Красноглазая эта сонная рыба любит тиховодье речных травянистых заливов, старицы, озера, заросшие кувшинкой и камышами. Мне случалось попадать на активный клев линя. В мае, с наступлением устойчивого тепла, на одном из деревенских прудов эти неторопливые рыбины клевали довольно уверенно и часто. На этом же пруду несколько пострадала аксиома о непременной любви линя к мягкому, илистому дну. Рыбины попадались на песке, едва прикрытом илом, за полосой вязкой тины. Впрочем, тут есть аналогия с ловлей на приваде. Поскольку линь не питает особой симпатии к растительным и мучным насадкам, его прикармливают (непосредственно перед ловлей) или приваживают (длительное время перед ловлей) обычно нарубленными червями, поскольку черви целые тут же зароются в грунт. Зароются и половинки, если грунт очень мягкий. К тому же, в тине и траве инфантильная рыба просто не увидит насадку. Поэтому искушенные линятники выкашивают среди травы делянки, куда высыпают достаточное количество песка. На таком импровизированном столе и привада сохраняется долго, пока не будет съедена, и насадка видна, как на ладони. Правда, в нынешнее время подобный способ ловли, кажется, никто не практикует. Да и не так много сейчас любителей этой тиховодной рыбалки. Но мне приходилось когда-то видеть истинных любителей ловли золотистого линя.
Поселились в свое время на озере моего детства два старика-ворчуна. Еще мальчишкой встречал я их здесь. Умели они ловить на удочку крупных линей, которые очень редко попадались на крючок другим рыболовам. И были у стариков свои плоты-салки, легкие, с «сидкой», веслом и шестом. Выходили они на своих плотах к приваженным линевым местам. Вставали в самую траву, к окошкам среди кувшинок, где у них на расчищенное дно был высыпан песок. С этих чистин в траве и привык брать насадку красноглазый сонный линь. Тихо коротали дни старики на озере и так же тихо, незаметно ушли с него. Видимо, пришел их час...
Еще один период, когда линей может быть довольно много в одном месте – поздняя осень. Собираясь в стаи, они уходят в глубину и залегают на зимовку. В более или мелких местах они, подобно карасю, могут зарываться в тину и пребывать в анабиозе.
После зимней спячки, ранней весной, линь начинает жадно кормиться. В это время, вопреки бытующему мнению, что ловится он только на поплавочную удочку, приходилось ловить линей даже на закидушки. Подобные случаи приходились и на апрель, когда объектом ловли была крупная волжская сорога.
Отметав икру, лини еще более активно берут приманку. Лучшее время для их ловли – конец весны и начало лета. С наступлением летней жары клев линя все ослабевает, и редкие рыбины попадают на крючок. К этому времени, наверное, и можно отнести бытующее мнение о неверной, инфантильной поклевке красноглазого увальня. Поплавок может долго покачиваться, трястись, притапливаться, ходить задумчивыми кругами, а потом вдруг останавливаться. Такая неуверенная поклевка может вывести из себя любого рыболова. В это время линя можно поймать разве что ранним утром или в серый день.
Но в начале лета и в августе лучшим временем для ловли линя будет, скорее, не самое раннее утро. На некоторых водоемах линь берет под вечер и до самой темноты. Утренний клев линей и вечерний могут не совпадать по месту. Видимо, миграции рыбин на жировку совершаются по разным маршрутам и по другим законам. Можно утром выловить в классически линевом месте пяток линей, но вечером рыба может выйти на чистую без травы тиховодь.
Хотя и были мнения о том, что линь может взять на хлебную насадку, но мне ни разу не доводилось поймать красноглазого ни на манку, ни на перловку, ни на тесто. Классическая мочка навозников, подлистники, земляные черви и, наконец, выползки – вот что надо линю. Поскольку эта рыба обитает в местах, где обычно много мотыля, то последний также является отличной приманкой, но для его насадки нужен тонкий крючок, который крупный линь может запросто обломить. Да и слишком много потребуется мотыля для того, чтобы толстолобый линь удостоил своим взглядом крючок с нанизанными на него личинками. Разве что применить опыт зимней рыбалки, когда мочку мотылей, не протыкая, прихватывают к крючку тонкой резинкой.
Линь, наверное, самый капризный из рыб к перемене погоды. Нередко в самое ясное и тихое утро клев его резко прекращается, а через какое-то время наступает длительное ненастье. И наоборот: казалось бы, в самую мерзкую погоду, когда рыболовы, спрятавшись в дождевики и палатки, перестают смотреть на поплавки, они, поплавки, вдруг оживают, и начинается клев... А затем и умытое солнышко выглядывает из-за туч. Говорят, что самый лучший клев линя бывает в пасмурную, теплую погоду с редким моросящим дождем. Но мне этого ни разу проверить не удалось. Линь всегда брал в классическое не раннее утро и вечером до темноты в обычную ясную погоду с ровным давлением.
...Ночью по палатке шелестел дождь, временами усиливаясь и сбиваясь на перестук торопливых капель, когда приходил ветер. И от этого у нас на душе становилось уныло и безнадежно. Был потерян день в ожидании погоды, еще оставалась надежда на утренний клев, но подлое шуршание ночного дождя по палатке лишало последней надежды. Было решено – домой.
В серое утро мы выползаем из палатки, тоже серые и мятые от унылого сна, и начинаем вяло собираться домой. Удочки, в тяжелых дождевых каплях, также уныло висят над свинцовой водой. Но дождь прекратился, сеялась какая-то мелкая, почти неощутимая морось. Над водой стоял туман, и вода тоже парила легкой невесомой дымкой.
Какое-то непонятное чувство приходит к нам, это видно и по настороженному Пашкиному взгляду на воду, задумался Сергей, присев у «телескопов»-удочек, внутри какое-то ожидание. Так бывает, когда придешь к воде и вдруг почувствуешь теплый ее запах, в котором присутствует и запах тины, и свежесть утренней росы, и главное – рыбы...
Не сговариваясь, мы идем к удочкам, наживляем мочки свежих навозников и перезабрасываем снасти. Потом усаживаемся на бревнышки-стульчики и вглядываемся в поплавки, антенны которых виднеются за широкой полосой тины. Там твердое дно. Но в прибрежье под тиной тяжело лежит вязкий ил, пахнущий серо-водородом.
Вот один из поплавков закачался и поплыл в сторону. Сергей поддернул кверху удилище и на леске, мягко упираясь, заходил линек. Его пришлось осторожно проводить над тиной, и рыба пришла к берегу вся облепленная зеленью.
Еще поклевка. Поплавок не по-линевому нырнул в воду, и восторженный Пашка чуть было не упал в воду в торопливой подсечке, но на леске затрепыхался остроглазый щуренок-карандаш... Поклевки последовали еще и еще, линь брал не часто, но уверенно. Красноглазые ленивые рыбины выползали из тины, шевеля мягкими плавниками, а потом разевали толстогубые рты в зеленом садке и словно бы засыпали в неведении, где находятся. Но временами садок начинал бурлить. Это затевал бурю бойкий щуренок, и тогда проснувшиеся лини начинали ворочать садок из стороны в сторону.
Серая дымка над прудом расползлась, подул утренний ветерок и в обрывках серо-розового тумана показался алый краешек. Пришло ясное утро...
Комментарии (0)