Лесовод. Фронтовик. Охотник

Большим подспорьем для семьи была охота, на которую он тайком от родных начал ходить с 12 лет, а потом вместе с братом и отцом. Дичи вокруг было много, а охотников в ближайшей округе, кроме них, никого. Пушной промысел приносил дополнительный доход, шкурки добытых зверей сдавали регулярно приезжавшему на хутор заготовителю, который в обмен на них снабжал не только боеприпасами, но и солью, сахаром, керосином и прочим.

Детство пролетело быстро. Нужно было учиться дальше. Пришлось переезжать в Брянск. Здесь отец работал, а вечерами учился на рабфаке, здесь познакомился с будущей женой Марией, с которой счастливо прожил 63 года. В 1936 году они вместе поступили в Брянский лесной институт. Его выбрали председателем охотколлектива. Ежемесячно в институте выпускали охотничий бюллетень, участвовали в областных соревнованиях по стендовой стрельбе, часто устраивали коллективные выезды на уток, зайцев, а иногда облавные охоты на волков и даже медведей, которых в районе хутора обкладывал его отец.

Счастливые студенческие годы пролетели незаметно. Наступил 1941 год. Война. Всех ребят вызвали в военкомат, но все же дали защитить дипломы, и 26 июня бывшие студенты стали инженерами лесного хозяйства.

Чувствовалось, что война будет затяжной, и страна ускоренными темпами готовила военные кадры. После краткосрочного обучения в высшем офицерском училище связи в Муроме, в звании младшего лейтенанта Федор был направлен в 637 артиллерийский полк помощником начальника связи, а со временем стал начальником связи полка. Боевое крещение получил под Малоярославцем Калужской области. Воевал на Курской дуге, участвовал в освобождении Праги, взятии Дрездена.

Закончил войну в Германии в звании капитана с двумя орденами и двумя медалями. За проявленные в боях против немецко-фашистских захватчиков доблесть и мужество 3-я артиллерийская Житомирская ордена Ленина дважды Краснознаменная дивизия прорыва РГК получила 23 благодарности от Верховного главнокомандующего И.В. Сталина. Удостоен этой благодарности был и отец.

В дни затишья Федора тянуло в лес, на охоту. Он часто вспоминал один из эпизодов охоты осенью 1944 года в Польше. После тяжелого ранения в голову и спину, подлечившись в госпитале, отец попутной машиной прибыл в расположение своего артполка. Командование приказало отправить его в тыловую санчасть на долечивание.

Санчасть располагалась на краю деревни Грабовице. стоявшей в окружении сосново-еловых лесов. Одолжив в хозвзводе винтовку, он пошел в лес. В центре небольшого лесного массива была поляна, от которой по радиусам расходилось 6 широких и чистых просек, упиравшихся в поля. Устроил на перекрестке шалаш и затаился. Буквально через 10 минут появился первый русак и сел на просеке в 120 метрах. После выстрела он подпрыгнул и ускакал. Через 10 минут на просеке показался еще один заяц. Подпустив его на 20 метров, Федор свистнул. Зверек сел. Выстрел — убежал.

Третьего русака отец стрелял на 100 метрах , но опять мимо. Подумал: тут что-то не то с прицелом. С 10 метров выстрелил в затеску на стволе сосны — пуля попала на 10 см выше. Вот в чем дело! Сбит прицел. Видно, винтовка валялась где попало, а может, ее подкладывали под машину, чтобы выехать из колеи? Вернувшись, Федор отчитал старшину за низкую боеготовность, а тот признался, что винтовку подобрали на дороге и держат про запас, на случай потери оружия.

В следующий раз отец пошел в свой шалаш с другой, пристрелянной винтовкой и за два часа добыл трех зайцев, не допустив ни одного промаха. Несколько раз он ходил на одно и то же место. Помимо зайцев добывал косуль — на кухне им всегда были рады. Хоть рана на голове до конца не затянулась, в ноябре Федор вернулся из тыла в полк и приступил к исполнению обязанностей.

После войны, за отличное исполнение воинского долга командование наградило капитана Ф.Е. Федорова фотоаппаратом и охотничьим ружьем «Зауэр» 12-го калибра, с которым он не расставался всю оставшуюся жизнь. Теперь это ружье как память об отце бережно хранится у меня.

После войны отец работал начальником лесоустроительной партии при Брянском управлении лесного хозяйства. Время было тяжелое, продуктов и дров едва хватало, но жили надеждой на лучшие времена. Подрастали и мы с сестрой. И вновь охота была хорошим подспорьем в хозяйстве.

Совсем недалеко от г. Дятьково Брянской области, где мы тогда жили, на зарастающих травой полях на тока собирались огромные стаи косачей (до 200 птиц). Сделав шалаш, отец добывал за утро 4–6 петухов и, переодевшись, бежал на работу. Осенью на реке Болве ему удавалось видеть сотенные стаи пролетных уток. Охотников почти не было, ведь перед оккупацией Брянска немцами все ружья приказано было сдать.

Дедушка закопал на огороде три великолепных ружья, но кто-то их, видимо, нашел. Боеприпасы также были на вес золота. Каким-то чудом все же удавалось добыть горсть черного пороха да немного дроби, и наградной «Зауэр» никогда не подводил — спасал нас от голода. Добытых уток мама засаливала на зиму в бочке, и питались мы в основном дичью.

После окончания Высших лесных курсов в Пушкино Московской области отец работал во 2-й Московской лесоустроительной экспедиции с длительными выездами в поле, где иногда удавалось поохотиться. Работали они вместе с мамой, и жизнь постепенно налаживалась.

В 1954 году в составе пяти лесоустроительных партий отца направили в Китай для оказания братской помощи и обучения китайских специалистов передовым методам ведения лесоустройства. Полевые работы проводились в основном в малоисследованных горных лесах Большого и Малого Хингана. Такого обилия дичи, почти не боявшейся человека, и рыбы отец никогда не видел.

Основной его добычей были утки всех видов, гуси, фазаны, зайцы и косули, но, к сожалению, вырваться на охоту удавалось лишь изредка. А вот хариусов, ленков и тайменей отец ловил постоянно, так как базы экспедиций устраивались на галечниковых берегах, и за час-два рыбалки он приносил в лагерь несколько килограммов деликатесной рыбы. За большой вклад в дело обучения китайских специалистов и оказание практической помощи по лесоустройству и ведению лесного хозяйства КНР Ф.Е Федоров был награжден личным Почетным знаменем и орденом Дружбы народов.

По приезде на Родину отец продолжил работать по лесоустройству, а с 1962 года — в Минлесхозе РСФСР.
С 1970 года мы с отцом и другом Володей каждую весну и осень выезжали в охотничьи экспедиции в отдаленные уголки европейской части России. Так продолжалось 30 лет. Какое это было счастливое время! Мы сдружились настолько, что понимали друг друга с полуслова, а взаимная поддержка в сложных ситуациях всегда приводила к положительному результату.

Выйдя на пенсию, отец не сидел без дела. То он на охоте, то на рыбалке, то собирал грибы, ягоды, то солил, сушил, мариновал. Вспоминая прожитую жизнь и обладая отличной памятью, он написал более трех десятков рукописных книг, в том числе «Историю нашего рода» и «Повесть о войне», которые интересны не только нам, но, я верю, и будущим поколениям.

В мирное время его труды были отмечены еще одним орденом Отечественной войны первой степени, 17 юбилейными медалями, званием «Ветеран труда» и ведомственным знаком «Почетный работник леса». Отец для многих был уважаемым и горячо любимым человеком. Меня он понимал и поддерживал во всем.

Я бесконечно благодарен ему за то хорошее, что он привил своим детям, за его абсолютную порядочность, честность, бескорыстие, великую любовь к Родине. Мы им гордимся. Не каждому выпадает счастье иметь такого отца. Низкий поклон и вечная память этому простому, но кристально честному человеку!