И что же мы так лютуем над собой, за какие грехи на муки адские себя обрекаем, какой награды ждем за подвиги беспримерные?
Ох, не прост вопросец.
Но, ясно, не из жажды побахвалиться удалью да силушкой молодецкой, не из тщеславного желания прослыть страстотерпцами на ниве охотничьей.
Восторгаться собой в части преодоления всевозможных трудностей — удел трофейных охотников — это и ежу понятно.
Что ж тогда? Надежда-матушка!
На охоту потешную, да на трофеи богатые в краю дичи непуганой. Вот ведь что.
Мысли в моей голове ворочались с пробуксовкой, как жернова при плохом напоре воды. Мы возвращались с вечерки на дальнем озере, и теперь предстояло брести до машины по клюквенному болоту.
Навигатор показал расстояние — 3 км по прямой. Так то по прямой! Ноги увязали по середину голени, через каждые три шага сапог оставался в следу и приходилось останавливаться, чтобы вытащить его из жадной трясины.
Говорил же внутренний голос: «Надень портянки!». Северо-восточный ветер с мельчайшим дождем, казалось, пронизывал насквозь. Мои спутники как-то незаметно смолкли, и лишь чавканье болотной жижи из-под ног нарушало ночную тишину.
Единственная мысль, согревавшая душу: слава богу, без трофеев. Лишние килограммы по такой дорожке — ну, их к шутам. А как, однако, бодро, смеясь и зубоскаля, мы проделали путь сюда!
В прошлые выходные мой товарищ был свидетелем сумасшедшего лета гусей над этим озером, взял трех гуменников и пригласил нас попытать счастья. Какие могли быть сомнения?
По всем данным, гусь еще не прошел, ночи плюсовые, снега нет, местечко труднодоступное и малопосещаемое. Идем, да хоть в преисподнюю за таким-то трофеем!
И вот мы на озере. Охватили берег полуподковой поперек предполагаемого направления лета — не оставили птице ни малейшего шанса уйти от нашего меткого огня. Утки стаями налетают, особенно нырковые — гоголи да чернеть, а мы не стреляем. Гусей ждем, что валом шли в прошлые выходные.
А сегодня нырки. А на кой они? Рыбой пахнут, кожа с жиром только на выброс, мясо отмочки требует — колготня одна. Зато идут так, что чуть голову не сносят. Надо бы бить, да гусей пугать не хочется.
Они большущие, жирные, вкусные, но — в прошлые выходные. А сейчас от свиста нырковых крыльев уши заложило. Нет, надо ждать, гусь-то совсем по-темному тогда шел!
И вот стою я по колено в воде, импровизирую на тему «Раков» Жванецкого, а делом не занимаюсь. Обычно я в такие минуты теорию правильной стрельбы совершенствую. Ее во всех тонкостях я изучил по публикациям наших замечательных авторов: стрелков, чемпионов, мастеров спорта, тренеров.
Освоил и стрельбу с поводкой и с упреждением, знаю площадь любой дичи и площадь пятна осыпи дроби на определенном расстоянии, само собой, известна мне скорость ее вылета. Считайте, что я уже снайпер в этих вопросах.
Дело за малым: за составлением и последующим мгновенным решением простенького уравнения, учитывающего изменения скорости дроби, площади пятна ее осыпи и дисперсности с увеличением расстояния до цели, а также изменение площади самой цели в зависимости от угла между линией прицела и траекторией ее полета. Мне бы сейчас и завершить эту работенку. Ан нет — все мысли о гусях.
Но, признаюсь, блестящее владение теорией почему-то не сказывается пока на моей стрелковой практике. Я уж подумываю, не от пренебрежения ли настоятельно рекомендованными всеми авторами упражнениями — дома на досуге вскидывать ружье на примеченную цель.
Каюсь, грешен, не упражнялся никогда, все боюсь, что домашние заподозрят в душевном нездоровье на старости лет. Правда, и в молодости я тоже дорожил репутацией психически уравновешенного человека. Так что, отсюда, наверное, и стрельба гадкая, всего-то около 20% попаданий.
И только я, отвлекшись от ожидания гусей, осудил себя за небрежение к теоретическим аспектам меткой стрельбы, как совсем рядом раздался явственный гусиный клич — и пунктир теней замелькал над моей головой.
Забыв о поводках, упреждениях и прочих теоретических изысках, я дважды выстрелил в черное небо, приблизительно в направлении летящих птиц, не видя не только мушки, но и планки. Два шлепка в воду несказанно удивили меня, а радость моя была нежданна и нечаянна.
Это был мой третий результативный дуплет по движущейся цели за всю охотничью жизнь. И какой!
Но счастье было недолгим. Подошел товарищ с собакой — внучком моей Габи, который поочередно подал мне из непроглядной тьмы... двух гоголей.
Оказалось, что Виктор, отчаявшись дождаться гусей, на всякий случай протрубил в манок. И где уж тут было услышать характерный свист утиных крыльев, определять сравнительные размеры теней и вообще внимать голосу рассудка.
Зато мудрость, нет худа без добра, и на этот раз подтвердилась, месить болото под грузом пары гусей оказалось бы не по силам. Ну а гоголей мне пришлось готовить, несмотря на отсутствие пиетета к мясу нырков. Надо ли говорить, что после перенесенных мучений утки показались мне золотыми.
Фаршмак
Должен предупредить, что само блюдо, как и его название, оригинальные, хотя технология приготовления мало отличается от традиционной еврейской.
Когда я вычитал рецепт, то подивился сочетанию в нем куриного мяса и селедки, но тут же подумал, что нырки, неустранимо отдающие рыбой, как нельзя лучше заменят курицу. Однако начну.
Не утруждайтесь трудоемким ощипыванием, а снимите кожу вместе с пером и жиром, т.е. чулком. Выпотрошите уток и отделите филеи (грудки). Почистите 4—5 средних картофелин, помойте.
Отварите и то, и другое в одной кастрюле в течение 20—25 мин — этого времени должно хватить на очистку некрупной селедки и удалении из нее костей.
При покупке не очень обращайте внимание на качество рыбы, жирность, слабосольность и пр. Подойдет любая. Сельдь и отварное утиное филе проверните через мясорубку и перемешайте фарш.
Очистите крупную луковицу, измельчите и обжарьте ее до золотистого цвета на сливочном масле. Проверните картофель, смешайте с луком и с утино-селедочным фаршем. Вмешайте в полученную массу 100 г размягченного сливочного масла, полстакана сметаны, 1,5 столовой ложки томатного соуса и столько же муки.
Снова пропустите все через мясорубку, желательно с очень мелкими отверстиями.
Возьмите 6 куриных яиц, отделите белки от желтков. Желтки замешайте в общую массу, а белки перед замесом сбейте в миксере в крутую пену. Добавьте соль и крупномолотый черный перец по вкусу.
Натрите на крупной терке 50 г твердого сыра. Включите духовку и установите датчик на температуру 200 °С. Подготовьте форму, смазав ее сливочным маслом, и положите туда фаршмак. Посыпьте поверхность тертым сыром и отправьте форму в духовку.
Запекайте 35—40 мин, после чего, немного остудив, порежьте на порционные куски. Под каждый кусок на тарелку можно положить листья салата или китайской капусты. Хорошо сдобрить каждую порцию пучком зелени из базилика, кресс-салата, петрушки.
Вашими стараниями получилось 6—8 хороших порций, которые весьма съедобны как в горячем, так и в холодном виде. И, надо заметить, «рыбный дух» там «сладок и приятен».
Утилизация остатков
Мы чуть не забыли о неиспользованных каркасе и опорно-двигательном аппарате наших нырков. Придется заняться членовредительством, чтобы и оные пустить в дело. Порубите их и приготовьте бульон, не забыв использовать тот, в котором варились филеи с картофелем, и добавив лучку, моркови и корений.
Процедите через несколько слоев влажной марли. Мясо снимите с костей и порежьте. Первое блюдо для домашнего обеда почти готово. Получится 4 порции, но бульона наваристого.
Можно отдельно отварить лапшу или вермишель и залить бульоном, можно приготовить клецки, недурно отварить в бульоне пельмени, или подать в чистом виде с гренками, мясными пирожками и т.д. и т.п
Комментарии (0)