Как бретоны стали бриттани

История бретонского эпаньоля в Америке и его превращение в бриттани (английское название провинции Бретань во Франции)

Новенький океанский лайнер «United States» всего три дня назад, 2 февраля 1954 года, вышел из Нью-Йорка и сейчас совершал сложный маневр при заходе в порт французского города Гавр. На палубе пассажиров первого класса стоял Ален Стайвесант, американский заводчик бретонских эпаньолей, который в последние годы много путешествовал, охотился и был судьей на выставках собак.

Семейный клан Стайвесантов с начала 1700-х годов занимался разведением животных в родовой усадьбе городка Алламучи штата Нью-Джерси. Бесценные произведения искусства, украшавшие стены усадьбы, юного Алена не привлекали. Как любой настоящий собаковод, он был в полном восторге от породных форм и функциональности легавых. Так что даже не удивляйтесь, что этот аристократ действительно знал толк в хороших охотничьих собаках.

Иногда Ален шутил, что его семья построила Нью-Йорк. Ален был из богатой семьи генерал-губернатора «Новых Нидерландов», который, искалеченный в боях, с деревянной ногой, украшенной серебряными кольцами, в 1645 году поселился в районе будущего Манхеттена и вскоре разбогател на работорговле в Бразилии. Предки Алена из поколения в поколение застраивали этот город, прадед поставил свою подпись под Декларацией Независимости США и кормил обедами бедных в семейной церкви... Но судьба приготовила их потомкам жизнь далеко не праздную, далеко не скучную. Гены прадеда?

Во время Первой мировой войны 13-летний Ален был курьером и переводчиком во Франции. Ален и его брат Льюис свободно говорили по-французски и оба учились в Принстоне, где Алан был чемпионом по боксу в полусреднем весе. Оба были хорошо известны как охотники на крупную дичь, поскольку сопровождали полковника Теодора Рузвельта-младшего с женой в их охотничьей поездке по Афганистану и Персии.

Потом Ален служил секретарем комиссара полиции Нью-Йорка при мэре, чьим именем потом назовут аэропорт - Ла Гуардиа, а в 1940 году братья отправились во Францию в качестве добровольцев - водителей машин скорой помощи международного движения «Красный Крест», оснастив их за свой счет. В 1941 году присоединились к силам «Свободной Франции» в Экваториальной Африке, а через год в Ливии Ален был взят в плен, перевезен в итальянский лагерь для военнопленных и освобожден только в 1943 году. Позже он присоединился к союзным войскам и принял участие в высадке десанта в Нормандии, за что был награжден и получил чин капитана.

Уже после войны беспечный Ален однажды оставил свою машину на одном из парижских мостов через Сену, но забыл на каком! Об этом Гастон Пушен (о нем чуть дальше) сообщил своему другу, комиссару полиции, который вторые сутки бушевал из-за наглеца, создавшего пробку на мосту Арколь, соединяющему остров Сите (где находится Нотр Дам де Пари и сам комиссариат) с северным берегом Сены. Спас Алена от его гнева только орден Почетного Легиона, полученный за высадку в Нормандии. Машину ему вернули.

Теперь Ален, уже 48-летний джентльмен, продолжал пересекать Атлантику морем не потому, что не доверял самолетам, а потому, что на корабле была специальная палуба для выгула собак. Собаки пассажиров первого класса тоже путешествовали с комфортом.

Бретонских эпаньолей Ален начал ввозить в США с 1934 года. В этот раз он тоже планировал закупить лучших представителей породы для своего питомника «Алламучи» в Нью-Джерси.

О чём думал тем вечером Ален Стайвесант, неженатый миллионер, заядлый легашатник, создатель американского Клуба бриттани и бессменный автор его журнала «The Brittany Field and Bench» («Бриттани полевой и выставочный», ставший впоследствии «Brittany Magazine») - мы никогда не узнаем, потому что при резком маневре корабля он не удержался и рухнул с лестницы вниз, проломив себе череп. Матросы обнаружили его только утром, он ещё хрипел, но через двое суток, 9 февраля 1954 года, умер в парижском госпитале.

Гастон Пушен, его парижский друг с 1946 года, полевой и выставочный судья, заводчик и один из самых известных бретонистов во Франции, вернувший черный цвет в породу всего через два года после описываемых событий, вместо встречи с Аленом для обсуждения предстоящего судейства на Нью-Йоркской выставке отыскал его ближайшего родственника по матери, барона де Камарана, и тело Алена было отправлено в обратный путь через океан, в семейную усыпальницу, где уже 45 лет покоился его отец, скончавшаяся шесть лет назад его матушка; лежали в соседних могилах старший брат Льюис и дядя, брат отца, которые в соседнем поместье когда-то успешно разводили фокстерьеров...

Также мы никогда не узнаем, по какому пути отбора пошла бы порода самых маленьких в мире французских легавых – бретонских эпаньолей, - если бы Ален остался жив, продолжал приглашать на выставки французских судей и настоял бы (или нет?) в 1956 году на внесении чёрного цвета в американский стандарт бретонов.

КАКИМИ БЫЛИ БРЕТОНЫ

Во французской провинции Бретань у фермеров, арендаторов земель без права на охоту, и потому постоянно занимавшихся браконьерством, обитало множество разных длинношерстных легавых - эпаньолей, в том числе и бесхвостых, и бело-рыжих, и бело-коричневых, и бело-черных, и украшенных рыжим подпалом трёхцветных. Их называли как придётся, то «собакой с коротким хвостом», то «собакой из Гломеля», «собакой из Генгама» или «собакой угольщиков» из-за разбросанных по белой шерсти коричневых или черных пятен.

Каким был старый тип этих бретонских легавых, который исчез после 1870-х годов? Маленький, коренастый, вязкий в работе, всех возможных для легавой окрасов, с беспорядочным прилитием кровей английских сеттеров и пойнтеров, что подтвердили генетики. Бело-коричневые были немного более растянутые, много куцехвостых. Всех отличала злоба к зверю, многие преследовали зайцев и лис с голосом, отыскивали в норах кроликов. Все работали близко к охотнику, но со стойкой. Со слов Гастона Пушена, бело-коричневые и бело-черные из города Фужер были слегка вздернутыми на ногах.

В конце XIX века граф де Понтавис прилил каплю крови английского сеттера местным эпаньолям для усиления твердости стойки, о чем потом написал в своей книге. Затем в 1907 году два виконта, граф, судья и нотариус бретонского городка Каллак общими усилиями написали стандарт новой породы, в котором отцы-основатели тщательно прописали все отличительные от других пород свойства и все возможные окрасы, включая черно-белых, пегих с чалостью и черно-белых с подпалом. Всё, как сегодня, только рост до 56 см - привет от сеттера!

Более крупными были бело-рыжие. Таким образом, проблема роста существует с 1907 года, и, хотя стандарты менялись, она никуда не денется (проблема полигенного наследования признака). Судья Артур Эно «очень тщательно подходил к своей работе и не пытался сделать слишком много за слишком короткое время. Он был вынужден использовать определенные скрещивания, но после каждого скрещивания он сразу же возвращался к старой породе».

Уже в следующем 1908 году на первое большое заседание Клуба прибыл чиновник из Центрального кинологического общества (SCC), регистрирующего стандарты пород. Этот чиновник (оставим его имя в истории – Жан Уге/ Jean Huguet), как и полагается его статусу, обладал большой властью, но не обладал большими знаниями о породе, ибо на тот момент была зарегистрирована только одна французская легавая – французский эпаньоль, имеющий в окрасе только коричневый пигмент. Пользуясь своей властью, он настоял на исключении из стандарта черного в окрасе бретонских эпаньолей, мотивируя это тем, что данное исключение навсегда закроет дверь помесям с островными легавыми в новую породу. И во Франции черный в породе убрали почти на полвека! Началась выбраковка по окрасу. Сколько прекрасных рабочих собак убрали из разведения!

В 1909 году появился первый чемпион среди бретонских эпаньолей, крупный бело-коричневый Макс де Каллак, чей заводчик Гастон Пушен в открытую признавал, что дед Макса по матери был сеттером. Дело в том, что при скрещивании с английским сеттером окраса лемон-бельтон, а именно с таким скрестили местного бело-рыжего бретона в середине XIX века, на современном языке рыже-крапчатого  с коричневым пигментом открытых участков кожи и слизистых, черный цвет никак в породу попасть не может, а гены сеттера могут! Аналогично и с пойнтером. История посмеялась сквозь слезы - первичные стандарты пород в те годы можно было считать описанием разновидности искусственно полученной людьми небольшой популяции животных без биологического её обоснования.

Дальше пошло внутрипородное разведение, из внешности жестко убиралось всё сеттериное, пойнтериное и ещё чье-то, известное только отцам-основателям. Последним прилил английского сеттера Ги Морен, со слов его сына Патрика Морена, потомственного заводчика бретонов и владельца питомника Керанлуан. Год он точно не указывает, но где-то с 1956, когда президентом Клуба бретонов был Гастон Пушен, а с начала 70-х началась феерическая карьера Тинтина де Керанлуан, чье имя знает каждый уважающий себя бретонист.

В те годы методика разведения отличалась от современной. Щенков размещали на фермах, где примерно с двухмесячного возраста они росли на свежем воздухе в постоянном контакте с фермерами и членами их семей. Они неплохо социализировались, учились охотиться на разнообразную дичь, вырастали здоровыми, выносливыми и уравновешенными, страстно любили охоту, а фермеры имели дополнительный источник доходов.

Американцы до сих пор считают, что Вторая мировая война оказалась разрушительной для популяции бретонов в Европе, что их разведение почти полностью прекратилось, собаки либо голодали (из-за отсутствия еды заводчикам разрешалось оставлять только четырех щенков в помете – одного кобеля и трёх сук), либо были усыплены, а генофонд настолько усох, что пришлось вернуть изгнанных с черным в окрасе. Сам же Гастон Пушен писал, что поголовье бретонов сильно сократилось, но это можно было исправить. В Бретани в апреле 1943 года даже филд трайлы провели, где «на обеде было 102 гостя и большое количество новых энтузиастов породы».

Эмиль Бурдон, владелец питомника de Cornouaille, продолжал разведение и продажи до 1943 года. Поголовье было почти такое же большое, как и в 1939 году, но наплыв покупателей был столь велик, что питомник мог удовлетворить только каждый третий запрос. Эмиль умер в 1945, и делами стали заниматься его сын Луи и вдова, которая мило обосновала отказ принять собак из Америки. Она написала Алену, что её муж «оставил достаточно особей, физические и охотничьи качества которых позволяют продолжать традицию разведения мужа без необходимости столь долгого путешествия для его питомцев». Богатые клиенты из Америки увозили бретонов на кораблях, Шарлотта, мать принца Ренье из Монако, сама приезжала выбирать хорошо обученных бретонов, остальных отправляли почтой как груз,  поездом или опять же кораблём.

Привезенных Аленом из Америки в 1946 году для восстановления поголовья трёх сук Гастон Пушен дипломатично признал хорошими и красивыми, но несколько размытого типа, и отдал их охотникам-любителям, а в ответ подарил Алену Val de Mazeris - щенка от своего легендарного чемпиона Пуалю дю Друле, который не только «сделал великолепную карьеру по ту сторону Атлантики, но и привнес новую кровь, которой там так не хватало».

Как ни странно, но правы были обе стороны.

В те годы у бретонов расхождения в типе были совершенно очевидны и усилились после 1956 года, после возвращения «блудных» черно-белых, черно-белых с подпалом и рыже-белых с темными носами. На выставках рыже-белые и «остальные» окрасы начали выступать раздельно. Причиной французы называют большое количество собак, но в частных беседах признают, что наметанный на рыже-белых глаз судьи не может быстро перестроиться, чтобы правильно оценить стоящего рядом черно-белого бретона.

БРЕТОНЫ ЕДУТ ЗА ОКЕАН

Первых бретонских эпаньолей в Северную Америку привезли двое мужчин, оба имели французское происхождение. Это были Хуан Пужибет из Вилла Обрегон, недалеко от Вера-Крус в Мексике, и Луи Андре Тебо из Морристауна в Нью-Джерси.

Какой легендой был в Америке миллионер и яхтсмен, заводчик грифонов Кортальса и заядлый охотник верхом, красивый, обаятельный и учтивый Луи Андре Тебо! Влюбившись в новую породу собак из Бретани, он начал использовать свое состояние не на яхты, а на собак. Луи вырос в большом поместье в Нью-Джерси по соседству с семейным поместьем Стайвесантов, в семье французской знати, сбежавшей в Америку от гильотины Великой революции. Уйдя с работы в страховой компании с миллионным скандалом в свою пользу (подарок от тестя), он посвятил свободное время охоте и путешествиям.

Следует помнить, что Луи Тебо импортировал бретонских эпаньолей в том возрасте, когда большинство мужчин уединялись у камина. Ему было 76 лет, когда 20 апреля 1935 года Транш дю Коскеру, импортированный им бретон, занял третье место на филд трайлах в США. Но начиналось всё не так радужно.

В 1912 году г-н Тебо первым импортировал двух бретонов в США, но эти собаки не оставили следа в истории (по другой версии это были грифоны), а привезенного в 1931 году Клэпа де Карик украли. Он не отчаялся и с 1933 года начал завозить бретонов из самых известных питомников Франции: de l’Argoat, du Cosquerou, du Mesnil и de Veaux.

Одной из первых была сука Genette du Mesnil (6 января 1932 г.р.). Она несла помет от Gredin du Mesnil, внука великого Aotrou de Cornouaille. После прибытия в Соединенные Штаты, Тебо отправил ее в Канаду, в Виннипег, где она родила. Это странная история: выращена во Франции, завезена со щенками «внутриутробно» в США, а затем отправлена в Канаду рожать. Franche du Cosquerou прибыл в США с репутацией лучшего бретона-трайлера, а его портрет стал «лицом» породы. Его повязали с Женетт, а затем отправили в Канаду на вязку с тесным инбридингом вышеуказанного помета от Женетт и Гредина.

Сам Тебо с племянником Жаком Жубером, прихватив все тех же бретонов, Женетт дю Меснил и Гредина дю Меснил, их заверенные французские родословные и сертификаты на импорт, отправились в АКС и в тот же день советом директоров Американского кеннел-клуба порода была признана и зарегистрирована!  Не потребовались ни численность в 600 особей, ни сильный породный клуб с книгой племенных сук. Интересные были времена!

Г-н Тебо в 1936 году создал и стал президентом первого Клуба бриттани в США, который после войны слился с клубом Алена Стайвенсана и стал называться American Brittany Club.

Тебо протестировал грифонов Кортальса, которые не выдержали американских условий охоты и распознавание новых видов охотничьих птиц. Во Франции бретоны на протяжении ста лет демонстрировали невероятную страсть к охоте на вальдшнепов. В Америке им пришлось проявлять себя на рябчиках, степных тетеревах, перепелках и фазанах, а также американском вальдшнепе Scolopax minor. Кроме того, в Мичигане и на северо-западе Огайо обитали чукары – индейские каменные куропатки, а в Мексике - долинная перепелка, неведомая в Европе. Порода Brittany была протестирована на всех этих охотничьих птицах и прошла испытания с честью.

Звучит как анекдот, но Луи Тебо всегда считал, что бретоны – это единственная порода спаниелей, которая замирает в стойке!

Спаниели со стойкой произвели фурор – такого Америка ещё не видела! Вот что писали о бретонах в 1933 году: «Старая поговорка, что всё старо как мир, была опровергнута, когда бретонский спаниель Fanch de Cosquerou с легкостью занял третье место на филд трайлах легавых. Если этот малыш продолжит участвовать в состязаниях, то мы ещё не раз увидим его среди победителей! Его темп и ширина поиска – чистая поэзия для человека, идущего пешком. Стойка и послушание были идеальными. Он галантный малый и честно завоевал свое место, без сомнений». Это было первое в истории США выступление бретонского эпаньоля, а вовсе не спаниеля, на филд трайлах. Ах, Луи Тебо, не деньги делают людей кинологами, а знания!

Вторым импортером в 1924 году стал инженер Хуан Пуджибе из Мексики. Его отец был французом, а мать мексиканкой. Приехав поохотиться во Францию зимой 1924 года, он «удачно» заболел, так как врач в госпитале, известный хирург Госсе, оказался заядлым бретонистом и познакомил его с этой новой породой. В свой питомник Casa Blanca на юге Мексики Хуан увезет, со слов отца-основателя породы графа де Кермадека, самую стильную суку того времени Perlic de Pradalan, дочь знаменитого Fanch du Cosquerou. Хуан купит и внука Фанча, Rac II de Callac, который 14 раз станет победителем филд трайлов в США!

Перлик одинаково хорошо переносила сильную жару, тропическую влажность и горную засуху. Однако прошло четыре года, прежде чем Хуан решит разводить бретонских эпаньолей. В 1928 году он импортировал Djinn des Veaux, ещё одного внука великого Rас II de Callac. Через него и Перлик Рак II «поселится» во многих родословных собак, импортированных в Северную Америку.

Собаки питомника Хуана Пуджибе Casa Blanca  станут основой поголовья бриттани в трех странах: в Мексике, в США и в Канаде. Удачным импортом Хуана будет и знаменитая сука Histr de Cornouaille, которая выиграет трайлы в Техасе, где выступит блестяще, соперничая как с пойнтерами, так и с сеттерами.

Ничего не известно о знакомстве Луи Тебо с Хуаном Пуджибе, но Хуан планировал посвятить книгу, которую он писал, Луи Тебо.

ВЕЛИКИЙ ИМПОРТЕР АПЕЛЬСИНОВ*

*Orange – «апельсин» по-английски, старое название рыжего пигмента феомеланина.

С 1937 года началась эра Алена Стайвенсана, который в 1940 году сменил Луи Тебо. Герой нашего рассказа ежегодно привозил из лучших питомников Бретани по две-три исключительно бело-рыжих собаки, часто уже натасканных, даже в ранге чемпионов, причем сука обычно проходила таможню в единственном экземпляре, неся в животе «контрабандой» 6-7 щенков.

След в истории американских бриттани оставили 103 собаки с приставкой его питомника Allamuchy - потомки ввезенных им лучших бретонов французского разведения de Cornouaille (с 1919 до наших дней),  des Monts Noir, de Callac, de Basgard. Со слов Гастона Пушена, за двух собак, Яне и Идок де Корнуэлл, Ален в 1937 году заплатил сумму, которой заводчикам хватило на покупку переднеприводного Ситроена (32 л.с.).

Естественно, что первые бретоны, прибывшие в Западное полушарие, все несли в себе не только ген коричневого окраса, но некоторые ещё прихватили и скрытый ген соболиности, и ген прибылых пальцев, и дисплазию ТБС, и нос-«бабочку», и невидимые гены сеттеров и пойнтеров. За океан не перебрались только гены черного в окрасе и  ещё множество других, пока мы не знаем каких.

Про истинный тип этой породы Ален Стайвесант писал, что импортированные собаки были лучшими, что могла предложить Франция, все отбирались с целью заложить основу породы, то есть были достаточно близкородственными, если заглянуть в их родословные. Но через несколько лет можно было увидеть множество типажей! Эту проблему усложняло то, что начали рождаться щенки с дефектами, на которые, со слов Алена, французские судьи закрывали глаза, а их американские коллеги безжалостно выбраковывали, считая широкую грудь и слишком выгнутые ребра пороком, из-за которого локти больно бьются о ребра. Особое внимание обращали на стоп – переход ото лба к морде, который не должен быть глубоко вдавлен. Ален справедливо утверждал, что за последние 40 лет ни одна линия разведения бретонов не была чистой, постоянно вылезали то пойнтеры, то сеттеры. Относительно разведения в Бретани Ален предположил, что когда там появлялась новая хорошая охотничья собака, то отбор начинался по её типажу, и он был прав, вспомним хотя бы отбор по летальному гену куцехвостости. Похоже, что американцы хлебнули по полной от ещё молодой, не устоявшейся породы, так как, начиная с внуков, начинают проявляться их «дедушки-пираты».

По признанию французского Клуба бретонских эпаньолей, проблема заключалась в «прогрессирующем отклонении некоторых характеристик от стандарта, что приводит к удлинению силуэта за счет потери характеристики «коб» в породе, которая не была создана, а сложилась из разнородной смеси эпаньолей, проживающих в Бретани, и в начале века обладала большим генетическим разнообразием». Клубу удалось направить разведение в сторону сохранения коренастой собаки, вписывающейся в квадрат. Американцы-бриттанисты пошли другим путем.

БРЕТОНЫ - НЕ СПАНИЕЛИ!

В 1934 году American Kennel Club (AKC) зарегистрировал новую породу «Бретонский спаниель» (Brittany Spaniel), потому что в английском языке всех низкорослых длинношерстных и вислоухих собак называли спаниелями! Американцы и англичане до сих пор не могут выучить слово «эпаньоль», которое они, не имея в языке специального термина для длинношерстных легавых, упорно заменяют на Spaniel, в чем вина и Международной кинологической федерации (FCI), которая продолжает вносить путаницу, оставив слово «Spaniel» в классификации … легавых собак на английском языке. Несколько лет назад я даже отправляла им письмо с указанием на этот исторический анекдот с просьбой исправить, но бюрократия победила, ничего не поменялось.

В 1936 году второе американское частное кинологическое общество - Объединенный клуб собаководства (UKC) - также предоставил полное признание породе как члену группы подружейных собак. UKC официально разделит бретонов и бриттани на две породы в 2002 году и в 2007 году примет французский стандарт породы, но это уже другая история…

Успех породы привел к тому, что всё больше собак импортировалось в США, чему способствовал и наш герой Ален Стайвесант. К 1939 году было зарегистрировано 173 бриттани. Во время войны объединились два породных Клуба в один – American Brittany Club (ABC), который получил от AKC официальный статус «родительского» клуба 14 июля 1944 года, описав бриттани в новом стандарте породы как «вздернутого на ногах спаниеля», имея при этом целью указать на разницу бриттани, как собаки квадратного формата по сравнению с породами спаниелей, которые обычно более растянутые. В клубе было понимание того, что Brittany Spaniel - настоящая легавая собака, и поэтому её не следует путать со спаниелями. Запрос на изменение названия был отправлен в 1944 году, но был отклонен. АКС не был готов менять название породы «на отличное от названия страны ее происхождения»! Исключили из названия породы слово Spaniel только в 1982 году - спасибо породному Клубу, добился-таки!  

БРЕТОНЫ СТАНОВЯТСЯ БРИТТАНИ

Американский стандарт породы бриттани, в отличие от французского стандарта бретонских эпаньолей, до сих пор наказывает собак за длинные или густые очёсы на передних ногах, за суженные ноздри, за слюнявость и за лай: допускает слегка приподнятый над линией спины хвост; считает, что «слишком мало шерсти предпочтительнее, чем слишком много», поэтому нередки стали особи почти гладкошерстного типа. Пропорции головы американцы вычеркнули из своего стандарта, потому что сочли не самой важной характеристикой этой породы. Абсолютно допустимы белая шерсть вокруг глаз и на ушах.

Морда теперь должна постепенно сужаться к мочке носа при осмотре как сверху, так и сбоку, разрешены прибылые пальцы, рост сук и кобелей стал один для всех, от 44 до 52 см, что могло быть верным решением, так как французам пришлось поднимать ограниченный стандартом рост сук крупными кобелями, американцам же легче подбирать близкие по росту пары, как советуют генетики, чтобы избежать излишнего разброса по росту (иначе суки уменьшаются, а кобели перерастают).

До конца 70-х годов на американских филд трайлах за рост собак не дисквалифицировали.

Первый девиз американских заводчиков бриттани «Качеством нельзя жертвовать в пользу размера» привел к появлению более рослых собак. Французы с этим никогда не согласятся, хотя и сетуют в интервью, что убрали из разведения прекрасных рабочих собак, переросших стандарт.

Бретоны выводились как легавые по вальдшнепу и куропатке для работы в перелесках. Огромные американские поля и привычка охотиться на лошади, а потом ещё и филд трайлы на лошадях в конкуренции с островными породами, потребовали более быстро бегающий тип бретона. «Хендлинг с лошади? – вопили приверженцы классики, - Чушь собачья! Для породы это провал!» Но отбор пошел по новым требованиям. Параллельно американскому разведению шел импорт из Франции, заложив начало местных племенных групп, которые станут базой американского разведения. Так бретоны стали превращаться в бриттани.

По мере развития породы только те особи, которые соответствовали желаемым требованиям, использовались для разведения. При отборе теперь учитывали и погодные условия, при которых охотились с этими собаками. Из-за отсутствия черного в окрасе и ставшей менее плотной шерсти бриттани стали выдерживать практически любые условия, встречающиеся в смежных 48 штатах, но не в самых южных. Бриттани оставались достойными своих европейских предков, то есть легко обучались и отлично охотились на все виды птиц, но были особенно хороши по фазанам, перепелам и вальдшнепам. Были неутомимы в поле, азартны и счастливы только в работе. При этом американские натасчики, которым довелось натаскивать и тех, и других, считают бретонов более привлекательными с точки зрения взаимоотношений, методов натаски, внешнего вида, стиля охоты, товарищества и обучаемости. Понятно, что каждый кулик хвалит свое болото, хотя, честно говоря, обе собаки могут быть великолепны, в зависимости от того, что именно вы в них ищете.

При этом бриттанисты признают, что хорошо воспитанные собаки обоих типов обладают особенно сильным инстинктом поиска и отличным нюхом. Как и большинство отличных охотничьих собак, бриттани способны обманом позволить им полежать на диване после целого дня в полях… Хм, мы узнаем своих бретонов? Да!

ПОРОДНЫЙ КЛУБ

Американский клуб любителей собак бриттани (ABC) сегодня объединяет по всем США более 80 клубов (более 2600 членов) и является спонсором породы на филд трайлах. В 2010 году бриттани по численности заняли 30-е место из 167 пород AKC, что очень хорошо для рабочей породы. На современный уровень регистраций щенков в 5 тысяч особей вышли с 1960 года, а с 1970 ежегодный прирост более 15 лет превышал 15 тысяч, медленно спустившись на «плато» 5-6 тысяч щенков в год.

Клуб выбрал своим новым девизом «Навсегда сохранить бриттани породой Двойных чемпионов (дуалов)». Дуалы - это те собаки, которые имеют надлежащие породные признаки и строение, а также в полевых условиях достойно выполняют любую работу, для которой  их вывели и которой их обучили. Лучших и в ринге, и в поле в 2020 году было 686, сейчас перевалило за 700, что больше, чем у всех вместе взятых охотничьих пород, зарегистрированных  в АКС. Браво!

Это был ответ породного Клуба появлению (до 1970-х годов) двух отдельных подтипов бриттани. Национальное развлечение американских заводчиков захватило и эту породу: один подтип выводился для выставочных рингов, а другой — для полевых состязаний и/или охоты. И оба подтипа отличались от бретонского эпаньоля!

Американский бриттани выставочного типа был чуть более растянутым, с другой формой головы и более тонким костяком. Отличие усугублялось сильной стрижкой шерсти. Перед выставками бриттани принимали ванны, им распушали шерсть феном, укорачивали вибриссы, шерсть выстригали на лапах и прореживали на нижней части шеи для создания более квадратного силуэта, местами даже брили спину! 

Породный клуб напомнил заводчикам, что бриттани существуют до сих пор потому, что они «хорошо справляются со своей работой». Клуб также добился того, что на выставках рабочие собаки ни при каких условиях не подлежали «уценке» за шрамы или потертости шести, полученные в результате охотничьих травм…

Самое интересное, что концепция разведения «Хорош в поле и красив в ринге» совпала в обеих популяциях по обе стороны Атлантического океана. Разделения породы на два типа, выставочный и рабочий, нигде не произошло!

Американцы шутят, что они - гордые владельцы величайшего «Двойного чемпиона» всех времен, так как бриттани может больше есть и больше спать, чем кто-либо четырёхлапый! Однако это не та двойная цель, которую американские владельцы и заводчики желают своим собакам. Они тверды в убеждении, что выставки для рабочих пород должны доказывать только то, что порода имеет надлежащую конституцию для выполнения своего предназначения.

Надо отдать должное американским заводчикам – порода остаётся рабочей по сей день!

КТО БРЕТОНИСТЕЙ?

И бретоны, и бриттани происходят непосредственно от одних предков Epagneul Breton.

Формальных признаков для разделения французских бретонов и американских бриттани на две породы нет, так как предки и у тех и у других общие, генофонд, так сказать, один для всех, кроме влившихся с 1956 года, но существовавших во все времена бретонов с черным в окрасе. Повлиял ли этот факт на изменение фенотипа бриттани? Невозврат в породу особей, несущих гены черного цвета в окрасе, отбор по новым рабочим характеристикам или несоблюдение требований родного французского стандарта превратило бретонов в бриттани? Или все эти причины вместе взятые?

Сегодня оба фенотипа успешны и многочисленны. Во Франции более 500 заводчиков ежегодно регистрируют около пяти тысяч бретонов (ещё приблизительно по столько же в Италии и в Испании). В Америке цифры сопоставимы с Францией.

Глядя на головы и ноги бретонских эпаньолей 30-х годов, все в один голос говорят, что именно американские бриттани сохранили первоначальные пропорции! Более плавную линию перехода ото лба к морде, сужающейся к мочке носа при осмотре как сверху, так и сбоку, чуть большую высоконогость, даже приподнятые хвосты можно увидеть как на старых американских фото и кинопленках, так и на французских фотографиях тех лет.

Французы считают, что их оригинальные собаки, импортированные в Соединенные Штаты, были там выборочно тайно скрещены с другими породами легавых, и не существует другого логического объяснения заметного изменения фенотипа бриттани за столь короткий срок.

Американских заводчиков и любителей породы бриттани эти слова поражают и даже временами раздражают, так как заставляют несведущих людей верить, что европейские бретоны настолько чистокровны, что срочно надо вернуться к тому, что производят в Европе. По мнению американцев, изменения за последние 100 лет гораздо более распространены у европейских бретонов, чем у американских бриттани.

В любом случае, и те и другие считают себя правыми и не хотят «загрязнять разведение скрещиванием с собаками сомнительного происхождения».

В подтверждение слов американцев можно посмотреть исторический фильм 1946 года о выставке собак в Ренне во Франции, снятый героями нашего рассказа Аленом Стайвесантом и Хуаном Пуджибе. Кадры 30-х и 40-х годов XX века удивят бретонистов XXI века, так как многие бретонские эпаньоли выглядят как … американские бриттани сегодня! Оранжево-белые без чалости, без сильно выраженного перехода ото лба к морде, не широкоголовые (так называемые сейчас «сербские» головы) и высоконогие собаки для филд трайлов!

Роберт Майерс, владелец питомника бриттани, сказал: «За десятилетия я мог бы создать совершенно разных собак в своем питомнике путем селекции по определенному признаку. Если бы я захотел, чтобы все американские бриттани были короткошерстными, дайте мне время, и это гарантированно произойдет, не прибегая к скрещиванию с биглем… На мой взгляд, это одна и та же порода, но разные типы собак. Собаки, завезенные много лет назад, были типичными для Франции того времени. Нам нравится задранный хвост, как в полевых условиях, так и на выставочном ринге. Также вы увидите, что у наших современных собак меньше шерсти. Звучит как большая разница, но в основном собаки остаются примерно теми же. Различия - это всего лишь результат разницы отбора в том, что нам нравится в собаке, по сравнению с тем, что хотят видеть во Франции. Взгляните на их профили - французы последовательно выводили совершенно другую собаку на протяжении всего столетия существования породы».

Недавно импортированным в Америку «настоящим» бретонам пророчат, что через несколько лет они будут американизированы, и тогда в Америке появятся… французские бриттани (French Brittany)! В книге Крейга Кошика «Легавые собаки. Книга 1. Континентальные легавые» написано, что «любая порода, популярная как в Европе, так и в Северной Америке, рискует стать непохожей друг на друга, поскольку её популярность и использование вынуждают заводчиков следовать разными путями в своих программах разведения».

Генетики подтвердили, что отбор разных по назначению типажей может привести к сильному различию особей в изначально одной популяции при большой её численности.

РАЗВЕДЕНИЕ

Внешний вид собаки определяется её назначением, оно первично. В греко-римские времена, например, собак по назначению делили на шесть групп (сейчас в FCI их 10): сторожевые, пастушьи, птичьи собаки, гончие, борзые и декоративные собаки. С тех времен различия между породами увеличивались, а различия внутри каждой породы сокращались.

Период с VI по ХVIII века был золотой эрой создания многообразия охотничьих пород в Средневековой Европе. Генетики как науки не было и в помине, но заводчики сталкивались и с инбредной депрессией, и добавляли «свежей крови», отбирая лучших по рабочим качествам при желаемой внешности.

В разведении собак старались усидеть на двух стульях, так как скрещивание с другими породами усиливало общую жизнестойкость, физическую выносливость и добавляло желаемые новые качества, но при этом увеличивало разнообразие в последующих поколениях, что являлось нежелательным, и чтобы вернуться к исходному «благородному» виду, нужно было разведение похожих с похожими.

ГОВОРИТ И ПОКАЗЫВАЕТ ДНК

Недавно ученые-генетики изучили родословные французских бретонов и подсчитали общее количество их предков – 1158! Но дожили до наших дней потомки только 33 из них. Этот показатель оказался гораздо ниже, чем в восьми других породах французских собак. Количество же предков, внёсших наибольший вклад и давших 50% всех генов, равен 14 особям! Эти цифры стали подтверждением эффекта основателя при создании породы 130 лет назад, когда из местной большой популяции «выдернули» небольшое количество собак, искусственно изолировав малую её часть, которая не имела всего генетического разнообразия исходной большой популяции. Известно, что в 1908 году было зарегистрировано всего 88 бретонских эпаньолей, 66 бело-коричневых и 22 бело-рыжих.

В Америке ещё небольшая популяция бретонов сократилась, пройдя через «бутылочное горлышко», когда на долгих шесть лет Второй мировой войны прекратился импорт новых производителей, новых кровей не поступало, в результате чего произошло уменьшение генетического разнообразия и, как следствие, внешне закрепились черты первых бретонов, тех, которых получили отцы-основатели породы в начале века. За одним исключением. Среди них не было носителей черного пигмента и всего разнообразия их генов. Во Франции же черный цвет убрали только из стандарта, реально в пользовательском поголовье они были, особенно среди бело-рыжих с темными носами.

Племенные книги собак свидетельствуют, что большинство пород было создано путем скрещивания с другими породами. В подтверждение их содержимому и историческим фактам бретонский эпаньоль генетически имеет совсем немного общего с английским сеттером, ещё меньше с пойнтером, а часть новых найденных генов отражает его долгую изоляцию от других пород. Общее отцовское происхождение в глубине веков роднит бретонов с английским пойнтером, а различное материнское происхождение делает бретона «отличным от других».

Однородность целенаправленно выведенной породы, как внешне, так и в поведении будет определяться: эффектом основателя, эффектом бутылочного горлышка, отбором по предписаниям стандарта породы и соответствию факторам окружающей среды.

При большом количестве особей в популяции добавления генов других пород не требуется. Но, если от популяции изолируется малая её часть, например, уедет в Америку на пароходе, то на новом месте её ждет эффект основателя, то есть резкое уменьшение генетической изменчивости, так как переселенцы не смогут забрать всё разнообразие генов большой родительской популяции. При увеличении численности, как это произошло с бриттани, которым не дали взять в Америку все варианты генов, связанных с черным цветом в окрасе в том числе, утраченные варианты генов не вернутся, а результатом станут заметные внешние и генетические отличия от исходной популяции.

И бретоны, и бриттани прошли через «бутылочное горлышко» с 1939 по 1945, когда произошло резкое уменьшение численности каждой популяции. Эффект тот же – выжившие утратили часть, но разных признаков.

Сегодня во Франции 21% бретонов имеет коэффициент инбридинга, превышающий 6,25%, то есть такая пара собак имеет двух общих, не обязательно полнородных, бабушек/дедушек. Снижение генетического разнообразия у бретонов очень высоко, в породе наблюдается глобальный рост родства, что означает рост однотипности, о чем не надо забывать заводчикам. Для пород с большой численностью, таких как бретоны и бриттани, вводят ограничение количества пометов на одного кобеля, а породные клубы поддерживают вязки особей из удаленных друг от друга регионов. Также возможно деление популяции на несколько семейств родственных собак и организация вязок между ними.

И наоборот, в средних по численности популяциях вязки следует проводить между близкородственными собаками. Здесь коэффициент инбридинга не столь важен, как в малочисленных, находящихся под угрозой исчезновения породах, где настоятельно рекомендуется избегать близкородственного спаривания. Решением для исчезающих популяций может стать скрещивание с близкой породой для повторного введения некоторых генетических комбинаций.

Итак, процесс нарастания однотипности в породе бретонский эпаньоль продолжается. Мы не знаем, каким был процент отбраковки щенков в пометах на разных этапах, но точно можем сказать, что оба породных типа успешно проскочили свои «бутылочные горлышки» - как бретоны, так и бриттани имеют большие рабочие популяции по обе стороны Атлантики.

Сейчас заводчиками чаще всего применяется метод разведения «лучших с лучшими», а также метод «улучшения», когда недостатки одной собаки компенсируются нормой, но ни в коем случае не отклонением в другую сторону этого признака у другой собаки. Считается, что для прогресса породы важно, чтобы уровень кобелей превосходил уровень сук. Это логично, так как количество щенков от одной суки строго ограничено правилами разведения национальной кинологической организации, а к хорошим кобелям стоит очередь на вязку и число их щенков иногда исчисляется сотнями (соотношение кобелей и сук, давших потомство в восьми поколениях бретонских эпаньолей 1315/2402 при коэффициенте инбридинга 4,2, который увеличивается в породе в среднем каждый год на 0,15%).

При подборе пар рекомендуется использовать все методы. Задачка непростая, многофакторная, но что самое интересное, для изолированных популяций с притоком импорта иногда отклонение от отдельных признаков бывает очень полезным.

Однородность же, которую дают близкородственные скрещивания на длительном промежутке времени, без получения новых генов извне даст ослабление конституции и вырождение собак. Когда французский Клуб бретонов спросили, что они будут делать, если разведение по их требованиям клубных собак зайдет в тупик, то они ответили, что возьмут собак из пользовательского поголовья, где скрещивания внутри породы идут хаотично.

Сыграл ли свою роль в изменчивости отказ от введения в американскую популяцию черного цвета в окрасе в 1956 году? Безусловно! Например, цвет глаз и окрас шерсти неразделимы. Если вы убираете из породы черный пигмент, то ждите появление светлых глаз. Похоже, что и характер имеет какую-то генетическую связь со строением собак. Заокеанские бриттани стали более независимыми на охоте и дома, перестали ежеминутно заглядывать в глаза хозяину, ожидая знакомой команды, потеряли то самое «истинно бретонское выражение», которое французы считают отличительным породным признаком.

Генетику стандартом породы не раздавишь! Когда-нибудь учёные скажут, сколько и каких генов, связанных с наличием чёрного в окрасе, лишилась заокеанская популяция, став бриттани.

БРЕТОНЫ + БРИТТАНИ

По обе стороны Атлантики живут два типа потрясающих рабочих легавых собак одной породы, которыми восхищаются их сторонники, поглядывая за океан и не переставая яростно спорить. Может быть, генетика всех помирит?

По классификации вида в биологии бретоны и бриттани выведены человеком, имеют общее происхождение, одинаковое предназначение, за которое отвечает сходная физиология и морфология, а значит, будут считаться на бумаге одной породой, пока или американцы не признаются в тайных скрещиваниях, или генетики не откопают гены неизвестных FCI собак в ДНК бриттани. Потому что, как были созданы бретоны, мы знаем достаточно хорошо.

Если ваш грузовик сломается посреди пыльных прерий Саскачевана, не удивляйтесь, увидев бриттани, сидящего рядом с дружелюбным фермером, который предложит довезти вас до города. Бриттани как были, так и остались собаками фермеров, их маленькими трудолюбивыми четвероногими помощниками в отыскании птиц. В российской популяции бретонских эпаньолей есть небольшая часть собак, имеющих в дальних коленах своих родословных американских бриттани, ставших сначала канадскими, потом польскими, а теперь обрусевшими бретонскими эпаньолями. Кто прочитал про внешние отличия бретонов от бриттани, может быть и вычислит таких, хотя сейчас это сделать уже практически невозможно, не заглянув в родословную, да и во Франции ещё можно увидеть типажи, очень похожие на первых бретонов начала прошлого века.

Текст: Евгения Тоболь, по материалам иностранной печати и сайта Американского клуба бриттани (АВС).

Научный консультант: Романенкова Эльвира Владимировна, эксперт-кинолог, судья РКФ-FCI по всем породам собак (allrounder), зоотехник, биолог-охотовед, переводчик и преподаватель, заводчик.