История карело-финской лайки

Первое официальное упоминание о породе карело-финских лаек мне удалось обнаружить в отчете профессора Н.А. Смирнова, который проводил экспертизу лаек на очередной, IV выставке охотничьих собак в Ленинграде в 1934 году.

Часть 1. Карело-финские лайки начала ХХ века

В отчете он писал: «Намечается некоторая группа собак, объединенная общими экстерьерными свойствами, давшая целый ряд полевых победителей, это — карело-финские лайки нашей области и соседних районов (представители Марс Кожинова, Хессу Ливеровского, Марс II — сын первого, Нора Киселева и др.».

В связи с тем что пришлось углубиться в недра старых каталогов, с благодарностью вспоминаю статью Петра Семченкова, опубликованую в «РОГ» № 48 за 2016 год.

С одной стороны, своей абсурдностью она не могла сколько-нибудь нанести урон ни мне лично, ни обсуждаемому предмету — карело-финской лайке, с другой — заставила тщательно исследовать материал каталогов.

Так, наверное, и в «Большой Истории» любой бред небесполезен. Он заставляет историков полнее углубляться в исторический материал для добывания и доказывания истины.

П. Семченков широкими мазками пытался уничтожить породу, созданную более чем за 20 лет до моего занятия ею комиссией, состоявшей из уважаемых высокоспециализированных ленинградских ученых.

Читайте материал "Истина о карело-финской лайке"

Он заявил, что в начале 30-х годов в Ленинград «были завезены, не удивляйтесь, «финские лающие легавые» (так до 1936 года в Финляндии называли финских шпицев)».

Дальше он повествует, что на эту «экзотическую» породу «были вынуждены оформить одноколенные родословные, как на финно-карельских лаек», а позднее «стандарт, переписанный со стандарта финского шпица».

Обвинения кинологов ХХ века в подтасовке данных, в выписке несуществующих родословных «пришельцам» с Запада и другие настолько одиозны, что едва ли кто-нибудь им поверил, но оскорбительны и все же имели положительный эффект: один из владельцев карело-финских лаек, В.М. Бутузов, погрузился в дебри «Ленинки» (библиотека) и доказал по литературным источникам, что небольшие рыжие, похожие на лисицу собаки, ставшие предками карело-финских лаек, веками жили на карельских землях и использовались для добывания пушных и других зверей.

Обо всем этом В.М. Бутузов сообщил в своей статье «Откуда появились карело-финские лайки?» в журнале «Охота и охотничье хозяйство», № 6 за 2017 год.

Тяжелая экономическая ситуация в молодой советской стране потребовала от охотничьего хозяйства максимальной заготовки пушнины, которая тогда называлась «мягким золотом», и государство обратило внимание на лайку, с которой и добывалась пушнина.

При Ленинградском областном обществе кровного собаководства (ЛООКС) была создана комиссия под руководством профессора Н.А. Смирнова, включавшая в себя научных работников из научно-исследовательского сектора ЛООКС и известных кинологов из сектора лаек, созданного в 1931 г. (председатель — эксперт всесоюзной категории А.П. Бармасов).

В состав научно-исследовательского сектора входили такие специалисты, как врач Е.К. Леонтьева, зоотехник, ставший впоследствии известным академиком Академии наук СССР, Н.К. Верещагин, Ю.А. Ливеровский — геохимик, д-р наук, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, имевший тогда одного из первых производителей карело-финских лаек — Хессу.

Н.К. Верещагин еще в 1936 г. в Трудах Арктического Института, отдел — биология, опубликовал подробнейшее описание промысловой лайки Ленинграда с приведением всех характеристик и промеров, которые легли в стандарт на карело-финскую лайку.

И, не разбираясь ни в породе карело-финская лайка, ни в ее существовании в России и тем более в истории ее создания, как и его псевдоконсультант П. Семченков, А.И. Иншаков, бывший президентом РКФ в 2006 году, «подарил» не принадлежавшую ему и не им созданную породу карело-финская лайка, зарегистрированную к тому же в Реестре селекционных достижений Министерства сельского хозяйства РФ под номером 935835 – 41196, финнам.

Он запретил регистрировать российскую породу — карело-финская лайка в системе РКФ, а регистрировать ее как финскую породу «финский шпиц».

И, несмотря на все наши обращения, пока история с регистрацией породы остается прежней. Одна надежда на новое, надо надеяться, более разумное руководство в РКФ.

Что же «рассказали» нам древние каталоги ленинградских выставок охотничьих собак по части лаек? Нас интересовала племенная работа в наиболее многочисленной группе лаек, с которыми добывалась пушнина.

Судя по каталогам выставок за 1934 и 1935 годы, примерно 2/3 лаек (61,7%) имели известное происхождение, т.е. с ними уже велось племенное разведение.

Лайки, записанные в каталог, не имевшие известного происхождения, соответствовали определенным требованиям выделенной породы карело-финская лайка, их включали в разведение, и большинство из них имело так называемый «лисий» окрас.

В основном, лайки «прибывали» из Ленинградской области, но около 10% собак привозили из Карелии, и чаще всего — кобелей.

Кобелей, имевших известное происхождение, на выставках демонстрировалось значительно больше, чем сук, что очень естественно, так как подход к отбору кобелей для племенного использования более жесткий.

Только единичные особи неизвестного происхождения могли претендовать на племенное использование, и, как оказалось, это были кобели, привезенные из Карелии.

Например, уже на выставке 1934 года демонстрировался Марс владельца И.И. Кожинова, прекрасно работавший на испытаниях по белке, ставший победителем на состязаниях. Марс широко «вошел» в породу, т.е. вязался со многими разными суками и дал многочисленное потомство.

Следует упомянуть и других привезенных из Карелии производителей, потомство которых на выставках появилось несколько позднее. Это — Волк владельца Е.К. Леонтьевой, Мишка вл. А.Ф. Тихова, Коди вл. К.С. Табулевича, Ральф вл. Ф.Н. Дубровина и др.

Если говорить об окрасе поголовья лаек, демонстрировавшихся на выставках, около 85% собак имели рыжий или рыжий, приглушенный серым, или светло-серый окрас. Чисто рыжий (лисий) окрас встречается значительно чаще у сук (65%).

Скорее всего, именно таких сук привлекали к показу на выставках и использовали для консолидации породы карело-финская лайка, даже если у них не было известного происхождения.

Краткая характеристика состояния предвоенного поголовья лаек Ленинграда и области получена в результате изучения каталогов выставок охотничьих собак 1934 и 1935 годов.

Из всего материала определенно следует, что общий состав населения лаек этого региона как бы определил выделение самостоятельной, характерной по ряду признаков породы карело-финская лайка, к тому же подтвердившей на специально проводимых полевых испытаниях в работе по белке свои исключительные охотничьи качества.

Но стране требовалось «мягкое золото», и Лензаготпушнина продолжала требовать породных, хорошо работающих по белке и кунице лаек, активно проводила контрактацию щенков у частных владельцев и этим способствовала их массовому разведению.

Специальный отбор для племени и подбор пар, проводимый секцией лаек ЛООКС, дал свои результаты, и экстерьер лаек от выставки к выставке стал явно улучшаться, о чем, например, в своем отчете по результатам выставки 1938 года писал эксперт В.В. Молоков.

Судя по сведениям из каталогов, исходный материал лаек был довольно обширен. Специалисты из сектора лаек составляли различные пары производителей, причем использовались очень многие кобели.

Например, по данным каталога 1938 года, на выставке были показаны потомки 18 разных кобелей.

Судя по более полному каталогу за 1941 г., к уже перечисленным производителям — кобелям можно добавить еще 10 новых, от которых на выставке были показаны потомки.

В том числе от Сашки Н.В. Левощкина происходит знаменитый производитель военного и послевоенного времени — Марс Л.А. Цветкова. То есть разведение карело-финских лаек перед войной базировалось на весьма обширном племенном материале.

Профессор Н.А. Смирнов в своем отчете за 1934 год особенно упоминал Марса Кожинова — кобеля, вывезенного из Карелии, неоднократно побеждавшего на состязаниях по белке с дипломами II степени.

Он дал многочисленное потомство карело-финских лаек и, судя по каталогам, был повязан с разными суками. Другого отличного предвоенного кобеля-производителя следует отметить Хессу Ю.А. Ливеровского, а также Коми А.Г. Тугаринова, Волка Е.К. Леонтьевой и др.

Все сведения о производителях и вязках я получила при анализе каталогов 1938 и 1941 гг. И зная, что наши владельцы лаек весьма неохотно демонстрируют своих собак на выставках, следует предположить, что до войны поголовье карело-финских лаек было весьма значительным и их разведение в Ленинграде проходило успешно и велось на высоком зоотехническом уровне (Н.А. Смирнов, Н.К. Верещагин, А.П. Бармасов, Ю.А. Ливеровский).