И вновь короткое среднерусское лето плавно переходит в осень. За окнами машины мелькают города Золотого кольца России – Сергиев Посад, Переславль-Залесский, Ростов Великий, Ярославль, Кострома. Вернули Сергиеву Посаду его историческое название. Очередь за Вяткой. Уездные города Костромской губернии, такие как Галич, Макарьев, Нерехта, Солигалич, Судиславль и Чухлома, упоминались в летописи еще в раннем средневековье. Железноборовский и Паисиев монастыри были заложены в XIV веке, Макарьев-Унженский – в XV. Несмотря на частые пожары, сохранились несколько деревянных церквей XVIII века. Кое-где остались крепостные валы и торговые ряды.
Знаменитый почтовый тракт в Нижний Новгород и Вятку тянулся вдоль великой русской реки и ее северных притоков: Унжи и Ветлуги. Водой и сушей продвигались люди на северо-восток и обратно. Колокольни возводились на высоких местах и как маяки помогали конным и пешим не сбиваться с пути в непогоду, мороз и пургу. Вдоль дороги к храму строились дома и образовывались центральные улицы.
Дорога по Унже шла высоким правым берегом, а деревни и села с незапамятных времен нанизывались на нее как бисер. На крутых спусках и подъемах до наших дней сохранилось покрытие из булыжника. На левом заливном берегу деревушек почти не строили. В середине прошлого века в тех безлюдных краях был организован Унжалаг. Страна нуждалась в лесе.
Когда-то эти северные края процветали. Развалины деревенских часовен, сельских церквей и приходских школ, гранитные памятники на погостах, высокие каменные фундаменты и кирпичные этажи купеческих домов говорят о многом. Весной по большой воде завозился в северные города товар, на юг сплавлялся лес. Здесь добывали торф, сланец, соль. Село давало лен, сыр, масло. Небольшие поля вдоль реки на местах вырубок распахивались. Большая рождаемость и малоземелье вынуждало людей углубляться в тайгу. Сено же заготавливали на заливных лугах, переезжая реку по бродам или на паромах, ставили высокие копны, а вывозили зимой по льду.
Сама Кострома преображается год от года, а вот до глубинки национальные программы дойдут, видимо, не скоро. Так и стоят брошенные деревеньки с покосившимися стенами, провалившимися крышами и пустыми глазницами окон некогда добротных домов, как и одинокие старушки, провожающие своих внуков в далекие города после летних каникул. Не могут сдержать слез, жалуются любому встречному на маленькую пенсию, ушедшие годы и здоровье, погоду и одиночество. В отличие от столичных жителей, простой костромской народ хранит в себе доброту, порядочность и скромность. В беде всегда помогут и выручат.
Круглосуточно, с небольшими интервалами едут навстречу дальнобойщики, нагруженные доверху лесом, фанерой и пиломатериалами. При грамотном налогообложении денег вполне хватило бы на подъем как села, так и самой лесной отрасли. Многие из уехавших в большие города до сих пор живут в общежитиях при обанкротившихся заводах, когда-то обещавших квартиры, и уже подумывают о возвращении.
Вот почему надо вкладывать «лесные» деньги в ремонт яслей, школ, больниц, доступное жилье, производство и переработку сельхозпродукции. Вкладывать и давать льготные кредиты, чтобы районы встречали проезжающих не новенькими щитами, из которых узнаешь, что дорога находится в перманентной реконструкции по программе губернатора, и не фантастическим видом вышек мобильной связи на фоне разрушенных коровников. Чтобы вновь в каждом селе появилось стадо знаменитых костромских коров, а политые потом многих поколений поля принесли добрый урожай льна, ржи, овса, ячменя, гороха и кукурузы.
К охоте этот процесс тоже имеет непосредственное отношение. Сократили посевы кормовых культур – медведь и кабан для пополнения белковых запасов перешли на другой рацион. Небольшие лесные поляны с егерским овсом как магнит притягивают косолапых со всей округи. Задолго до вызревания зерна звери начинают сторожить эти угодья. Охота с лабаза становится результативной, что наверняка скажется на их численности и местах обитания.
Уменьшилось поголовье домашнего скота – проходной волк перешел на собак. Четвероногих друзей спасают только высокий забор и хозяйский двор. Хиреет скорняцкий промысел – увеличивается поголовье бобра и прочего пушного зверя. Заросшие мелколесьем и бурьяном поля возродили тетерева, коростеля, а остальная красная дичь резко уменьшилась. Перестали выкашивать луга и гонять стада по неудобьям. Коровьи копыта не перепахивают низины, бочаги и болотца, так что нежные клювы дупелей и бекасов с трудом находят любимый корм. Перепела и куропатки любят держаться зерновых полей, а глухие заросли их не всегда привлекают.
Сотни лет дикие птицы и животные жили рядом с человеком, приспосабливаясь к этому соседству. Озимые посевы привлекают весной копытных и перелетную птицу. Летом на кормовые культуры выходит кабан, а осенью к нему присоединяется медведь. Оставленные на земле корнеплоды пополняют рацион кабана и зайца.
Убранные зерновые поля притягивают утку, гуся и журавля, жирующих во время остановок в период миграций. В трудную зимнюю пору оставленные под снегом копны выручают копытных, зайца и куропатку, тогда как скотомогильники посещаются волком и лисой.
Только каждый третий год грибной и не каждый богат клюквой, брусникой и прочей ягодой. В сезон Владимирская, Ярославская и Костромская губернии встречают развалами грибов и ягод вдоль дорог. Людям надо выживать. Не секрет, что розовеющую клюкву начинают драть до срока. Все это тоже подрывает кормовую базу охотничьей дичи. Из всего сказанного видно, что человеческая деятельность оказывает большое влияние как на численность, так и на видовое разнообразие братьев наших меньших.
Последняя поездка в костромские края в начале сентября 2006 года порадовала тем, что тетеревиные выводки были ранними, птицы набрали массу и перелиняли. Было много утки и местного вальдшнепа. Надолго останется в памяти встреча с журавлями. Стояло хмурое утро. Низкие серые облака заволокли все небо.
Издали донеслось ни с чем не сравнимое курлыканье. Птицы могли пролететь выше облаков, но мне повезло. В конце поля поднялись два разведчика и сделали небольшой круг. За ними взлетели около сорока журавлей и грациозно сели кормиться недалеко от нас. Птицы важно расхаживали, переговаривались. Мы долго наслаждались этим редким зрелищем, а мысли уносились все дальше и дальше...
Комментарии (0)