Африканский слон. Охота - это сохранение видов и защита экологии?

НЕМНОГО ИСТОРИИ ОБ ОХОТЕ НА СЛОНОВ

В 1988 году Конгресс США принял Закон об охране слонов, запрещающий коммерческий ввоз слоновой кости в США, а в 1989 году Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС), объявила о международном запрете на коммерческую торговлю слоновой костью. 

Однако Китай продолжал разрешать торговлю костью, и нелегальная торговля была широко распространена. Это подпитывало корпоративное браконьерство по всей Африке. Только в 2017 году Китай также запретил коммерческую торговлю слоновой костью. Браконьерство и коммерческую торговлю не следует путать с законной, научно регулируемой спортивной охотой на слонов, которую Служба рыболовства и дикой природы США и большинство стран к югу от Сахары определили как «полезную для сохранения вида». 

Показательным примером является то, что в африканских странах к югу от Сахары, где разрешена охота на слонов, наблюдается значительное увеличение популяции слонов: в Ботсване насчитывается до 130 тысяч слонов с расчетной грузоподъемностью 50 тысяч тонн. В Зимбабве насчитывается около 100 тысяч слонов с расчетной грузоподъемностью 45 тысяч тонн, в Намибии — 22 тысячи слонов, а в Южной Африке — более 20 тысяч. Большинство этих популяций растет примерно на 5% в год. Напротив, популяции слонов во многих частях центральной и западной Африки, где охота на слонов запрещена, сокращаются 

Проблема в том, что подходящая среда обитания слонов конечна, а человеческое население Африки растет быстрее всего в мире, и ожидается, что к 2050 году оно удвоится, и на него будет приходиться каждое четвертое рождение на планете. 

Эта формула увеличивает вероятность конфликта между человеком и слоном, включая материальный ущерб, ущерб урожаю и гибель людей. В настоящее время в Африке ежегодно происходит от 100 до 500 человеческих смертей по вине слонов. 

ОХОТА - ЭТО СОХРАНЕНИЕ ВИДА?

Слоны считаются важными инженерами экосистемы в африканских саваннах. Они питаются, сдирая кору своими бивнями, а также ломая ветки и вырывая деревья с корнем своими мускулистыми хоботами.

Районы же с перенаселением слонов вызывают потерю лесных массивов с локальным вымиранием некоторых видов деревьев, что приводит к преобразованию среды обитания в редкие кустарники. Сокращение растительного покрова приводит к сокращению численности мелких травоядных из-за повышенной уязвимости перед хищниками. Это также отрицательно сказывается на видовом богатстве, особенно среди лесных птиц. 

Исследования показывают, что плотность слонов 0,3 животных на квадратный километр снижает разнообразие видов древесных растений, а также птиц и беспозвоночных. При плотности слонов менее 1 слона на квадратный километр древесная биомасса сократилась на 45% за четыре года, а растительный покров уменьшился с 75% до 10% за 14 лет. В настоящее время популяция слонов в национальном парке Хванге в Зимбабве превышает 3 слона на квадратный километр, что наносит значительный экологический ущерб

Роль хорошо организованной охоты в улучшении среды обитания и видов диких животных неоспорима: она сохраняет на 22% больше диких экосистем, чем все национальные парки Африки к югу от Сахары вместе взятые. Плата за трофей обеспечивает занятость местных африканцев, финансирует патрулирование по борьбе с браконьерством, обеспечивает источник питания для местных сообществ, финансирует инфраструктурные проекты, включая развитие водных ресурсов, инвестиции в школы, медицинские учреждения и улучшение дорог. Охотничьи угодья придают ценность дикой природе в глазах местных африканцев и превращают жизнь в присутствии опасных животных, таких как слоны, в преимущество, а не в недостаток. 

Более дюжины африканских стран используют доходы от трофейной охоты для улучшения охраны и сохранения природных экосистем. Охотничьи угодья также не подходят для сельскохозяйственных целей из-за труднопроходимой местности и отсутствия легкодоступных водных ресурсов для скота. 

Подавляющее большинство африканских охотничьих хозяйств базируется в Африке, и охотничьи сборы пойдут на пользу местным общинам. Предприятия же фототуризма часто базируются за пределами Африки, и большая часть расходов никогда не попадает в африканскую экономику. Те, что есть, очень локализованы вокруг национальных парков. 

К примеру, Управление дикой природой Танзании получает 60% своего финансирования за счет лицензионных сборов за трофеи. Подсчитано, что в Танзании один охотник оказывает такое же экономическое влияние на местное сообщество, как 29 фототуристов. 

В Намибии после обретения независимости в 1990 году было принято законодательство, в соответствии с которым были созданы программы управления природными ресурсами на уровне общин, чтобы приносить пользу местным общинам за счет ресурсов дикой природы. В целом, 40% территории Намибии находится под природоохранным управлением, при этом более 70 общественных заповедников управляются как для экологического, так и для охотничьего туризма. Более того, по законам Намибии 100% дохода от охоты в этих заповедниках идет местным общинам. 

Сравните успех сохранения слонов в тех странах к югу от Сахары, которые разрешают спортивную охоту. Ту же Кению, которая была желанным местом для охотничьих сафари такими людьми, как Теодор Рузвельт, Эрнест Хемингуэй, Роберт Руарк и многие другие из-за ее доступности и разнообразия животных.

В 1977 году Кения отменила приоритет и полностью запретила охоту по всей стране. Конечным результатом стало сокращение дикой природы в Кении на 68% в течение следующих 40 лет с безудержным браконьерством и потерей среды обитания диких животных, что напрямую связано с обесцениванием дикой природы местными африканцами. Дикая природа больше не представляла для них никакой ценности, кроме мяса или нерегулируемой браконьерской охоты на черном рынке слоновой кости и рога носорога. Без охоты не было средств на борьбу с браконьерством. 

В период с 2006 по 2016 год в Восточной Африке (Кения, Танзания, Уганда и Руанда) и в Кении, в частности, наблюдалось наибольшее сокращение численности слонов, более чем на 50% из-за браконьерства корпоративных синдикатов.