Везунчик

Припорошенный заячий малик едва угадывался на белоснежном лесном холсте. Если бы не добела обгрызенные ветки осины, возможно, глаз и не зацепился бы за это место. Мы просто бы прошли мимо, не обратив должного внимания. Но по какой-то необъяснимой причине мы ухватились за эту жировку, предчувствуя, что это наш шанс!

Охотничий азарт охватил нас с отцом, и мы стали распутывать еле видимый след. Заяц двоил, ходил набитыми тропами, делал все, чтобы запутать свои следы. Но, увеличивая круги, мы все же отыскали одиночную цепочку, которая привела нас к завалившемуся дачному забору. В щель между столбом и досками было видно, как след тянулся к заснеженной куче старого хлама. Внутренний голос подсказывал, что наш «ушастик» решил переночевать именно здесь!

Шепотом совещаемся, как поступить дальше: мне встать на входных следах у забора, а отцу толкнуть с противоположной стороны или идти вместе, одному по следу, а другому готовому к выстрелу? Обсудив, все же решаем идти вместе. Аккуратно протискиваемся через повалившийся забор. Держу ружье у плеча, готовый в любой момент к выстрелу. На компостной яме видна старая лежка! Неужели ночью ушел?!

Напряжение растет с каждым шагом! Тихий свист заставляет посмотреть на отца. Только сейчас замечаю, на что он показывает рукой. На снегу отчетливо видны следы борьбы зайца с каким-то пернатым хищником. По размаху крыльев, отпечатанных на снегу, вероятнее всего, это была ворона, а возможно, и две. Одна из ворон, заметив спящего зайца, спикировала к нему, подняв крик, привлекая напарницу. Испуганный заяц, сорвавшись с лежки, сделал несколько прыжков и встал столбиком, чтобы осмотреться и оценить угрозу. В этот момент ворона кинулась на замерзшего зайца. Он отскочил в сторону, и серая хищница промахнулась, оставив на снегу четкие отпечатки хвоста и расправленных крыльев.

Вторая ворона кружилась над зайцем, отвлекая его внимание, ждала подходящего шанса для новой атаки. Тем временем первая, отталкиваясь крыльями от снега, пыталась напасть сзади. И, возможно, ей это удалось, так как на снегу виднелся заячий пух! Прикрывая свой тыл, храбрец опрокинулся на спину и стал отбиваться задними лапами...
Похоже, серые разбойницы, получив отпор, ретировались несолоно хлебавши! А наш боец пустился наутек к старому сараю. За сараем он юркнул в пролом в заборе. В эту дыру мог пролезть только заяц, нам же придется перелезать через забор. Отдаю ружье отцу и, схватившись за штакетины, подтягиваюсь, заглянув за забор. В этот момент в двадцати метрах от нас вскакивает беляк и пулей летит в противоположную сторону от нас.

— Заяц! — кричу я отцу, провожая взглядом сверкающие рыжие пятки.

Не теряя ни секунды, я перемахнул через забор. Принял ружья и помог перебраться отцу.

— Иди по следу, а я попытаюсь подстроиться! — выпалил он, убегая. «Оп, оп» — с голосом пошел по гонному следу.
— Вправо забирает! — кричу громче, с удовлетворением понимая, что тянет в сторону отца. Ушастый хитрец снова прошмыгнул через щель в заборе. Словно заправский бегун с препятствиями, перемахиваю через преграду и с криком бросаюсь в погоню!

Через метров пятьдесят заяц нырнул в очередную щель. Упершись взглядом в след, я не сразу понял, что стою у раскрытой двери стеклянного парника. Тяжело дыша, заглянул внутрь и увидел уткнувшегося в угол здоровенного беляка! Тут же высунул голову обратно и что есть мочи закричал:

— Он здесь! Ко мне!

Заяц неожиданно метнулся в сторону, сильно ударив головой в толстое стекло. Сердце, бешено колотившееся минуту назад, постепенно замедляло свои удары.
Бедный зверек не мог понять, почему он не может пробить головой воздух. Ведь до спасительного леса, так хорошо видимого им, осталось совсем чуть-чуть! Он увидел второго охотника, приближающегося к нему, метнулся в сторону, повинуясь инстинкту, но невидимое стекло снова выдержало страшный удар.

Отец, услышав крики, поспешил ко мне, до конца не понимая, в чем дело. И, лишь увидев меня у парника, понял, что произошло. Подойдя, он заглянул внутрь и, посмотрев на забившегося в угол зайца, улыбнулся.

— Ну как же ты так опростоволосился, дружок? — сочувственно сказал он смотревшему на нас беляку. — Видели, как ты там за жизнь бился, а тут такой конфуз! Эх ты голова два уха! Думаешь, конец? Да нет, брат, не пришло твое время! Живи и не попадайся больше!

Заяц, прижав уши, смотрел на нас большими карими глазами и, словно все понимая, внимательно слушал отцовское наставление.

— Пошли, сын, — тихо произнес он, положив руку мне на плечо.
— Пошли, батя! — ответил, я широко улыбнувшись.

Ярко светило солнце, на бездонном голубом небосводе не было ни одного облака. Вокруг тенькали синицы, вдалеке барабанил дятел, где- то стрекотала взволнованная сорока. На душе было необыкновенно легко!

Я вдруг остановился и, протянув руку отцу, поздравил его с полем!
«С полем!» — произнес он в ответ, крепко пожав протянутую руку.