Бей по супони

Редакция

«А ПОМНИШЬ...»

Где-то в начале декабря 1988 года мне позвонил знакомый спаниелист Игорь Домский и сообщил, что я и еще несколько экспертов-кинологов включены в команду по отстрелу лося. Выезд назначен на ближайшую пятницу, лицензию оформили на приписное хозяйство ВНИИОЗ. В назначенное время я был на железнодорожном вокзале. Вскоре подошла электричка, и мы сели в вагон. За разговорами и анекдотами время прошло незаметно. Вот и станция Рехино. Нас уже ждут. Рассредоточиваемся по машинам. Хочу занять место в кузове поближе к водителю, чтобы меньше трясло, в спешке сую лыжи куда-то между сиденьями УАЗа, залезают люди, слышен легкий треск. Внутренний голос мне подсказывает, что трещат мои лыжи. Через полчаса выгружаемся на базе. Нехорошие предчувствия не обманули меня: выяснилось, что лыжи действительно треснули, что нас приехало слишком много и что свои, ВНИИОЗовские, лицензии закрыты еще не все. Но М.П. Павлов потряс своей бородой, и постепенно все уладилось. Нам определили домик, показали, где лежат дрова, и строго предупредили, чтобы мы как штык были готовы к выезду в назначенное время.

Утром сели в вагончик, прицепленный к гусеничному трактору. Вагончик был на санях, в нем была печка – тепло и уютно. За рассказами бывалых лосятников: «А помнишь...» время пролетело незаметно. Вот и мы и на месте. Инструктаж, и нас расставили на номера. Стою, жду лося...

 

 

ЖДУ ЛОСЯ

 

 

Надо сказать, что я много раз бывал на лосиной охоте, пару раз даже стрелял по лосю, но намного увереннее чувствовал себя не на номере, а в загоне. Там для меня все просто – угодья знакомые, компас на шее, не заблудишься. Если лось не вышел на номера, большой беды нет, лось – животное дикое, не домашняя корова, а вот если ты промазал с двадцать шагов, «есть» тебя вся бригада будет долго. А промазать можно по разным причинам. Главное – это вера в приметы: один ездит на охоту только в тельняшке; другой и на номер не встает, если до этого с женой спал на разных диванах; третий – если соседка видела его выход на охоту, из машины не вылазит, предпочитая сражаться с» зеленым змием». Я же после пары промахов по лосям всегда чувствовал себя комфортнее загонщиком, нежели стрелком. Мужики гадали: то ли рука, то ли другая какая часть тела у меня «легкая», а может просто везло, но один раз аж пять лосей выставил с хромым приятелем на номера, четырех лосей тогда положили. Только начали обдирать, районный охотовед с областным начальством подъехал. Оказалось, он этих лосей еще рано утром «обрезал», начальство из города вызвал. А мы, подлецы, у них из-под носа добычу увели. Что было!!! Хорошо, все бумаги у нас были оформлены надлежащим образом.

 

 

ВТОРОЙ ЗАГОН

 

 

Где-то слева и впереди от меня за лесом громыхнуло два раза. То ли дымным порохом стреляли, то ли из 10-го калибра. Послышался скрип лыж. С номера меня сняли, оказалось, что лоси ушли через поле, по ним стреляли из «Лося» калибра 9 мм со страхового номера, но родные российские пули не хотели лететь дальше двухсот метров и прошли под животами бежавших лесных великанов. Второй загон оказался более удачным. На номера лоси, конечно, не вышли, а вышли на нашего тракториста, который не сплоховал и положил лося рядом с вагончиком. Настроение улучшилось, но только не у меня. Все надежды, что меня пошлют в загон, не оправдались. Оказалось, что здесь в загон ходят не провинившиеся, а только проверенные товарищи, которые не заблудятся в здешних лесах.

Мой страх перед стоянием на номере объяснялся просто. Перед выездом на охоту я обнаружил, что пулевые патроны у меня кончились. Сунулся в магазин, а там даже круглых пуль нет. Пришлось просить знакомого токаря выточить из бронзы пули «Блондо» по имеющимся у меня чертежам. Но вся беда в том, что я такими пулями из своего ружья никогда не стрелял. Как они снаряжаются в патрон и бьют, оставалось загадкой. Хотя от многих я слышал самые лестные отзывы об этих пулях. Зарядился наудачу.

С такими вот невеселыми мыслями я и стою на номере последнего на сегодняшний день загона. Неожиданно ловлю боковым зрением движение справа. Поворачиваю голову, лось совершенно бесшумно идет в полусотне шагов от меня. Бью навскидку по лопатке. Лось разворачивается на 180 градусов и на махах уходит в загон. Через минуту раздаются три выстрела справа, и лось легкой рысью выходит передо мной метрах в шестидесяти, видимо уловив движение моего ружья. Встает, заслонившись от меня здоровенной елью. Мне видны только его голова и круп. Несколько секунд размышляю, но, наконец, решаю: надо стрелять, в надежде, что «Блондо» не изменит траекторию своего полета, даже при ударе по ветке.

Сухо щелкнули выстрелы, лось стоит. Судорожно перезаряжаю, еще дуплет – лось стоит. С трудом попадая патронами в патронники, снова перезаряжаю ружье и, тщательно выцелив, стреляю раз, другой. Лось, секунду постояв, скрывается в чаще. Я в предынфарктном состоянии пытаюсь засунуть сигарету в рот. Слышен шорох лыж, загонщик выходит на меня.

«По кому стреляли?» – на удивление доброжелательно спрашивает он. Я пытаюсь что-то объяснить. Загонщик с плохо скрываемой иронией говорит, что на лосиной охоте и не такое бывает, и показывает отметины на березе. Тут словно пелена спадает с моих глаз, и, о Боже, что я вижу! Все шесть пуль попали в группу берез, находящуюся не далее 20–30 шагов от меня, с разбросом метра два друг от друга. Это была катастрофа! В вагончике коллеги меня успокоили, но с ухмылкой напомнили, что за промахи с меня причитается литр известного русского напитка (а он был в то время по талонам).

По приезде домой пришлось идти на поклон к соседке, она, дай ей Бог здоровья, выручила. На мое счастье, намедни в магазин завезли пули Майера, ими свое ружье я и пристрелял.

 

 

СНОВА СБОР

 

 

Через неделю снова сбор на станции, электричка, Рехино.

На этот раз на станции нас никто не встречал, пришлось идти пешком. Меня встретили с распростертыми объятиями. Конечно, дело было не в любви ко мне, а в литре сорокаградусной. Мы быстренько распаковали рюкзаки и внесли посильную лепту в сервировку стола. Всем присутствующим предложили рассаживаться на лавки за длинным столом, кому – где нравится. Я плюхнулся на первое попавшееся место. По ту сторону стола сидел человек, которого я где-то раньше видел. Наконец я вспомнил – это был загонщик, который видел последствия моей позорной стрельбы в прошлую субботу, и как потом выяснилось, владелец дратхаара, которого я, оказывается, пару раз встречал на испытаниях, когда стажировался на получение звания эксперта-кинолога.

Сосед справа спросил, чем я стрелял в прошлые выходные. Я бесхитростно сообщил все перипетии подготовки к прошлой охоте. «Как пули называются?» – «Блондо», – ответил я.

«Блондо!» – воскликнул он. Встал, попросил тишины и предложил выпить за великолепные пули «Блондо» и стрелка, вошедшего в историю ВНИИОЗовского хозяйства. Я готов был провалиться сквозь землю, но по здравом размышлении пришел к выводу, что лосей, сидящие за этим столом бивали все, а вот, стоя на лосином номере, мастерски поразить шестью пулями шесть берез способен далеко не каждый. После второй стопки за столом стало шумно, кто-то предложил провести инструктаж перед завтрашней охотой. Тогда сосед напротив встал и, постучав вилкой по фляжке, дождавшись относительной тишины, начал читать «инструкцию»:

Врать не буду, но я вам,

Если чуточку поддам,

Все доступными словами

По-простому передам.

Объяснять все буду так,

Чтобы понял и дурак:

Без инструкции охота

Превратится в кавардак.

Встав на номер, не ори,

На соседа посмотри.

Коль с похмелья видишь плохо,

Поскорей глаза протри.

Если ельника стена

И не видно ни хрена,

«Вспомяни» того, кто ставил,

Так как в том его вина.

Чтение продолжалось минут десять под одобрительные возгласы всех присутствующих и окончилось аплодисментами. Уже вечером, ложась спать, я узнал, что язвительный сосед справа был зам. директора по науке ВНИИОЗа Н.Н. Граков, а сосед напротив, читавший стихи, с.н.с. ВНИИОЗа Борис Александрович Михайловский.

 

 

НАДЕНЬ НА ЛОСЯ ХОМУТ...

 

 

Субботнее утро не задалось, дул ветер, поземка. Перед расстановкой на номера М.П. Павлов спросил, знаю ли я, что такое хомут у лошади и где его затягивают? Получив утвердительный ответ, он сказал : «Ежели лось бежит мимо тебя, мысленно надень на него хомут и целься в супонь, никогда по лосю не промажешь!»

Едва я успел оттоптать снег на номере, зарядить ружье и оглядеть окрестности, справа от меня раздался выстрел. Поворачиваю голову и вижу – из-за сосен стремительно приближается лось. Когда он пересекает полянку метрах в сорока передо мной, стреляю раз за разом «по супони». Лось, не сбавляя хода, скрывается из вида. Все, подумал я, сейчас меня «съедят». С полным безразличием закуриваю и жду, когда выйдут загонщики. Наконец появляется егерь, доходит до места моей стрельбы и кричит: «Есть стрижка». Огромный камень упал с моей души. Настроение поднялось. Нас вновь расставляют по номерам, полчаса томительного ожидания и по лесу разносится крик: «Готов!» Оказалось, что лось, пройдя на махах метров двести после моих выстрелов, упал. Уже вынося четвертину лося, я услышал: «Наши люди лосей ложат с одного выстрела», что несколько омрачило мою радость, но помогавший мне Борис Александрович шепнул: «Это от зависти».

 

 

«БУДЕМ БРАТЬ»

 

 

После этой памятной охоты прошло десять лет. Местная газета « Вести» объявила конкурс на лучшую байку об охоте, я отправил несколько заметок. Одна из них была опубликована. И вот однажды у меня зазвонил телефон. Звонивший представился. Оказалось, что это Б. А. Михайловский. Он прочел мою заметку, она ему понравилась, как и мои статьи в «Охотничьем вестнике» и в газете «Охотник и рыболов Поволжья». Оказалось, что он регулярно печатается в «РОГ». Он предложил и мне выслать несколько статей в адрес «Российской Охотничьей Газеты». Я долго не мог решиться, но все же собрался с духом. К моей радости, статьи опубликовали. С тех пор мы регулярно общались по телефону, несколько раз вместе ездили на охоту. Оказалось, что Борис Александрович, наряду с многочисленными научными публикациями, рассказами, редактировал и «Библиографию научных работ ВНИИОЗ им. Б.М. Житкова». Выпустил самиздатовский сборник, состоявший из двух его поэм «Будем брать!» и «Явление времени» и стихов разных лет. Отрывок из поэмы «Будем брать!» я и услышал на той памятной лосиной охоте.

С 1999 года каждый вторник мы созванивались по поводу получения свежего номера «РОГ». Борис Александрович всегда был исключительно доброжелателен, делился своими творческими планами.

21 сентября 2004 года я, как обычно, позвонил ему домой, чтобы сообщить, что получил свежий номер «РОГ». Оказалось, что Борис Александрович на охоте. Позвонив вечером, я узнал, что он решил навестить «дальние» Бахтинские луга и, не рассчитав времени по возвращении, на десять минут опоздал на автобус. Пришлось ждать следующего автобуса целых три часа. Дупеля уже нет, а он взял одну крякву и в настоящее время готовится принять ванну. Тепло попрощавшись, мы договорились созвониться в следующий вторник. Но, как впоследствии выяснилось, нам не суждено было больше пообщаться. В ту же ночь Борису Александровичу стало плохо. Вызвали «скорую», но было уже поздно.

Человек, исходивший не одну тысячу километров по Сибири, Дальнему Востоку, вятским лесам и болотам с ружьем и рюкзаком за плечами, любитель правильной охоты с собакой, поэт, писатель, навсегда ушел к «верхним людям».

 

Светлая ему память!