Здесь русский дух

Говорить на тему охотничьего собаководства и псовой охоты можно бесконечно. Это целый пласт истории и культуры. Более того, если бы не охота, вряд ли древнему человеку понадобилась собака. И вряд ли в итоге возникло столь великое разнообразие пород.

Большинство имеющихся на сегодня пород (как признанных международным сообществом, так и нет) — именно охотничьи.

Причем в каждой стране они свои.

В одной Франции только гончих порядка 26 насчитывается.

Англия — колыбель разнообразных терьеров и легавых.

Качества борзых, гончих, терьеров, лаек, передающиеся из поколения в поколение, поражают.

Такого разброса характеров, способностей как к самостоятельной работе, так и в тесной спайке с человеком-напарником, наличия беспрецедентной смелости, головокружительных скоростей, выносливости и ума вряд ли можно найти среди не охотничих пород собак.

И все это бережно пестовалось и передавалось из рук в руки. Щенки стоили баснословных денег, семьи ругались вдрызг на несколько поколений, потому что кто-то у кого-то украл любимую собаку или чьи-то собаки при споре оказались лучше.

Тысячи картин, сотни книг посвящены псовой охоте, у которой по всему миру, во все времена были миллионы поклонников. Неужели они были кровожадными монстрами, нападающими из соображений живодерства и жажды крови на диких зверушек?

В советское время охота и охотничьи собаки всячески поддерживались и поощрялись государством. Так, на кровных собак выдавались пайки, выставки и состязания проводились даже в тяжелые для страны годы. Почему?

Помимо того что кровное собаководство ценно само по себе, оно еще сыграло огромную роль в пополнении ресурсов страны. «Мягкое золото» с древних времен было в цене. А охотник без хорошей собаки много ли может? Промысловик — точно нет.

Высший пилотаж для лайки — работа по пушнине. В недалеком прошлом собак, не имеющих полевых дипломов по пушному зверю, к вязкам не допускали, потому что только на этих видах можно проверить все качества, которыми должна обладать лайка: чутье, быстрота и правильность поиска, слух, зрение и, конечно, голос, вязкость, стремление найти зверя.

«В XVII веке Сибирь стала главным поставщиком пушнины на всероссийский рынок... За 1621–1690 гг. за Уралом добыли свыше 7 млн соболиных шкурок рыночной ценой 11 млн рублей. Значительная часть (до трети) пушнины попадала путем сбора ясака или покупки за казенный счет (отчасти принудительно, как в случае с наилучшими шкурами, предъявленными на таможне).

Специально для заведования казенными мехами, полученными из Сибири, в составе Сибирского приказа во второй половине XVII века создали Соболиную казну. В течение XVII века существовала госмонополия на внешнюю торговлю мехом, с 1697-го — полная царская монополия на торговлю шкурами соболей, черных и черно-бурых лис» (Историческая энциклопедия Сибири. В 3 томах. Новосибирск, 2009).

Экспорт «мягкого золота» приносил в бюджет государства иностранную валюту и в советское время. Государство заботилось о развитии пушной отрасли.

«Если в первое десятилетие ХХ века перепромысел соболя привел к тому, что вывоз соболиных шкурок из Сибири не превышал 20 тысяч штук, а к 1917 году — 8 тысяч штук в год, то к 1980 году, благодаря плановому регулированию добычи, искусственному расселению, подкормке и т.д., были почти восстановлены ареалы (427 из 448 млн га) и численность сибирского соболя (500–600 тысч штук).

Западная Сибирь в советское время давала 12–13 % общесоюзных закупок промысловой пушнины. Среднегодовая добыча соболя в 1959–1969 гг. составляла более 173 тысяч штук в год.

Максимальное количество шкурок соболя (200 тысяч штук) дал сезон 1961/1962, что было на уровне высшей добычи соболя в Сибири в XVII веке» (Историческая энциклопедия Сибири. В 3 томах. Новосибирск, 2009).

Иными словами, развивалась стратегически важная отрасль для экономики государства, а значит, и ресурсы береглись. Кому интересно вычерпать все до дна, если можно рачительно пользоваться и приумножать то, что кормит тебя?

Отсюда и изучение охотресурсов, забота об охотхозяйствах, создание заказников, прикормочных станций, подсчет молодняка, аккуратное и вдумчивое регулирование численности видов. Можно ли предположить, что все это делали бездумные, необразованные, жестокие люди без знаний, опыта, глубочайшего анализа и погружения в предмет?

Думаю, вы сами сможете ответить на этот вопрос.

И всегда рядом с человеком шла собака — друг и партнер. Потому и ценили и ценят охотничьих собак, и их щенки, еще не рожденные, уже все были расписаны. Нельзя взять первую попавшуюся собаку и объяснить ей тонкости работы лайки или привить чутье легавой, скорость борзой или смелость терьера.

Это все передается из поколения в поколение, и здесь требуется недюжинный талант, наблюдательность, знания человека, проповедующего заповеди правильной охоты.

И, конечно, говоря про охоту и охотничье собаководство России, не обойтись без упоминаний о псовой охоте. Не знать про нее и не получать эстетического удовольствия от созерцания всего этого великолепия может, пожалуй, только Шариков, хотя и тот, мне кажется, проникся бы величием и духом этого действа.

Комплектная псовая охота не имела и не имеет аналогов в мире, это чисто русское явление, возможное, пожалуй, только на наших просторах, присущее только русскому человеку с его размахом и задором, какой-то бесшабашностью, лихостью и умением видеть, чувствовать масштабность и красоту, ощущать свое тесное родство с окружающим миром и природой.

Ну разве получилась бы русская псовая борзая, если бы предки наши не умели чувствовать это все?

Состав русских охот был обширен, количеством людей, собак, лошадей и запасов выезды напоминали караваны. Форма одежды была строго определенной для псарей, доезжачих, выжлятников, борзятников...

Охота была и остается одним из самых честных и сложных занятий. Честных, потому что собаки и зверь на охоте остаются один на один, и кто из них окажется сильнее, быстрее, умнее — это вопрос. Да, умнее и сметливее, потому что это непросто — добежать и поймать.

Надо видеть, как сработанная свора иной раз целые стратегии демонстрирует и как им важно быть уверенными друг в друге. У каждого своя задача и своя роль. А с учетом того, что раньше на таких охотах добывался в основном красный зверь (лиса, волк), то сложность и опасность становятся понятными.

Зайцы добывались по ходу движения, попутно. Сложность же состояла в том, что для таких охот необходимо участие многих людей, причем не сторонних, а знающих свое дело и умеющих четко организовать все действо.

Вот что писал Л.П. Сабанеев в охотничьем календаре в журнале «Природа и Охота» (кстати, там публиковались многие авторы, чьи наблюдения для нас сегодня очень ценны: П.М. Мачеварианов, Ф.А. Арсеньев, Н.П. Ермолов, Д.А. Вилинский, И.Т. Швецов):

«Чуть свет ловчий подает в башур (большой рог) сигнальный голос к седланию. По второму голосу доезжачий и выжлятники принимают гончих на смычки, а борзятники — своих собак на своры.

По третьему все отправляются в следующем порядке: впереди всех — ловчий; за ним в трех саженях — борзятники; за ними на таком же расстоянии — доезжачий; за доезжачим — гончие, а по бокам — их выжлятники.

Идти без крика и без гаму; остановиться от острова в таком расстоянии, чтобы в нем не было слышно даже собачьего визгу, и слезть с лошадей.

Ловчий в ожидании господина повторяет приказание, кому, как и где стать... Когда все борзятники заняли лазы, а доезжачий с выжлятниками стали против места напуска, господин подает сигналы в рог (или сам, или чрез стремянного), который означает: «Мечи собак!»/

Сигнал этот подхватывает ловчий и передает его в башур. Выжлятники немедленно размыкают гончих, а доезжачий, если ему известно самое место, где держатся волки постоянно, должен гончих насадить прямо на гнездо, не ожидая сигнала, накрыть его, чтоб разгромить, разбить во все стороны, врозь; в противном случае весь выводок может выйти на один лаз. Каждый охотник, когда перевидит красного зверя, подает в рог сигнал».

Сам язык этих охот был и остается музыкальным и откликается где-то глубоко внутри. Одно только искусство нагонки гончих чего стоит! «Хор так певуч, мелодичен и ровен, /Что твой Россини! Что твой Бетховен!» — писал в «Псовой охоте» Н.А. Некрасов.

Составление стаи по голосам считалось настоящим искусством, и за нужную собаку платили огромные деньги. Разнообразие голосов гончих поражает:  башур — низкий бас; зарёв — сплошной рев на самых низких нотах; гнусь — заунывный томный плач; с заливом — когда собака лает на разные голоса и кажется, гонят несколько собак, что особенно ценится в гончих.

Поскольку о таком масштабном национальном явлении (именно национальном, потому что нигде в мире не было ничего подобного, это только наше, организованное с учетом особенностей ландшафта, климата, стиля охоты, поведения исконно русских пород), как комплектная охота в России, было написано великое множество книг, очерков, статей, позволю себе привести цитату, созвучную моим чувствам, из материала Сергея Барыкина «Коплектная псовая охота», опубликованном в журнале «Конный мир» (№ 2, 2001):

«В истории русской национальной охоты с борзыми и гончими собаками известны имена комплектных псовых охот и стай гончих собак....

Имена обычно связывались с местом расположения охоты (Першинская и Гатчинская охоты) или с именем владельца. Сейчас любому дельному охотнику известны имена тульских помещиков Ф.А. Свечина, С.В. Озерова, симбирского помещика П.М. Мачеварианова, охотничьих династий Глебовых и Ермоловых, державших псовую охоту почти два века.

Псовые охоты этих людей гремели на всю Россию. Охота орловского помещика Н.В. Киреевского, друга Л.Н. Толстого и И.С. Тургенева, изображена в романе «Война и мир» в сценах охоты Ростовых. Н.В. Киреевский держал в напуске до 200 смычков англо-русских гончих!

Страсть к псовой охоте в среде охотников неистребима, псовые охотники неделями не слезали с седла, гоняли гончих, травили зверя борзыми.

Известен факт, когда знаменитый охотник, тамбовский отставной генерал А.В. Жихарев, державший знаменитых жихаревских горских борзых, охотился верхом на волков за три дня до своей кончины.

В этом факте ничего необычного не было бы, если не знать, что ему в то время был 91 год. Псовая охота — это большой труд, своего рода искусство, наука, и, как каждая наука, она имеет свои законы и свои термины, свой особый колоритный, образный, меткий язык псовых охотников прошлых веков».

Минули те времена, ушли в прошлое такие охоты, но сохранились документы, книги, таблицы для нас, потомков и последователей. Нельзя, преступно не помнить, не знать историю, сделать вид, что ничего не было, не нужно, не имеет значения...

«Народ, не помнящий своего прошлого, не имеет будущего» — сказал историк В.О. Ключевский. Так давайте будем бережно хранить традиционные, а не навязывать новые ценности в нашем стремительно меняющемся мире.