Подсвинок

А тогда на засыхающую подмосковную картошку при помощи столичной поливомоечной техники было вылито содержимое всех естественных и искусственных водоемов. Они оказались весьма скудными, и было решено построить дамбы на малых речках и ручейках, тем самым окончательно добив их.

Многие еще помнят, что до этого достаточно полноводные, чистые, рыбные и живописные превратились они ниже новых плотин в сточные канавы; родники, питающие их, заилились, подпертые большой водой, а сами плотины, да и системы орошения в подавляющем большинстве по-хозяйски никогда и не использовались.

На одной из таких временных плотин возле нашей деревни и началось действо, о котором я вам расскажу. Было это весной, плотинку еще до схода льда подмыло, вода ушла и лед, подломившись аккурат посередине, образовал воронку. В такой омуток с искусственной воронкой и угодил кабан. Уж как он, это умное и осторожное животное, туда попало, можно только догадываться, но бедолага так там и остался. Мы с братом Володей прогуливались по речке и наткнулись на утопленника. Куда еще пойдешь сразу по приезде на весенние каникулы? Конечно, на речку. Она для нас была чем-то особенным, этаким живым существом, которое не уставало радовать, удивлять и дарить всегда что-то новое и необычайно интересное.

Если тихо и осторожно идти по берегу летним погожим днем можно увидеть много обитателей подводного мира. Вот большая стайка плотвы вышла погулять на солнцепеке, щука поднялась на мелководье и греется у края тины, не обращая на плотву никакого внимания, а недалеко над коряжником зависла стая полосатых разбойников-окуней – им тоже надоело сидеть в глубине и они вышли погреть плавнички под яркое утреннее солнце. Но сейчас весна, вода еще мутная, и по привычке, всматриваясь в нее, мы увидели нечто, похожее на шкуру животного.

Сосед, потомственный охотник, информированный о находке, пришел к месту гибели животного в болотных сапогах и с длинной палкой. Подчалив кабана к берегу, мы втроем попытались вытащить его на берег. Это оказалось делом непростым, и только при помощи поясного ремня, накинутого на заднее копыто, мы с трудом выволокли кабанчика. По оценке соседа, это был подсвинок пудиков на пять шесть плюс весенняя вода сделала довольно солидным брюхо. По закону надо было бы сообщить куда следует, ну да до бога высоко, до охотоведа далеко... Сосед, благо кабанчик выглядел еще вполне свежим, сказал другому соседу, что на берегу пропадает мясо и было бы неплохо пустить его на корм собакам.

В те времена редко какой деревенский дом обходился без верного сторожа, беспородного пса, вся служба которого заключалась в умении не проспать гостя и вовремя подать голос, а там уж хозяева разберутся друг пришел или недруг. За этакий «нелегкий» труд и верность получал страж свои, как правило, полбуханки черного хлеба в день и, если повезет, миску прокисших щей раз в месяц, чем был сыт и благодарен хозяевам. Бывали и красные дни в жизни тузиков, шариков и дружков. В эти благодатные дни хозяева во дворе резали разную скотинку. Вот тут частенько перепадало и им свежатинки в виде обрезков с кусочками шкурки или иных органов, которые хозяева ну никак не могли себе позволить есть сами.

Старикан он был деловой, хваткий, хозяйственный, а еще живо напоминал некоторых персонажей из рассказов безвременно ушедшего от нас Михаила Евдокимова. Любил пошутить или разыграть кого-нибудь. Разделав тушу и поделив ее на три двора, сидел дядя Паша у себя в саду и в чугуне, в котором готовил поросятам, варил кабанятину для своего любимчика Байкала, который грелся на весеннем солнце и блаженно тянул ноздрями мясной аромат. Неспешно покуривая сигаретку через мундштук, Пал Иваныч собирался уже заканчивать со второй партией варева, когда чуткое ухо Байкала уловило движение за калиткой. Здесь появляется еще один герой нашего повествования.

Деревенский пастух, разбитной мужик, отдыхавший когда-то там, куда сами на отдых не ездят, заглянул к старику на огонек раздавить зелененькую и поговорить о том о сем. Раньше как-то не принято было в деревне пить в одиночку, да и интерес другой: сегодня ты – завтра тебе.

– Здоров, Пал Ваныч, ты никак мясо варишь – дух на всю округу, а у меня пузырек с собой, как не зайти.

Дядя Паша, смахивая незаметно зеленую пену огромным обгорелым черпаком:

– А, это ты Вень, садись, закуривай, устал небось, а мясо – это так: Байкал кабана загрыз.

Веня присел и, покосившись на улегшуюся возле крыльца рычавшую собачонку величиной с валеный сапог недоверчиво покачал головой:

– Это что за кабан такой был?

Дядя Паша, прочищая мундштук прошлогодней травинкой и любовно поглядывая на собачку:

– Это с виду он такой махонький. Злющий, как зверюга, зараза. Я его сам иной раз боюсь, да и кабан-то раненый был. Охотники его, видать, подстрелили да не совсем, он от них и убег, а тут мы с Байкалом! Кабан на меня, было бросился, да какой тут, Байкал как схватит его поперек, из того и дух вон!

Веня возражать против такой собачей храбрости не стал, достал из внутреннего кармана телогрейки бутылку и уже уверенно сказал:

– Ну ладно. Давай помянем душу его звериную, а заодно им и закусим. Отрежь кусочек-то. Небось, сварилась. Дичина она и так вкусная, зачем ее зря в кипятке валять.

– Я еще не солил, возьми на крыльце соль, хлеб да нож, – сказал дядя Паша, поддевая из чугуна здоровенный кусок кабанятины.

Выпили.

– Что только не приходилось пробовать на своем веку, а вот дикого поросенка не ел, вкусно и не шибко жесткий, хотя немного дичиной попахивает, но на то он и вепрь.

– А ты что ж не закусываешь, – сказал Веня, прожевывая очередной кусок.

Старик, озорно смеясь одними глазами, деловито изрек:

– Смотреть я на него уже не могу. Обожрался, наверное. Холодильник-то у меня сломался, в ремонт надо, а на чем повезешь в такую распутицу, дай, думаю, наварю про запас, чтоб не пропало, а то хочешь, возьми с собой – у меня его прорва.

Веня, глядя на деда подобревшими благодарными глазами, сказал:

– Конечно, возьму, вот только под такую закуску одной мало, надо бы еще сбегать, да денег нет...

– Да я пенсию недавно получил, только в магазин с тобой не пойду, тяжело, да и выпил. Провожу тебя до речки, мне там вершу надо проверить, и подожду у моста.

Веня:

– Ладно, пойдем, а то магазин скоро на обед закрывается, не успею.

Пошли задами деревни – удобней и быстрее. У заброшенного картофельного огорода одного из осиротевших домов, где рос один бурьян, Вене приспичило до ветру.

– Пал Ваныч, что-то в пузе как оркестр играет после твоей кабанятины.

Дядя Паша:

 – А ты сколько ее съел-то? Небось, за цельный месяц столько мяса не съедаешь, а тут за один присест заглотал.

– Да, переборщил. Полезу-ка я в бурьян. До магазина мне теперь не добежать.

Солнце уже подсушило прошлогоднюю траву, а кто жил в деревне знает, как боятся там весенних палов, да и есть чего бояться.

И когда на деревне увидели дымок, то все, кто был дома, повыскакивали с лопатами и всевозможным подручным инвентарем для тушения надвигающейся напасти. Увидели они, как метко говорят в народе, – и смех и грех.
Смеющегося старика, пытавшегося сбить им же учиненный маленький пожар и мелькающего в бурьяне мужика со спущенными штанами, который орал:

– Иваныч!!! Ты это что! С ума сошел. Я ж еще не того!!!

– Магазин закрывается, а ты расселся. Ну, я поджег, чтоб ты, значит, быстрее опорожнился.

Огонь всем миром быстро потушили, посмеялись над мужиками и разошлись по домам.

Принес Веня вторую и хряпнули они с дедом мировую, да и болезнь, подлеченная спиртосодержащей жидкостью быстро прошла, а вот история про этот случай до сих пор жива. Ушли старики, уходит потихоньку и следующее поколение, и уже некому будет рассказать молодым о том, что «в старину живали деды веселей своих внучат».

А я хотел порадовать еще живых и поклониться ушедшим.

P.S. Возвращаясь к нашим малым речкам, хочу еще добавить. Вот модными стали сейчас национальные проекты. Я двумя руками «за»!

Но, по-моему, было бы совсем не плохо создать менее масштабные проекты, областные или даже районные. Исправлять ошибки предыдущих поколений все равно придется последующим. Отсюда предложение: объявить областной проект по возрождению малых рек Подмосковья. Ломать не строить, но здесь как раз тот случай, когда ломать эти самые плотины нужно с умом, чтобы дважды не войти в одну и ту же речку. Очистить русла, вскрыть в верховьях речек родники, перекрыть дачные стоки (огромный источник материальных средств). И побегут быстрые и чистые речки на радость нам и нашим детям в нашу самую главную реку Волгу. Я оптимист и верю в великую Россию.

Если мы за что-то возьмемся серьезно, то недалеко будет то время, когда в Москве-реке будем ловить пудовых осетров и есть их сырыми, обильно посолив крупной солью.