Эвтаназия здравого смысла

Смею надеяться, что такие планы существуют и в ветеринарной службе, и у «специально уполномоченных государственных органов по охране, контролю и регулированию использования объектов животного мира». Или за эти долгие годы таковые планы могли бы появиться и быть опробованы на обширной территории от границ Грузии, откуда, по официальным источникам, АЧС стартовала, «до самых до окраин». А может быть, и оценены по эффективности: хорошие оставлены, плохие отброшены. Но, судя по результату, этого не сделано.

На примере одной из центральных областей РФ попробую взглянуть на проблему глазами простого охотника.

Тульскую землю АЧС «посетила» в апреле — мае 2012 г. Пострадали два охотхозяйства. Точнее, говоря сухим языком официальных бумаг, «береговая линии реки Оки, прилегающая к охотничьему хозяйству «Поленовское» угодий общего пользования Заокского района», и охотничье хозяйство «Рудневское» ООО «Цефей» муниципального образования Рождественское Ленинского района. Причем обе эти лесистые территории области с регулярным кабаньим населением находятся в непосредственной близости от крупных транспортных артерий (как автомобильных, так и железнодорожных), идущих с юга России. Весной кабаны активно посещают обочины этих трасс и питаются отбросами. К слову, с 2007 г. по настоящее время на дорогах от Краснодара и Волгограда (неблагополучных по АЧС) до Москвы я не встречал разъяснительных плакатов или памяток о возможности передачи заражения африканской чумой через оставленные объедки.

Вернемся к официальным документам. Указами губернатора Тульской области от 2 и 5 мая 2012 г. устанавливались ограничительные карантинные мероприятия и подписывались планы организационно-хозяйственных и ветеринарно-санитарных мероприятий по ликвидации африканской чумы свиней, включавшие сжигание и зарывание трупов, дезинфекцию мест сжигания, установку указателей, ограничение на перемещение животных и сельхозпродукции, запрет охоты, установление карантинных ветеринарно-полицейских постов и прочие, на мой взгляд, разумные меры. Однако такие мероприятия, как «Ежедневный контроль состояния диких кабанов…», «Проведение депопуляции дикого кабана…» и «Проведение снижения численности дикого кабана… с применением охотничьих собак…», продуманными назвать не приходится.

Ежедневный контроль состояния диких кабанов в период выращивания самками приплода — сильный фактор беспокойства, способствующий уводу поросят из «ежедневно контролируемой» зоны. Кроме того, опираясь на опыт Испании, успешно преодолевшей АЧС в период с 1985–1995 гг., известно, что чумные эпизоотии могут иметь и хроническое, длительное течение, когда инфекция поддерживается и тлеет именно среди молодняка, обладающего в подсосный период временной устойчивостью к вирусу и не заболевшего во время эпизоотии, при которой погибают взрослые животные.

Депопуляция и «ограничение численности, исключающие распугивание (!)» — это отдельная песня. Если читатель «РОГ» думает, что подразумевается тихое скрадывание кабанов одного за другим и последующее их усыпление из пневматики или арбалета стреляющим шприцем с летальной дозой снотворного, или отлов живоловушками, или иная бескровная эвтаназия, то это с точностью до наоборот. Шеренга из штатных егерей и охотоведов входит в зеленый лес (напомню: на дворе май – июнь!). На вооружении разнокалиберное личное охотничье оружие (ведь штатного-то нет, как нет и оружия, стреляющего шприцами!). С разной степенью меткости шеренга отстреливает плохо различимых, мечущихся среди «зеленки» кабанов всех половозрастных категорий.

Напомним, кстати, что в цикле развития у годовалых кабанчиков на весну — начало лета приходится поиск новых мест обитания. Получив «заряд бодрости» от названных вооруженных формирований, уцелевшие кабанчики лихо и с еще большей скоростью осуществляют весеннюю «дисперсию» на прежде не пораженные территории.
Кроме того, пик активности клещей приходится на эти же месяцы года, а это важно, т.к. природным резервуаром вируса АЧС являются именно клещи. Пролитая кровь и иные жидкости агонирующих зараженных животных являются богатым источником вируса. Все это пропитывает почву и затем активно посещается мелкими хищниками, привлеченными запахом свежатинки, а уже потом широко расходится по округе (как и клещи, нашедшие других хозяев и сохранившие в себе вирус для следующего годового цикла).

В точном соответствии с биологией развития вируса и выполненными «мероприятиями» через год, 14 июня 2013 г., постановлениями губернатора пришлось вводить ограничительные карантинные мероприятия уже в шести «заполыхавших» близлежащих от первого очага АЧС охотхозяйствах области. Далее — везде… На момент написания статьи вышло уже 8 похожих постановлений. Апофеозом же этой картины стало инфицирование АЧС и уничтожение более 57 000 свиней в ООО «Племенное хозяйство Лазаревское» — крупнейшем сельскохозяйственном предприятии Тульской области. Кроме того, территориальными управлениями Россельхознадзора проведена работа по выявлению продукции, отправленной с ООО ПХ «Лазаревское». Орловская, Брянская, Калужская и Московская области, а также 89 предприятий торговли и общественного питания Тульской области оказались под угрозой стать новыми эпицентрами АЧС.

Сомнительная (если не сказать хуже) по карантинным соображениям переброска из района в район занятых на локализации эпизоотии в «Лазаревском» специалистов в обычной одежде и обуви, без средств специальной гигиенической защиты и полноценной дезинфекции после посещения очагов инфекции только усугубляют ситуацию.

И так происходит из района в район, из области в область с 2007 года! Советский опыт 1977 г., когда Минсельхоз СССР в условиях централизованного планового хозяйства за год успешно ликвидировал вспышку АЧС в Одессе, более близкий опыт Испании, которая в условиях многоукладного сельского хозяйства справилась с этой задачей за 10 лет, не помогли.

Как мы видим, повесив «всех собак» на диких кабанов, свалив работу по борьбе с АЧС на малочисленные, санитарно неоснащенные и неподготовленные кадры служб охотничьей отрасли, вкупе с их энергичными, но часто некомпетентными действиями на местах, мы получили то, что имеем. За семь лет эпизоотия не только не локализована, но, напротив, набирает обороты. А это многомиллионные убытки, потеря тысяч тонн мяса, утрата ценного племенного поголовья и угасание охотхозяйств, специализировавшихся на самой экономически рентабельной кабаньей охоте, и социальные последствия в виде потери заработка, а то и работы тысячами сельских жителей.

Вернуть утраченное нельзя. Но на ошибках надо учиться. Учиться в первую очередь тем регионам, в которых пока не наблюдается АЧС. Заранее разработать научно обоснованные планы противодействия АЧС, проверить и доукомплектовать материально-технические средства для локализации первичных очагов и, главное, обучить кадры. Время бесполезных действий прошло. Пора возвращаться к здравомыслию.