Но много ли на селе осталось охотников, готовых выполнить такую работу? А горожанам до нее ли? Что же делать? Можно устраивать засидки и с меньшими затратами труда. Например, в стогах сена, скирдах соломы, к которым обязательно подходят лисицы, в крайних зданиях ферм, на дереве, где заранее прибиваются сидушка и перекладинка под ноги. Главный плюс подкарауливания на дереве – зверь не чует человека.
К концу зимы, когда навалит много снега, можно на скорую руку строить засидки из нарезанных лопатой снежных блоков. В такой засидке тепло, она хорошо защищает от ветра, сливается с фоном местности.
Во всех случаях с собой нужно приносить дополнительную теплую одежду, что-то типа мягкой подушечки для сидения. На ружье следует укрепить мощный фонарь, либо прицел ночного видения, тем самым вероятность подранков сводится до минимума.
Я бы мог рассказать о таинственном обаянии зимних лунных ночей, когда ловишь каждой клеточкой тела любой шорох, и кажется, что ты один в этом огромном безмолвном мире. Какие только мысли не посещают охотника в эти часы! Но… Мне попадалось немало прекрасных рассказов об охоте, так стоит ли повторяться?
«Писать нужно о том, что до тебя никто не рассказывал», – заметил как-то в разговоре со мной известный охотничий писатель Н. Н. Старченко. Что ж, последую этому золотому правилу и приведу из своей практики несколько примеров, когда без особой подготовки я удачно поохотился на лису из засидки. Аналогичные случаи, думаю, бывали у многих охотников, вот только все ли делали правильные выводы из них?
Случай первый
Ранним утром я шел вдоль опушки леса, стараясь увидеть идущих с поля на дневку лисиц. Сделать это было непросто: в высоком желтом жнивье даже в бинокль трудно заметить рыжую красавицу. Подойдя к полевой дороге, уходящей в глубь леса, увидел на песке многочисленные лисьи следы, идущие в двух направлениях. Чем не место для засидки? Дорога шла с востока на запад, если и завтра ветер будет с востока, обязательно стоит прийти сюда затемно.
Сказано – сделано. На следующий день, за полчаса до рассвета, я был на месте, чуть в стороне от дороги, под раскидистой сосной. Добирался сюда окружным путём, чтобы не насторожить лисицу своими следами.
Чуть забрезжило, когда я увидел совсем близко, всего за полсотни шагов, неспешно трусившую лисицу. Раскатисто грянул выстрел, мощным эхом отозвался большой лес.
Случай второй
Как-то после двух дней охоты, усталый, я подошел к деревне, от которой отходил вечерний автобус. Времени в запасе было не меньше часа. В полукилометре от деревни по осени заложили десятка два картофельных буртов. На одном из них я притоптал снег, присел на рюкзак, из которого предварительно вынул термос и оставшиеся бутерброды.
Не торопясь, разложил еду, налил в крышку термоса чай, и, предвкушая удовольствие от горячего напитка, поднес ее ко рту, да так и замер. На расстоянии выстрела из средненького ружья шла лисица, посматривая на странное изваяние, то есть на меня. А мне только и оставалось, что сидеть с крышкой чая в руке и провожать ее взглядом.
Когда лисица скрылась из виду, я обследовал бурты, избитые следами, – видимо, развелось в них мышиной братии предостаточно. А в сотне шагов виднелся ложок с норой, наверное, оттуда и появилась лисица и пошла своим обычным маршрутом в поле. План в голове созрел быстро.
Назавтра, после обеда, я отпросился с работы. Заскочив домой, взял приготовленную амуницию и вскоре стоял на дороге, по которой водители транспортного предприятия возили в хозяйство торфокрошку – накануне я видел автомашины в километре от буртов. Меня прихватил знакомый водитель, и уже через полчаса, натянув на себя белый маскировочный костюм и собрав ружьё, я сидел у основания бурта. Ждать лисицу пришлось недолго… Спрятав ее в рюкзак, я припустил бегом к очередной машине.
Случай третий
Время неумолимо приближалось к полудню, а в рюкзаке моем хоть шаром покати. Я пересек лог, на одном склоне которого росли березы с осинами, на другом – густой ельник, и вышел на поле, сплошь «утыканное» неубранными по осени копешками соломы. И поле, и копны были укрыты толстым слоем снега.
Лисицу я увидел почти сразу, она сидела шагах в двухстах от крайних деревьев и, забавно крутя головой, вслушивалась в невидимую подснежную жизнь. Вот она встала, вся подавшись вперед, прокотыляла несколько шагов, и я понял, что у лисицы отбита передняя лапа. Подранок! Гулко застучало сердце в груди.
«Прячась за копешками, ее можно легко скрасть!» – эта мысль горячит, выводит из равновесия, словно я впервые вижу лисицу. Но… я иду на сближение, вместо того чтобы спокойно понаблюдать за зверем, определить, какой тактике придерживаться. Спешка в таком деле – плохой помощник. Лисица вскоре прекращает охоту и с неожиданной для подранка прытью устремляется в лог, в ельник. Переждав четверть часа, решаю узнать, пересекла ли она лог или осталась в нем.
Делаю солидный круг – выходного следа нет. Режу его пополам и вижу в ельнике след моей лисицы, идущий в сторону норы. Склон лога рассекает поперёк глубокий ров, в верхней его части, под корнями высоких елей – вековая нора. Туда и ушел подранок. Нелегко, видно, ему добывать пропитание, раз мышкует белым днем. Засветло, наверное, и на охоту выйдет.
На другой стороне рва росли березы, а дальше стояли сомкнутыми рядами ели. Я с трудом пересек ров, оглянулся на нору – она была как на ладони, – выбрал среди деревьев подходящее место, утоптал снег и пошел в поле за соломой. С охапкой соломы вернулся своим следом, уложил ее, попробовал, удобно ли стоять на коленях. И опять пошел в поле, решив прийти сюда за час до темноты.
Я возвратился к сроку все с тем же пустым рюкзаком и с последней надеждой на удачу. Расположился как можно удобнее на соломе, настраиваясь на длительное ожидание. Но прошло каких-нибудь пять-семь минут, и из норы на небольшую площадку перед ней вышла лисица.
Случай четвертый
Январь выдался на редкость снежным и морозным. А дня за два до очередных выходных потеплело, небо затянуло низкими тучами, из которых, почти при безветрии, повалил снег. Он шел всю ночь, к утру увеличив белое пышное «одеяло» почти на четверть метра. Много ли находишь за день даже на широких лыжах в таких условиях? И субботним утром еду не в поля, а к ближайшему лесу.
От асфальтированной дороги до него километра три с половиной, пока добрался – рассвело. Отдохнув после нелёгкой ходьбы, пошел вдоль опушки в слабой надежде – поздно уж! – увидеть идущих на дневку в лес лисиц. Лыжи вязли еще глубже, темп ходьбы был черепаший, и минут через десять стало жарко. Я остановился, оглянулся назад. «Да, пропахал как плугом», – подумалось невесело. И пошел дальше торить целину. Часа за полтора пересек два свежих следа – явно припоздал с охотой.
Назад я возвращался проторенной дорогой. И на лыжне, ведущей к лесу, увидел четкие отпечатки лисьих лап. «По лыжне оно, конечно, легче идти», – мысленно одобряю лисицу и сворачиваю на лыжню. Но вскоре останавливаюсь. «А ведь она и завтра, скорее всего, пройдет здесь», – озаряет меня догадка.
Возвращаюсь назад, вновь иду вдоль опушки до увиденных следов, сворачиваю на поле и беру направление к дороге. Конечно, и эти лисицы утром выберут легкий маршрут, а у меня появится два варианта охоты.
Назавтра я был на опушке за час до рассвета, легко пробежав по накатанной лыжне эти три с половиной километра. И дождался-таки свою лисицу, изрядно подмерзнув. Через день, взяв отгул, добыл следующую.
Остается добавить, что на фоне темного леса идущего во всем белом человека лисица замечает издалека. Думаю, из сказанного охотники сделают правильный вывод.
Комментарии (0)