Пять охот на рябчика

Было это в 2003 году. Зеленый тогда еще охотник, я решил попробовать свои силы в новой охоте на рябчика с манком. Я много читал, как нужно манить и как стрелять рябчика, а также о самой этой замечательной птице, живущей в отдаленных нетронутых уголках смешанного леса вблизи ручейков и лесных дорог. Даже участвовал в такой охоте.

ОХОТА ПЕРВАЯ

В Тверской области вместе с опытным егерем и моим товарищем-охотником мы бродили по мшистым окрестностям охотбазы, и наш проводник свистел в манок, сделанный из косточки задней лапы зайца, подманивая рябчиков. Мой товарищ добыл тогда рябчика, севшего на сосенку прямо над моей головой. Но мой рассказ не про ту охоту...

Беззвучно притворив дверь машины, я сделал несколько шагов по дороге и остановился. Накануне выпал первый снег. Лес стоял заколдованный ночным морозом. Присыпанные чистым снежком ели – как часовые на страже спокойствия. Ни ветерка. Вдыхаю свежий морозный воздух и смотрю в безоблачное небо. Боже, как хорошо! Короткая дорога к болоту ведет меня вдоль журчащего внизу ручейка. Вот и подходящее место с поваленным стволом дерева. Смахиваю снег и сажусь спиной к ручью. Мысленно пою песню, тщательно готовлюсь и прикладываю к губам манок. И вот звонкая песня самочки вливается в тишину солнечного утра.

«Фыр-р-р-р» – и рябчик садится, как мне кажется, прямо мне на плечи. Несколько секунд я просто в шоке и не знаю, что делать. Никого не вижу, но рябчик сидит явно не дальше пяти метров за моей спиной. Если повернусь, он заметит меня и улетит. Боясь лишний раз вдохнуть, продолжаю лихорадочно искать решение. Рябчик тем временем, не обнаружив себе подобных, начал нетерпеливо щебетать. Это помогает мне более точно определить его местонахождение.

Я понимаю, что он сидит на ветке на уровне моего затылка. Может, поманить еще раз? Но на таком близком расстоянии если сфальшивлю, то только напугаю его. Да и зачем манить, если вот он, проблема только в том, что у меня на затылке нет глаз, а ружье лежит на коленях, обращенных в другую сторону. Да и рукам не удастся вывернуться за спину, чтобы сделать прицельный выстрел.

Наконец принимаю решение. Это мой первый опыт, и пусть он будет как можно более богатым и полезным. Я попытаюсь повернуться и увидеть его. Сначала надо повернуть голову. Делаю это очень медленно. Вот я уже вижу рябчика краем глаза – он сидит на нижней ветке ближайшей сосны, весь как на ладони, и с любопытством разглядывает мою спину. Мне повезло – в свою первую охоту я увидел рябчика так близко.

Очень подвижный, с хохолком и красной бровью, он запомнился мне таким надолго. Теперь я должен повернуть туловище, прицелиться и выстрелить – совсем простая задача длиною в вечность. Очень волнуюсь. В конце концов мои нервы не выдерживают и я начинаю двигаться быстрее. Рябчик срывается и исчезает за стволами деревьев на другом берегу ручья. Я предвидел это и все же раздосадован, но ведь сам виноват: не хватило терпения. Теперь точно знаю, как быстро могу двигаться, чтобы рябчик меня не видел.

С другой стороны, на такой близкой дистанции, удайся мне этот выстрел, разбил бы птицу вдребезги. Я познакомился с рябчиком так близко, узнал его повадки. Уже один этот приобретенный опыт – большой успех. Еще проверил в деле недавно купленную темно-оливковую куртку с какой-то особенной пропиткой, не видной зоркому птичьему глазу. На фотографиях она всегда получается малинового цвета. А рябчика еще добуду – в этом уверен.

ОХОТА ВТОРАЯ

После этого я много раз успешно охотился на рябчика, который охотно откликался и спустя 10–20 минут вылетал на открытое место метрах в тридцати, что позволяло мне медленно поднять ружье, спокойно прицелиться и точно выстрелить. Из этих охот мне запомнилась одна. Это было в том же месте Московской области, где я охотился на рябчика в первый раз. Я поставил машину, как обычно, на небольшой опушке, примыкающей к дороге, на которой я всегда охочусь. Когда уже был готов выступить, вдруг услышал звуки музыки. Подумал, что мне почудилось – откуда в лесу музыка?

Но звуки становились все отчетливее и наконец превратились во вполне реального мужичка с радиоприемником на плече. Я просто обалдел от такого видения. Не хватало еще, чтобы этот любитель музыки на свежем воздухе направился в мою сторону. Так и есть. Ну уж нет. «Эй, любезный, – негромко окликаю вздрогнувшего от неожиданности мужичка, – я как раз в той стороне сейчас буду стрелять, так что, пожалуйста, пройдите в другую сторону». Возражений не последовало, и видение удалилось, а вместе с ним через минуту затихла и музыка. Теперь пора.

Не спеша выхожу на дорогу и прохожу по ней до середины участка – еще столько же, и дорога выйдет из леса. Останавливаюсь под елью на краю дороги. Снимаю с плеча ружье и маню. Мгновенно вылетевший из чащи леса рябчик уселся на высокую ветку сосны в 30 метрах по линии выстрела. Медленно поднимаю ружье и стреляю. Рябчик падает на землю. Охота закончена. Не прошло и пяти минут, как я разговаривал с мужичком. Думал, он распугал всех рябчиков и пропала моя охота. Странное чувство. Ехать больше часа из Москвы, чтобы отохотиться в течение пяти минут и поехать обратно. А вот бывает и так.

ОХОТА ТРЕТЬЯ

Я много раз читал об охоте на выводки рябчиков в отдаленных от Москвы регионах. Охотник не спеша идет по лесу, рябчики взлетают и рассаживаются на деревьях. Охотник замечает, куда они сели, осторожно подходит, высматривает рябчика в ветвях и стреляет, т.е. скрадывает его. Подмосковные рябчики малочисленны и очень осторожны. За последние годы они многому научились у дачников, лесных туристов и бродячих собак. Поэтому скрасть подмосковного рябчика совсем нелегко. Но можно, если запастись терпением.

Есть в моих любимых подмосковных местах ручеек, заросший по берегам плотным смешанным леском, состоящим из тонких спутанных лиственных пород с вкраплениями сосны и ели. Как-то раз шел я по тропинке вдоль это ручейка – только так и можно в этом месте передвигаться бесшумно – и спугнул с земли рябчика. Очень хорошо видел, что он спрятался в елочки, но самого его видно не было. Выждав несколько минут, начинаю манить. Ни ответа, ни привета. Маню с неизменным неуспехом минут двадцать.

Вижу, рябчик никуда не перелетел – сидит себе где-то в ветвях, ему там хорошо и комфортно. Что делать? Обидно как-то уходить, бросать начатое дело. Ну, думаю, подберусь к тебе. И начинаю потихоньку передвигать одну ногу. Медленно, плавно. Смотрю, куда ногу ставить, чтобы ветка под сапогом не хрустнула. А потом сразу перевожу взгляд на заветные елочки – не колыхнется ли ветка, не выдаст ли себя осторожная птица. Не выдает. Приходит очередь второй ноги. Пройдя так метров 10, останавливаюсь.

До рябчика по моим расчетам метров 20, не больше. И тут происходит чудо – рябчик вылетает из своего неприступного убежища и садится на голую ветку в 20 метрах от меня. Наверное, ему надоело сидеть сиднем, любопытно стало, вот и вылетел размяться и посмотреть. Сами понимаете, я не промахнулся.

ОХОТА ЧЕТВЕРТАЯ С МАНКОМ И ЛАБРАДОРОМ

Можно долго и важно рассуждать о том, относить ли лабрадоров к подружейным собакам, и даже категорически запрещать охоту с лабрадорами в то время, когда открыта охота с легавыми и спаниелями, как это было летом 2007 г. в Московской области. Это навсегда останется на совести чиновников. Но если вы хотите сначала поохотиться на болотно-луговую и полевую дичь, а затем на рябчика с манком, можете смело брать с собой вежливого лабрадора-ретривера. «Вежливый» значит уверенно и послушно выполняющий команды ведущего: «сидеть», «лежать», «стоять» и «ко мне», отданные жестами.

Однажды я шел по лесной дороге, чтобы разведать новые места для охоты на рябчиков. Мой черный лабрадор Руперт сопровождал меня после удачной охоты на бекасов. Справа и слева к дороге подступал довольно густой орешниковый подлесок. За поворотом метрах в двадцати открылся песчаный участок дороги, с которого тотчас слетели в разные стороны два рябчика. Руперт шел в этот момент чуть сзади меня и поэтому ничего не увидел. Я упал на колени. Моему спутнику движением ладони сверху вниз была дана команда «лежать». Руперт послушно улегся на землю у меня за спиной.

В таком положении мы находились минуты три-четыре, после чего я начал нечасто манить голосом самочки. Ответа не было. Но я не спешил уходить. Вдруг слева из-под орешника на дорогу выбежал петушок и, как по пешеходному переходу, направился на другую сторону в поисках подруги. Я медленно поднял ружье и выстрелил. В стволе была семерка – она отлично подошла для незакрытой ветвями цели. Руперт был счастлив подать мне неожиданный, но заслуженный терпением трофей.

Так что при правильном воспитании лабрадор – самая подходящая собака под ружьем. После этого была у меня еще одна охота с Рупертом: только благодаря ему я нашел упавшего в заросли рябчика. Без собаки это оказался бы недобранный трофей.

ОХОТА ПЯТАЯ

По нескольку раз в день на этой неделе я смотрел в Интернете прогноз погоды. После пяти безрезультатных выездов на рябчика я молил Бога, чтобы среди дождливых сумрачных дней октября выдалось хотя бы одно свежее, безветренное и солнечное рябчиковое утро. В прошлые выходные, когда я был в лесу (шел вперемежку снег и дождь, было хмуро и промозгло), обнаружил в знакомых угодьях ранее не открытый сказочный уголок. И в такое ненастье даже услышал откликающегося на мой манок рябчика. Но подлетать ко мне в непогоду он не пожелал.

Опавшие листья устилали землю ковром из только что отчеканенных золотых и уже видавших виды коричнево-жухлых монет. Была какая-то пограничная погода – ветер гнал по небу темные снежные тучи, но в лесу ветра почти не было. Временами из-под мрачных сводов выглядывало солнце, словно раздвигая тьму лучами. Вдруг с неба посыпалась «мраморная крошка». Не снег, а некрупный снежный град – пористые шарики с неровными гранями. Я переждал под разлапистой елью и пошел дальше.

В самом удачном для охоты месте, где ручей изгибается и течет ближе всего к высокому берегу, я остановился, окинул взглядом мокрую подмерзшую низину и сделал шаг с дороги, чтобы встать под сосны и начать манить. Под ногами захрустели ломкие листья. Тут же я услышал, как где-то рядом перепорхнул невидимый рябчик, не испуганно, а скорее предусмотрительно избегая встречи с непрошеным гостем. Я замер.

Постояв минуту, сделал два медленных шага, чтобы выйти из-под ветвей, которые могли помешать мне целиться, медленно снял с плеча ружье и поманил. То, что произошло после этого, было невиданным охотничьим счастьем и несчастьем одновременно.

После сначала далекого, а потом повторно совсем близкого «фыр-р-р» я увидел рябчика в бреющем полете, который был завершен эффектным и громким виражом с торможением раскрытыми крыльями. Пернатый сел на землю в двух метрах правее и впереди от меня. Стволы моего ружья, к несчастью, смотрели как раз в другую сторону. Я не мог пошевелить не только руками, но даже головой – так он был близко. Лишь наблюдал за ним, сильно скосив глаза.

Рябчик между тем, деловито щебеча, сделал несколько шагов в мою сторону, осматриваясь в поиске подруги, потом повернулся ко мне хвостом и направился вправо под ветви выстроившихся вдоль дороги жиденьких елей. Только теперь я смог медленно повернуть голову в его сторону.

Я уже не раз видел рябчиков вблизи, но так близко и в движении – в первый раз. Эта небольшая, издалека совершенно неприметная птица всегда удивляла меня своей подвижностью и красотой мягкого рябого наряда, яркими красными бровями, с первого взгляда выдающими в ней представителя тетеревиных, и задорным хохолком.

Мелькнула мысль вскинуть ружье и выстрелить. Но очень не хотелось превращать эту спокойную созерцательную охоту в охоту спортивную, с выстрелом по взлетающей птице. Да и времени для вскидки ружья не оставалось: рябчик стремительно удалялся под защиту сплетений лапника, пока не пропал за густыми ветвями. Я перестал его слышать, расслабил напряженные мышцы, повернулся направо и вложил ружье в плечо. Так я стоял секунд тридцать в надежде, что рябчик еще вернется или выдаст себя движением. Не тут-то было: маэстро не соизволил выйти на бис.

Внезапно рябчик подал голос, потом еще и еще раз. Он был совсем рядом – каких-нибудь 10 метров, но закрыт стволами и густыми ветвями елей.

Я поманил с вложенным ружьем, но из-за необычной позы получилось неправдоподобно. Рябчик молчал. Я выругался про себя. Сколько раз после такого неудачного колена рябчики переставали откликаться и навсегда растворялись в чаще. Я опустил ружье, как вдруг рябчик сорвался с места и пролетел в метре справа от меня вдоль дороги и затих, может быть, метрах в двадцати. Я не смог рассмотреть, куда он сел, и опять поманил.

Рябчик выпорхнул из своего убежища и, набрав высоту, сел на ветку ели метрах в пяти от меня. Но через мгновение осторожный хитрец сместился в густое сплетение ветвей, и я его больше не видел. Но вот рябчик начал свистеть – три-четыре раза. Я не решился манить – было слишком близко. Зато, присев, увидел его очертания.

Начал поднимать ружье. В тот момент, когда я уже был готов нажать на спуск, он перепорхнул ближе к стволу и снова пропал в ветвях.

Я медленно поднялся с корточек. На поясе у меня висел маленький, 8-кратный бинокль Я попытался высмотреть рябчика среди гигантских – через бинокль – ветвей и иголок. Ровным счетом ничего не обнаружил. Может, он спрятался за стволом? Рябчик между тем молчал. И мне ничего не оставалось, как снова поманить.

Спустя двадцать секунд рябчик пролетел чуть выше моей головы и скрылся там, куда ушел пешком по земле в начале нашего знакомства. Только чуть правее. Я дал себе маленькую передышку и поманил так старательно, как будто выступал на конкурсе. Рябчик вылетел мгновенно, и мне показалось, что он приземлится мне прямо на голову. Но он затормозил так же стремительно, как в первый раз, словно наткнулся на невидимую преграду, и уселся на ветку в нескольких метрах слева от меня. Я видел его краем глаза. И как по волшебству, он опять слетел за миллисекунду до того, как мушка оказалась под его силуэтом. Я поставил ружье на предохранитель и сделал несколько глубоких вдохов.

Спустя минуту рябчик сам подал голос. Я ответил. Он перелетел на другую сторону дороги и сел на ветку высокой ели. Но тут же сместился и исчез. Я подумал о бинокле, но решил сначала поманить. Рябчик перелетел правее и еще выше. Я опять его не видел. Попытался рассмотреть в бинокль – куда там. Снова начал манить. Он перелетел опять на мою сторону дороги. Теперь я его видел, но продолжать напряженный поединок, который длился уже почти час, больше не мог.

После выстрела рябчик, раскрыв крылья, слетел вниз, удаляясь от меня. Я промахнулся. Дробь явно попала в ветки, рассеялась и облетела небольшой силуэт. Но все же у меня оставалась слабая надежда.

Я вышел на дорогу. По линии выстрела до рябчика было, наверное, 35 метров. На земле под деревом ничего не обнаружил. Вздохнул, почувствовав горечь охотничьей неудачи. Столько усилий пропали даром! Но что это? Сверху одно за другим опускались два пегих перышка. Рябчик лежал в пяти метрах от дерева.

Я поднял теплую мягкую тушку отчаянного сорванца. За прошедший час я сроднился с этой птицей, подарившей мне незабываемые впечатления уходящего охотничьего сезона. Даже стало немного жаль, что мой выстрел все же достиг цели. Но я охотник.

Мы не решаем судьбу зверей и птиц. Мы лишь конечное звено в судьбе некоторых из них. Но мы можем сделать правильный выбор: добывать или истреблять. И тогда, поверьте, настоящая охота с одним, но дорогим сердцу трофеем заменит по своей выразительности и эмоциональности десятки других, возможно, более добычливых.