Я не знаю, что такого есть в буйволах, что так пугает меня. Львы, леопарды и носороги возбуждают меня, но не пугают. Но эти буйволы такие большие, злобные и уродливые, их трудно остановить, они мстительные, жестокие, неприветливые и вспыльчивые. У баффало такой вид, будто он ненавидит тебя лично… будто ты должен ему денег... У меня от него сводит живот, у меня потеют руки, у меня пересыхает в горле и на губах.
Роберт К. Руарк. «Охотничий рог»
Самолет резко качнул крылом, заходя на посадку в Йоханнесбурге. Я в нетерпении заерзала в кресле и прилипла к иллюминатору, а в памяти моментально всплыли запахи и звуки любимого континента. Снова здравствуй, моя Африка! Радость от предстоящего знакомства с прекрасной ЮАР подкреплялась предвкушением встречи с друзьями.
Джамбо тепло встретил нас в аэропорту. Его настоящее имя Джон Гарольд Мур сейчас уже никто не вспомнит, а большинство вообще не знает. Для друзей и клиентов он Джамбо или Джамбо Мур. Мультяшное прозвище как нельзя лучше подходит этому добродушному и веселому здоровяку. Как же быстро пролетел год после нашей охоты в Намибии! Дружеские объятия, цветы, шампанское и билтонг стерли остатки усталости от многочасового перелета.
Джамбо Мур и Жак Харзенберг — аутфитеры и владельцы одной из крупнейших компаний охотничьих операторов Африки. Они работают с концессиями в Ботсване, Мозамбике, Намибии, ЮАР, Уганде и Зимбабве. В собственности Джамбо и Жака флагманская «Калахари Орикс» в провинции Северный Кейп. Это самая большая охотничья концессия ЮАР площадью 870 квадратных километров, которая простирается с юга на север от Оранжевой реки до Анголы и с востока на запад от Ботсваны до Намибии. В хозяйстве есть своя асфальтированная взлетно-посадочная полоса.
Короткий перелет из Йоханнесбурга прошел за шутками и разговорами о предстоящей охоте.
— Будешь охотиться с Мистером Цветком! — безапелляционно сказал Джамбо.
— С кем, с кем? — еле сдерживая улыбку, спросила я.
— Так зовут твоего пиэйча, — услышала я в ответ.
Мысленно пожав плечами, я подумала, что всякое бывает.
Нас встречала вся команда, и мне показали человека, с которым предстояло охотиться ближайшие несколько дней. Я, не задумываясь, вежливо сказала: «Здравствуйте, Mr. Flower!» Взрыв хохота последовал за моими словами. Оказалось, что Джамбо выбрал для меня опытного пиэйча по имени Johannes Blom, что созвучно с bloom (по-английски цветок, цвести, цветение), и все вокруг в шутку и по-дружески звали его не иначе как Mr. Flower.
Лодж превзошел все мыслимые и немыслимые ожидания. Продуманные до мелочей комфортабельные комнаты, бассейн, превосходная кухня, потрясающий вид с террасы, где приятно выпить чашку кофе утром перед охотой или полюбоваться вечерним закатом, — все сделано так, чтобы после охотничьих приключений в дикой природе Калахари можно было вернуться в роскошь пятизвездочного отеля и насладиться изысканными блюдами из дикого мяса от шеф-повара, которым позавидовали бы многие мишленовские рестораны. Из школьных уроков географии я знала, что Калахари — это пустыня, но то, что я увидела, сложно было назвать пустыней в привычном понимании этого слова. Передо мной раскинулся пейзаж, больше напоминающий африканскую саванну с низкорослым бушем. В хозяйстве можно встретить четырех животных из Большой африканской пятерки: льва, леопарда, баффало, носорога белого и очень опасного черного. Моей же целью были антилопы и, возможно, капский баффало. Мне не терпелось испытать в деле свой новенький Blazer R93 8х68S, а для буйвола я взяла в аренду 375 H&H.
Первый охотничий день закончился добычей трофейного самца самой крупной антилопы — иланда, обладателя красивых, закрученных в спираль рогов и характерной для взрослого животного темной, почти черной челки. Сразу рисковать с дальними выстрелами из нового оружия мне не очень хотелось. Нам с Блумом легко, с первого раза удалось скрасть быка на расстояние 150 метров, чему способствовали кусты и низкорослые африканские деревья. В лодж я возвращалась окрыленная успехом и уже с некоторой уверенностью в новом карабине после меткого выстрела, переваривая эмоции от только что добытого прекрасного трофея.
А вечером был еще один сюрприз: ужин и встреча заката в дюнах. Красный песок и дюны, которые часто называют «красными пальцами Калахари» — визитные карточки этого региона. В малоплодородной почве содержится большое количество окислов железа, которые окрашивают ее поверхность в самые разнообразные цвета: от розово-бурого до красно-коричневого, а в лучах закатного солнца почти огненного. По сути, ржавчина везде и всюду — фантастический, захватывающий дух марсианский пейзаж!
На следующее утро я договорилась с Блумом выехать еще раньше, задолго до рассвета. Мне понравилась идея встретить восход солнца в саванне. К тому же именно в предрассветные часы самый большой выход животных, которые позже начинают прятаться от жары. Ранний подъем себя оправдал. Почти сразу же нам удалось заметить крайне осторожную и очень красивую антилопу ньялу. Эти антилопы предпочитают обитать в глубоких зарослях и выходят на открытое пространство только перед рассветом или с наступлением темноты.
Мелькнув среди кустов, ньяла тут же скрылась. Мы решили пройти по следу и постараться обнаружить ее в зарослях. Каково же было мое удивление, когда через полчаса мы практически вернулись к машине. Неожиданно я ее заметила в бинокль. Через ветки отчетливо виднелся бок с характерными тонкими белыми полосками. Хитрая антилопа сделала круг и затаилась в 50 метрах от нас. Я сделала знак рукой Блуму, чтобы привлечь его внимание. Он быстро посмотрел в бинокль и кивнул. Она! Сошки, карабин, 15 минут напряженного ожидания. Я хотела быть уверенной, что попаду по месту. Наконец, ньяла сделала еле заметное движение, и в оптику стало видно лопатку.
Верный выстрел — и редкая антилопа добыта! Охота получилась хоть и недолгой по времени, но интересной и эмоциональной. Возвращаться было еще рано, солнце только-только встало. Утренняя прохлада располагала к тому, чтобы продолжить охоту.
Примерно через час мы обнаружили группу баффало и среди них роскошного старого быка. Что ж, надо попробовать. Несколько наших попыток скрадывания провалились. Трофейный бык все время старался держаться в центре группы или был скрыт деревьями и кустами, а шесть пар глаз и ушей еще больше усложняли нашу задачу. Через два часа нам удалось подобраться на комфортное для выстрела расстояние. Наконец-то баффало отделился от собратьев, но стоял фронтально, скрытый высокой травой выше подбородка. Блум беззвучно прошептал: «Готова? Стреляй!»
Решение стрелять или не стрелять принимает только охотник и несет за это ответственность. Я приняла неправильное решение и выстрелила при крайне неудобной позиции животного, угадывая очертания его тела в траве. И поплатилась за свою самоуверенность. Попадание произошло, судя по отчетливому шлепку, но баффало стал уходить. Осмотрев место выстрела, мы двинулись по хорошо видимым следам и каплям крови. Чуть дальше в буше раненый бык поднялся с лежки. Само по себе это было обнадеживающим знаком и говорило о серьезности ранения. А вот осознание опасности происходящего пришло ко мне гораздо позже.
Что может быть хуже подранка одного из самых мощных и опасных животных Африки, поведение которого непредсказуемо?! Но в тот момент у меня не было страха, только сосредоточенность и огромное желание быстрее исправить свою ошибку. Быстрее не получилось. После нескольких километров преследования, невозможности прицельного выстрела и двух промахов бык стал уходить в невысокие скалистые горы. К нам присоединилась вся команда пиэйчей и трекеров. В итоге баффало удалось запереть в небольшом ущелье.
Мы выстроились в линейку на краю, понимая, что бык где-то впереди в кустах и деваться ему некуда, кроме как пройти мимо нас. Мне, конечно, хотелось добрать подранка самой, но, понимая серьезность ситуации, я дала добро стрелять всем. На секунду показавшись, бык нырнул в сухое русло ручья и в облаке пыли, с грохотом промчался мимо нас буквально в десяти метрах. Стрелять снова не было возможности, были видны только его рога. Несколько одновременных выстрелов прогремели вдогонку, но безуспешно. Бык снова ушел...
Тем временем подул сильный ветер, подняв тайфунчики красной пыли, которая забила глаза, нос и прилипла к влажной от пота коже. Ко всему прочему пошел еще и дождь. От усталости и безысходности навернулись еле сдерживаемые слезы, но я быстро взяла себя в руки. Несмотря ни на что, нужно продолжать преследование.
Неподвижно стоявшего в кустах и уже обессилевшего быка удалось заметить в бинокль через пару километров. Права еще на одну ошибку у меня не было. Прицельный выстрел — и, наконец, после шестичасового преследования бык упал. В тот момент я не смогла сдержать победного крика, в котором было все: эмоции, страхи, усталость прошедшего дня и радость благополучного исхода. Ко мне подошел Джамбо, поздравил и с улыбкой спросил: «И что это было?» Но внятно что-либо сказать и объяснить я не смогла. Эта охота стала для меня как бы щелчком по носу за самоуверенность и принесла бесценный опыт, который, надеюсь, никогда не повторится, но зато я сделала правильные выводы.
Нельзя недооценивать мощь, выносливость и заслуженную репутацию одного из самых агрессивных животных Африки. Залог успеха в охоте на баффало — правильно выбранный калибр оружия, позиция зверя с самой большой вероятностью поражения жизненно важных органов, знание особенностей его физиологического строения, осознанный, уверенный выстрел, исключающий вероятность подранков. Например, выстрел по фронтально стоящему буйволу может привести к поражению только одного легкого. Со вторым легким крепкий на рану бык будет долго уходить от преследования, а его агрессивность в случае ранения возрастет во много раз…
Команда до полуночи праздновала благополучно завершившуюся охоту и успешный добор. Назавтра меня ждал заключительный день в этих местах. Я уже охотилась на орикса в Уганде и Намибии, но добыть одну из самых распространенных антилоп Африки тогда не получилось. Вот уже и третья поездка подходит к концу, а заветного трофея у меня все нет. Ориксы предпочитают держаться открытых участков, и близко подобраться к ним весьма затруднительно. Самцы и самки имеют одинаковые рога, отличить их на большом расстоянии могут только профессионалы. У самок чуть более узкая морда, и это в общем-то все отличия. У совсем старых быков к концу жизни рога становятся почти вдвое короче. Мы с Блумом уже достаточно долго ездили по угодьям, рассматривая в бинокли группы антилоп. Я расслабилась, почти смирилась, что орикс снова останется мечтой, но у моего пиэйча было твердое желание найти достойный трофейный экземпляр...
Джип плавно повернул, медленно спускаясь с заросшего холма. Перед нами раскинулась долина, покрытая скудной растительностью. Вдруг Блум что-то заметил и поднес к глазам бинокль, а я схватилась за свой. Вне всяких сомнений, перед нами стоял зрелый самец с прекрасными рогами-саблями. Поднятый вверх палец моего пиэйча только подтвердил это. Дальномер показывал 500 метров. Мы попробовали подойти ближе, но открытое пространство оставляло мало шансов, и через полсотни шагов орикс нас заметил. Нужно было принимать решение. Собрав в кулак пошатнувшуюся после вчерашнего подранка баффало уверенность и сделав необходимые поправки, я выстрелила. В оптику увидела, что попадание есть, но, быстро перезарядившись, сделала еще один выстрел.
Дружеское похлопывание по плечу, крепкое рукопожатие и слова Блума прозвучали, как музыка для моих ушей: «Не волнуйся! Ты его взяла!»
Мы возвращались в лодж, и я думала, что моя охота закончена, когда вдруг Блум резко остановил машину. Я посмотрела в бинокль и сразу поняла причину остановки. Перед нами стоял одинокий сейбл. Черный принц Африки, как его часто называют, украшает эмблемы многих охотничьих концессий. Изогнутые полумесяцем красивые рога почти касались холки. Желанный трофей для многих, и такой шанс упускать было нельзя. Мы стали подходить, и Блум сразу предупредил, что эта антилопа очень крепка на рану.
Я выбрала стрелять в шею; это хоть и рискованно, но зато останавливает животное сразу, а небольшое расстояние исключало попадание не по месту. Сейбл рухнул на землю, как бывает при повреждении позвоночника. Еще один знаковый трофей Африки добыт!
На следующее утро я тепло попрощалась с гостеприимной командой. Впереди меня ждало знакомство с Кейптауном, Столовая гора, мыс Доброй Надежды, бушующий океан и рыбалка на тунца. В самолете я перебирала в памяти стремительные события прошедших охот, и в голову пришло сравнение, которое мне показалось очень верным. Охотничий опыт сопоставим с опытом вождения автомобиля. Получив права, человек первое время водит машину осознанно и аккуратно, но через какое-то время появляется уверенность, и многие начинают лихачить. Как и за рулем, самоуверенность на охоте может привести к необратимым и даже фатальным последствиям, особенно при встрече с серьезным зверем. Я благодарна судьбе, что в моем случае все закончилось благополучно.
Раненый африканский буйвол принес мне не только прекрасный трофей, но и неоценимый опыт и урок, который я запомню на всю жизнь. Желаю всем ярких охотничьих приключений и уверенных, обдуманных выстрелов!
Комментарии (0)