Морозным утром в конце сентября мы перенесли наше охотничье снаряжение и припасы из заднего багажника отцовского пикапа в маленький самолет, стоявший на гравийной посадочной полосе в отдаленном районе на севере Британской Колумбии. Впереди была первая настоящая охота моего отца в дикой природе, где на сотни километров вокруг ни одной живой души. Только человек и дикие звери.
Мне было нелегко убедить родителя сопровождать меня на охоте вдали от дома, особенно когда речь зашла о самолете. Дело в том, что отец ненавидел летать, даже на больших коммерческих лайнерах, поэтому, когда он посмотрел на маленький одномоторный самолет на больших «тундровых колесах», он переменился в лице. Решив, что, вероятно, лучше не давать ему слишком много времени на обдумывание ситуации, мы с пилотом быстро загрузили наше снаряжение и силком запихнули папу в самолет…
В нашей семье добродушное подшучивание считалось нормой, никто не упускал возможности весело подколоть друг друга. Понимая, что передо мной редкий случай, я указал на тканевую обшивку фюзеляжа самолета и ткнул в нее пальцем. Отец наблюдал, как кожа двигалась взад и вперед от давления моего пальца, и я, посмотрев отцу в глаза, сказал: «Не переживай! Это достаточно крепкая тряпка!»
В этот момент взревел двигатель, мы тронулись с места и через несколько секунд поднялись в воздух. Примерно 45 минут спустя мы прибыли на место высадки высоко в Северных Скалистых горах; пилот сделал круг и красиво посадил самолет на гравийную полосу рядом с кристально чистым горным ручьем. Мы быстро выгрузили снаряжение, и маленький биплан тут же взмыл в воздух, помахав нам крыльями на прощанье. Вот и все. Теперь мы одни в дикой местности, где до ближайшего населенного пункта несколько дней пути. Впереди у нас полторы недели охоты и бескрайнее пространство для разведки и путешествия.
У нас с собой ни мобильных или спутниковых телефонов, ни GPS. Если что-то пойдет не так, нам придется терпеть и надеяться только на себя, до тех пор пока самолет не прилетит за нами в назначенное время, причем если ему позволит погода.
Основная цель нашей охоты — добыча двух крупных лосей-самцов, которыми славится северная Британская Колумбия, но я также купил лицензии на горных козлов и гризли, если представится возможность их добыть. Мы быстро перенесли все наше снаряжение на небольшую поляну примерно в двадцати метрах от ручья, где и разбили лагерь. Сначала решили немного разведать местность, после чего составить план действий на следующие дни. Мы не случайно полетели именно в это время, когда у лосей гон, и идеально все рассчитали, поскольку вскоре обнаружили свежие заломы на кустах и несколько гонных ям в сотне метров от нашего лагеря.
Я взобрался на небольшой холм в полукилометре ниже по течению ручья, и моему взору открылся прекрасный вид на небольшое озеро. Идеальное место для завтрашней охоты, подумал я, и мои догадки подтвердились, когда я поднес бинокль к глазам и увидел пару темных пятен у береговой линии озера, которые вскоре превратились в двух коров и быка приличных размеров.
Природа вокруг вызывала у меня восторг, я был уверен, что и отец был сильно впечатлен. Осмотрев окрестности, мы не обнаружили других лосей, но зато заприметили на склоне стадо горных козлов, примерно голов тридцать, а также стадо каменных баранов в небольшой впадине прямо над нами. Неимоверно хорошее начало первого дня!
Вернувшись в лагерь, мы потратили час на заготовку хвороста, чтобы его хватило на несколько дней, а когда стемнело, приготовили на углях пару свиных стейков. Вкусно поужинав, собрали снаряжение к следующему утру и немного посидели у костра, любуясь звездным небом и слушая, как вдалеке воет пара волков. Следующий день предвиделся трудным и насыщенным, поэтому мы не стали долго засиживаться, а рано отправились спать.
Наутро, когда я вылез из теплого спальника, термометр, прикрепленный к моему рюкзаку, показывал +3 °C. На маленькой плитке сварился кофе, и мы, быстро проглотив жирный завтрак из яичницы с беконом, схватили винтовки, рюкзаки и направились к небольшому озерцу, найденному накануне вечером.
Подходя к нему, я увидел огромные лосиные следы и восхитился. Свежие, они были повсюду, и это обнадеживало: значит, местность просто должна кишеть лосями. Так оно и оказалось. Когда мы подошли на несколько сотен метров к воде, я сразу же увидел пару лосей у береговой линии впереди нас. Мы мгновенно остановились, чтобы тщательнее осмотреть местность в бинокли, и обнаружили вовсе не двух лосей, а восемь, включая трех рогачей, приличного быка с размашистыми, широкими, зазубренными лопатами и двух молодых бычков-спутников, чей энтузиазм во время гона компенсировал нехватку увесистой короны на голове. Поскольку это было наше первое утро, и было очевидно, что в этом районе много лосей, мы тихонько покинули территорию и провели остаток времени, исследуя окрестности. К концу дня мы заметили большого быка в другом направлении от лагеря. Однако было уже поздно, чтобы пытаться подобраться к нему поближе, поэтому мы решили не пороть горячку, а отправиться обратно в свой лагерь...
Проснувшись на следующее утро, мы договорились разделиться: отец хотел получше рассмотреть быка, которого мы заметили накануне вечером, а я собирался спуститься к маленькому озерцу и попытать удачу там. Я уже был хорошо знаком с маршрутом, и мне не потребовалось много времени, чтобы пробраться к заветному озеру. На его краю, как и вчера, резвилось несколько лосей, в том числе коровы с телятами и два молодых бычка, уже знакомых мне. А вот крупного быка среди них не оказалось. Я было расстроился, но тут затрещали ветки в ельнике, я перевел бинокль и заметил какое-то движение среди деревьев. Подождал. Но, увы, ничего не произошло. Что ж, придется поохать и посмотреть, какова будет реакция на это. Сломал несколько веток, пару раз охнул и тут же получил ответ. Бык услышал меня, мнимого соперника, и, не раздумывая, двинулся в мою сторону, треща сухой хвоей и возбужденно охая на ходу.
Мелькнула тень с развалом рогов, и я подумал, что это, вероятно, тот самый бык, которого мы видели прошлым утром, но вышел другой сохатый — более крупный рогач. У него были красивые широкие лопаты с множеством отростков, так что я, не теряя времени, прицелился и произвел выстрел за переднюю лопатку. Тяжелая полуоболочечная 13-граммовая пуля сделала свое дело, пробив оба легких. Бык на несколько мгновений словно задумался, а затем сделал замедленный пируэт и рухнул на землю.
Выпотрошив лося, я вернулся в лагерь и с удивлением обнаружил, что мой родитель давно уже на месте и даже приготовил обед. С сожалением он рассказал, что видел огромного старого быка, которого искал, но тот был слишком далеко, и подойти к нему отец не мог. Когда же он услышал мой выстрел, решил вернуться в лагерь и попытать удачу завтра.
Остаток дня мы разделывали и перетаскивали моего лося; чтобы не привлекать хищников, мы развесили куски мяса на деревьях у ручья. А вечером попробовали выманить на вабу быка, за которым охотился отец. Как знать, быть может, нам удастся убедить сохатого перебраться поближе к ручью и там добыть его? Но, к сожалению, в тот вечер нашим планам не суждено было сбыться…
Свежим и ясным утром мы выглянули из палатки и обнаружили в двухстах метрах от лагеря, на гравийной полосе, куда приземлялся наш самолет, симпатичного крупного быка. Сохатый обладал тяжелыми рогами-лопатами, и мой отец был почти уверен, что это тот самый бык, на котором он вчера сосредоточился. Видимо, он услышал вчера нашу вабу и решил-таки спуститься, чтобы посмотреть на новоявленного конкурента. Отец исчез в недрах палатки, а я услышал, как он аккуратно дослал патрон в патронник своего карабина, после чего медленно высунул ствол и, затаив дыхание, прицелился в исполина. Через несколько мгновений грянул выстрел. Было и видно, и слышно, как пуля щелкнула по лопатке, после чего вышло белое облачко пара из легких зверя. Красавец пошатнулся и рухнул на камни, а наша охота на лося официально закончилась.
Большую часть следующего дня мы потратили на свежевание мяса и оборачивание его в марлю. Ближе к вечеру немного порыбачили, поймав пару отличных форелей на ужин. Помыв посуду и приготовив себе чай, мы уселись поближе к костру и, любуясь закатом, обсудили перипетии прошедшей охоты. Невольно я взглянул на гребень прямо над лагерем и увидел баранов — семь штук. Теперь я точно знал, чтó буду делать завтра утром.
Мы покинули лагерь с первыми лучами солнца и примерно через три часа непрерывного подъема добрались до гребня, который возвышался над нашим лагерем. Используя несколько больших камней в качестве укрытия, я заглянул в котловину и, осмотревшись, увидел, что бараны залегли в сланце. С помощью прицела на винтовке я мог хорошо их разглядеть и определить, что два из них были трофейными старыми рогачами, разрешенными к отстрелу. Прикинув план подхода, я тут же решил добыть одного из них.
Что касается моего дорогого родителя, то он решительно отказался лазать по горам и остался в лагере ждать моего возвращения. Мне тоже не хотелось, чтобы он перенапрягался, поэтому полностью одобрил его решение, назвав его абсолютно правильным.
— Баран не лось, я легко справлюсь с его доставкой, если мне, конечно, повезет, — уверил я отца.
Спустившись ниже линии хребта, я обошел котловину, где отдыхали бараны, с обратной стороны, периодически проверяя, не решили ли они переместиться. Я точно определил конкретную выпуклость на гребне, которая, по-видимому, находилась выше того места, где лежали бараны, и, когда решил, что нахожусь в нужном месте, медленно приподнялся и заглянул за край гребня.
Бараны все еще были там, мирно лежали, не чувствуя опасности. Я прикинул расстояние, которое равнялось примерно 250 метрам, но мне пришлось набраться терпения, выжидая, когда бараны встанут. Два подлежащих отстрелу зверя были примерно одинакового размера, но один имел классическую окраску со светлой головой и верхней частью шеи и с темными плечами. Это был тот баран, которого я хотел, поэтому я устроился поудобнее и приготовился терпеливо ждать.
Прошло около пятнадцати минут, прежде чем бараны начали ерзать и подниматься. Когда «мой» рогач встал, я уже был готов и держал перекрестие прицела на его лопатке. Weatherby .300 калибра рявкнул, изрыгнув раскаленный кусок свинца и меди. Пуля попала точно по месту, баран упал, проехал несколько метров по сланцу и замер навсегда. Его соплеменники застыли на несколько секунд на месте, а затем быстро побежали, огибая с разных сторон котловину, и вскоре исчезли за дальним гребнем.
Мое ликование, думаю, всем понятно: это был мой первый баран. Жаль, конечно, что отец не смог завершить со мной охоту, но когда я вернулся в лагерь с рюкзаком, полным мяса, и с прекрасными, янтарного цвета рогами, он рассказал мне, что наблюдал за всем происходящим в бинокль и радовался моей удаче не меньше меня.
Весь следующий день я разделывал и солил мясо, а вечером у нас был восхитительный ужин из бараньих ребрышек, приготовленных на углях. Это замечательное блюдо нам никогда не забыть.
Пилот прилетел на следующий день, чтобы проведать нас и посмотреть, как идут дела. Он сообщил, что есть большая вероятность изменения погоды. Возможны дожди и сильные порывы ветра. Поскольку потребуется пара дополнительных рейсов, чтобы вывезти нас и все мясо, то, по словам пилота, разумнее было бы свернуть лагерь, пока погода еще хорошая...
Для отца эта охота была последней, а для меня — драгоценным временем, проведенным с дорогим мне человеком, с которым можно поделиться впечатлениями и опытом.
Комментарии (0)