Эта история случилась в одном из удаленных мест Ельмезского района Кировской области. В небольшой деревне, которая каким-то чудом благополучно пережила укрупнение колхозов и ликвидацию неперспективных населенных пунктов, жил со своей семьей наш герой Иван...
Иван крестьянствовал, но в то же время, как почти все мужики их деревни, был умелым охотником. И старшего сына Василия с детства приучал охотиться. Парнишка стал надежным помощником во всех делах и уже получил от отца драгоценный для него подарок – одностволку 16-го калибра.
Проснувшись на рассвете, Иван в тот памятный день рано поехал с сыном в лес за дровами. Напилили они их еще осенью, а вот вывезти можно было только по снегу. День выдался прекрасный. Солнце уже показалось над лесом, а небольшой морозец только слегка пощипывал и бодрил.
Оба взяли ружья в надежде, что увидят тетеревов, которые подпустят на выстрел. Могла попасться и другая дичь, но все-таки больше надеялись на тетеревов.
Застоявшаяся за ночь лошадка легко и, казалось, весело везла почти пустые сани, но, уже выбежав на делянку, вдруг запрядала ушами, зафыркала и остановилась. Иван, понимая, что это неспроста, мгновенно схватил ружье и увидел, как на верху поленницы поднялась готовая спрыгнуть на землю большая рысь. Почти не целясь, он выстрелил из левого ствола, где была мелкая картечь, и рысь исчезла на противоположной стороне поленницы. Бросив вожжи Василию, он побежал туда, но увидел только следы прыжков рыси, на которых алели капельки крови. Иван немного прошел по следу, проваливаясь в снег почти по колено, а, вернувшись к саням, сказал:
– Сын! Рысь ранена не сильно, без лыж ее не догнать, но догонять надо, – хорошего кота я зацепил. Сегодня занимаемся дровами, а завтра с утра пойдем за ним на лыжах. Авось, пурги не будет и следы не занесет.
Пока наваливали на сани дрова, везли их домой и разгружали, короткий зимний день подошел к концу, от леса потянуло холодом, загорелись бледные звезды на небе. Спать легли рано, чтобы получше отдохнуть перед завтрашним троплением, которое неясно, как могло еще обернуться.
До злополучной встречи с охотниками кот обитал в старом дремучем бору. Там же жила и рысь, благосклонность которой кот завоевал в конце прошлой зимы, добившись, что она предпочла его другим претендентам. Потом в самом глухом, непролазном месте рысь устроила теплое, сухое логово и принесла к началу весны трех котят. Они были совсем маленькими, слепыми и глухими, но на материнском молоке росли быстро. У кота в это время главной заботой было снабдить едой кормящую мать, которая не могла отлучаться от логова. Ночи напролет кот бесшумной тенью рыскал по лесу или сидел в засаде, поджидая любого, кто двигался, и превратился в настоящее бедствие для обитателей леса. По своей кровожадности кот мало уступал волку, убивая, когда предоставлялась возможность, больше, чем требовалось для питания. Чаще всего он охотился на зайцев, которых было много и которые были вкуснее всех. Только по отношению к своему семейству он оставался благородным и заботливым отцом: пойманного зайца приносил в логово, даже если самому в тот день приходилось довольствовался мышами и лягушками.
Когда рысята подросли, кот стал притаскивать им живых зайчат и белок, учил давить их. Вскоре они охотились всем выводком. Рысята заматерели, всему у родителей научились, и в середине зимы, незадолго до очередного брачного сезона, семья распалась. Дальше каждый был сам за себя.
После того как выпал глубокий снег, в лесу стало голодно. Из выводков рябчиков, что водились в овраге, кот поймал почти всех молодых птиц, а старые стали очень осторожными и не давались ему. Поэтому кот переместился на делянку, где лежали поленницы дров и было много заячьих следов. Зайцы не зря облюбовали это место. Они грызли кору сваленных стволов, питались молодым подростом, которого там было много. Просидев неподвижно до середины ночи, он, благодаря тонкому слуху и острому зрению услышал и при мерцающем свете звезд увидел зайца, а затем в стремительном прыжке настиг его. Половину зайца съел тут же, а остатки перенес на поленницу. Зная из опыта, что запах мяса может привлечь других хищников, захоронку устроил не на той поленнице, где была его засада, а на другом конце делянки. Собственно, опасаться ему следовало только стаи волков? следы которых он видел.
Правда, следы были не свежие, к тому же волки шли след в след и, скорее всего, были проходными. Тем не менее, кот предпочел оставаться на высокой поленнице, куда серые не могли дотянуться, но это в конце концов и подвело его.
Утром отец разбудил Василия:
– Вставай, Васька! Снега, слава Богу, не было, будем догонять кота.
Едва загорелся рассвет, они, надев лыжи и захватив котомку с нехитрым харчем, уже были в пути. До делянки по накатанной дороге добрались быстро, а затем, по очереди торя лыжню, пустились по следам рыси. Сначала кот уходил от делянки большими прыжками, но затем, не чувствуя преследования, перешел на шаг. Крови на следу было все меньше, а затем она и вовсе исчезла. Ивану было ясно, что кот направился в старый буреломный бор, что рос по большому оврагу. Часа через два след привел их к лежке зверя, устроенной под большим выворотнем. Обледеневшая после ухода зверя лежка слегка розовела. Видимо, рана закрылась не совсем. А еще через час охотники вышли на свежие следы потревоженного ими кота. Часто меняясь местами, они понаддали ходу, надеясь скоро догнать зверя. Но лес становился все гуще, кусты и коряги затрудняли передвижение на лыжах.
Когда Василий в очередной раз шел вторым, его лыжа, зацепившись за корягу, слетела с ноги, и он остановился, чтобы снова одеть ее. В это время Иван приблизился к лесному завалу, образованному упавшими друг на друга деревьями и оставшимися в наклонном состоянии. След уходил под такой шатер. Поправив лыжу, Василий стал догонять отца и в этот момент увидел, как с дерева прыгнул и приземлился на плечи отца большой зверь. Охотник упал в снег, а кот, рыча, стал рвать его когтями. Сначала Василий опешил, но потом ринулся вперед, громко крича.
Стрелять в образовавшийся клубок тел он не мог. Услышав второго охотника, кот оставил Ивана и, оскалившись, был готов броситься на Василия, но выстрел остановил его. Кот закрутился на месте, а парень, быстро перезарядив свою одностволку, добил зверя. После этого поспешил к отцу, но тот уже поднимался, пытаясь оправиться от шока, вызванного внезапным нападением. Когда он падал, то интуитивно закрыл лицо руками, что и спасло его глаза от острых как бритва когтей рыси. Его рукавицы оказались располосованными, а на руках кровоточили глубокие царапины. Но это был пустяк по сравнению с тем, что могло бы быть, не закрой он лицо. Василий помог отцу стать на ноги и увидел, что когтями задних лап кот располосовал и овчинный тулуп на спине. Но главное – отец был жив и здоров, если не считать царапин на руках. Вместе они подошли к коту и залюбовались его шубой, которая переливалась пятнистым серо-буроватым цветом сверху, светлела на боках и белела снизу. Серебристо-белесые щеки, уши с угольно-черными кисточками на кончиках, пышные бакенбарды делали очень красивой и выразительной его морду. Иван прикинул, что сможет выручить за шкуру неплохие деньги, совсем не лишние в хозяйстве. Да и мясо рыси он считал не только съедобным, но и вкусным.
Охотники тщательно сняли шкуру, чтобы взять ее с собой, а тушу положили как можно выше в развилку дерева, где ее не смогли бы достать ни волки, ни лисы.
На следующий день они вернутся сюда с лошадкой и, навьючив ее, увезут мясо.
Комментарии (0)