружили лосиху, затем, бросив взрослого лося, кинулись к сеголетку.
Первая пуля 12-го калибра отбросила серого разбойника на пару метров, второй, третий выстрел осадили бросившегося наутек второго волка, четвертым патроном уже стрелял практически в остановившегося зверя.
В это время закричали загонщики. Не прошло и пяти минут с начала гона, как слева от меня прозвучал дуплет и клич «готов!», еще один далекий выстрел на фланге и повторно торжествующее «готов!».
Три лося на три выстрела; отличились тезки, два Александра, первый завалил дуплетом быка и крупную корову, второй – солидного шильника. Но в этот рождественский день внутренне торжествовал больше всех, видимо, я, ощутив себя настоящим охотником, впервые добывшим сразу двух волков, а может, еще и потому, что спас двух лосей.
Комментарии (0)