На подводной гряде близ острова Самуи

Отправляясь в длительное путешествие по Таиланду, я обычно останавливался в отеле или бунгало поближе к морю, чтобы любоваться красотой морских восходов и закатов, искать рыбацкую удачу на экзотическом берегу или в открытом море. В этот раз я оказался на острове Самуи, расположенном в Сиамском заливе, где выдался случай оказаться на ловле разнообразной морской рыбы.

В Кханон, что расположен напротив острова Самуи, я ехал ночным спальным автобусом из Бангкока.

Расстояние около восьмисот километров. Это, конечно, большая экзотика передвигаться по юго-восточным странам таким способом.

Маленькие кроватки-лодочки, размещенные в два яруса по обе стороны прохода, а вокруг много-много азиатов самой разной наружности. Иногда попутчиками оказываются европейцы, искатели экзотики и приключений. Со всеми я мог находить общий язык.

Покачиваясь в тесной кроватке бесконечно длинной ночью, хотелось чаще выходить на остановках, но всю дорогу шел такой ливень с потоками воды по земле, что об этом даже и думать не следовало. Но зато недорого по сравнению с железной дорогой.

Утром, когда пассажиры (было много туристов с рюкзаками) выходили в пункте назначения, мокрая земля и лужи отсвечивали восходящим солнцем. За дальними домами виднелось море. На душе стало немного радостнее.

С полуострова регулярно ходит паром, на котором я и отправился до Самуи. Прибыв в порт острова, взял на прокат мотобайк, прикупил карту и, посчитав, что где-нибудь в отдаленной глубинке найду недорогое жилье, отправился куда глаза глядят по асфальтовой дороге в восточном направлении.

Читайте материал "Полезные советы желающим поохотиться в Африке"

Надо сказать, что довольно развитая инфраструктура острова, многочисленные пляжи с разного уровня отелями — все рассчитано на прием западных туристов. И европейцев здесь действительно много, но и уединенных мест достаточно.

Ночлег, достаточно приличное бунгало с новенькими кроватями и кафельным полом, я нашел у дороги в тридцати километрах от порта. Имея байк, легко можно было находить недорогие продукты в неподалеку расположенных поселках. В первые дни я изучал побережье, проехав по кольцевой дороге вокруг острова.

Поначалу пробовал ловить с пирсов и причалов, которые на Самуи встречаются часто. Утром и вечером сюда подходят рыбацкие катера, корабли и лодки, выгружающие на берег улов.

Некоторые рыбаки перебирают свой улов прямо у причала, поэтому у свай можно наблюдать много разной рыбы. Приезжающие сюда на мотоциклах и автомобилях местные ловят с пирсов на донки камбалу, мелких тунцов, некоторых рыб из окуневых и скумбриевых пород, скатов, морских карасей. Несколько раз мне удалось успешно половить с пирсов, о чем я расскажу когда-нибудь отдельно.

Скажу только, что, кроме ловли донками, у причалов, особенно в небольших портах, где имеются далеко выходящие в море пирсы, с успехом используют и другие снасти: спиннинг, поплавочные удочки и ярусы. С пирсов ночью можно также ловить кальмаров, которые берут на специальную блесну с щеточкой безбородочных загибов вместо крючков.

Читайте материал "Тайна лова дикого крупного леща вдали от городов"

В разных местах встречались торговцы рыбой и морепродуктами. Некоторые говорили по-английски и объясняли мне, что за крупной рыбой нужно ехать далеко в море. Из этого я сделал вывод, что разной рыбы вокруг Самуи хватает, главное, арендовать недорогое плавсредство.

В одном поселке, проезжая по его тихим, заросшим пальмами и экзотическими деревьями улицам, я увидел недалеко от стоянки машин маленький рыбный рынок. Если быть точнее — просто на тенистой аллее стояло несколько торговцев с лотками, а у некоторых рыба просто лежала на земле на газетных листах.

Я подошел к торговцу, у которого на выносном столике лежала акула. Впечатленный увиденным, я стал задавать вопросы: где можно половить приличную рыбу и не возьмет ли он меня с собой в море? Он сказал, что возьмет, но плата была высокая, при этом больших трофеев он мне не обещал.

Тайцы — улыбчивые люди, но иногда бывают очень серьезными. Мы долго торговались о цене, но в итоге договорились, что завтра рано утром встретимся на этом же месте.

В восемь часов утра я был на Рыбной аллее, как я ее прозвал. Винай был уже здесь. Он сел позади меня на мотоцикл, и мы поехали в его деревню, которая располагалась в двух километрах отсюда.

Жилище Виная было неказистым — дощатый дом на сваях и плетеное из ветвей, также на сваях, бунгало во дворе. По хозяйству у бунгало копошились жена с дочкой.

Я закатил байк во двор, хозяин взял снасти, и мы отправились заросшей кустарниками улицей к морю. Отвязав лодку, таец столкнул ее на воду и велел мне в нее залезать. Я сел на носу, он — возле мотора, и мы поплыли.

В миле от берега виднелись небольшие скалистые острова. Сделав полукруг вокруг первого острова, таец перевел передачу мотора на холостые обороты и стал заниматься оснащением двух троллинговых удилищ. Поставив их по бортам лодки, он на малом ходу принялся выпускать в море лески.

Читайте материал "Рыбалка на Усть-Капше"

На конце одной был воблер среднего размера, на другой силиконовый октопус. Сине-белый вытянутой формы воблер, очевидно, имитировал какую-то рыбешку — пищу хищников, характерную для местных вод, а октопус — головоногого моллюска, которыми питаются многие морские пелагические рыбы, например, он по вкусу приходится паруснику, тунцу, золотой макрели, каранксу и другим рыбам.

Море было тихое, волны едва-едва колыхались, блестя на солнце. Мы двигались в сторону двух отдаленных островов. Поклевок не было.

Пройдя мили полторы, таец повернул обратно по тому же маршруту, сменив приманку на одном удилище. На этот раз вместо сине-белого воблера был поставлен белый воблер с красной головой.

Я стал задавать тайцу вопросы: какой смысл ловить в одном и том же месте, если поклевок нет, но он улыбался, шутил и утверждал, что мы ловим на маршруте рыбы-парусника.

Но мы, вернувшись к первому острову, поклевок так и не увидели. Тогда, полный спокойствия, таец повернул от ранее проложенного маршрута на 90 градусов, и направился в открытое море.

Но отплыл не слишком далеко — стал крест-накрест по зигзагообразной схеме и вдоль облавливать известный ему подводный участок. На мой вопрос, что здесь такого особенного, Винай жестами объяснил мне, что в этом месте находится какой-то особенный рельеф дна, возле которого иногда держатся барракуды.

Наконец, выяснилось, что это длинная каменная гряда глубиной 12 метров. Проводка приманки вдоль свала гряды и поперек ее на разных глубинах успеха не приносила: поклевок по-прежнему не было.

У Виная с собой были еще три оборудованных катушками удилища. Собрав троллинговые снасти, встав на якорь и развернув удилища с ярусной оснасткой, он передал одно мне и, выложив из сумки пакетики с каракатицей и вареными креветками, велел наживлять их на крючки и ловить в отвес.

Вскоре я почувствовал в руку толчки — поклевки некрупной рыбы, потом на леске повисла небольшая тяжесть и через несколько секунд другая. Я подсек и стал подматывать леску. На ней затрепыхались сразу два мерных снеппера.

— Хорошее жаркое будет! — с сияющей улыбкой Винай поднял кверху заскорузлый большой палец и тут же, сделав подсечку, стал сам выбирать улов.
Я промолчал — не такую рыбу надеялся поймать.
— Три-два, — улыбнулся таец и добавил что-то на тайском, наверное, он сказал, что счет в его пользу. Почувствовав мое молчаливое неудовлетворение, Винай подбодрил меня:
— Тут и групперы есть.

И словно кто-то услышал его слова — спиннинг тайца сразу после заброса кивнул, затем прогнулся, и после подсечки началась борьба с кем-то в глубине. Винай вываживал красиво: продолжая сидеть на своем месте, он мастерски сдерживал удары гибким концом удилища. И вот у борта показалась утомленная пятнистая буро-зеленая рыба с крупной головой.

Любуясь этой работой, я вспомнил восточную мудрость, которую мне поведал на севере Таиланда в Чан Рае один учитель: «Чтобы ты ни делал — главное, созерцай в любви красоту своей работы и окружающего тебя пространства».

Но я тоже подумал, что когда ты в таких экзотических теплых краях, созерцать и любить что-либо нетрудно. Особенно если у тебя достаточно денег, а под рукой есть байк.

— Смотри-ка, и правда, группер! — воскликнул я. — Ух ты, какой красавец! Сфотографируемся, и надо бы его отпустить обратно.
Таец угрюмо улыбнулся, ожидая от меня дальнейших действий.

Я попросил его сфотографировать меня с рыбой и после этого было собрался кинуть ее в воду, но рыбак одернул меня за руку. Тут я спохватился, что несправедливо забыл щелкнуть самого виновника торжества, достал фотоаппарат, уверенный, что он хочет мне попозировать, но таец молча сунул трофей в холщевый мешок, а потом стал отмахиваться, улыбаясь на мои призывы к фотопозированию.

Ну что было с ним делать?! Он — рыбак, и по его меркам такая добыча стоит дорого. Он, видимо, отложил рыбу для себя.

Я отпустил ситуацию. Снапперы и еще какие-то немного похожие на черноморскую барабульку рыбки, только с вытянутой уплощенной головой, продолжали клевать с переменным успехом.

Читайте материал "На рыбных берегах Ганга"

Таец решил изменить тактику ловли. Он вдруг взял самый длинный спиннинг и стал приспосабливать на него поплавочную оснастку. Поплавок показался мне непомерно большим. Он был вытянутой формы, изготовлен из плотного пенопласта и имел скользящую оснастку. На довольно крупный кованый крючок таец нацепил одну из маленьких серебристо-зеленоватых рыбок, пойманных на ярус.

Течение тащило поплавок от лодки, рыбка двигалась где-то в глубине, по кромке свала. После пятого перезаброса оснастки поплавок задергался, а затем стал быстро погружаться в воду. Спиннинг прогнулся под тяжестью, и завязалась новая борьба.

«Человек и рыба… Сколько еще нужно рыбацких утех человеку», — кажется, об этом я думал в тот момент. Хорошо, что эта рыба попалась не мне. Эту я бы точно отпустил, даже пойдя на конфликт с тайцем. Но ведь ему заплачено, правда, не столько, сколько он хотел, а вдвое меньше.

Видимо, поэтому он хочет оправдать свой труд рыболова-проводника дополнительным приработком в виде натурального продукта. Большую рыбу он сможет продать на Рыбацкой аллее, потом купит себе хорошей закуски и рома, и это, возможно, как-то скрасит его однообразную жизнь.

Где-то в глубине на прочной леске ходила кругами крупная рыба, и тайцу пришлось изрядно попотеть, удерживая ее рывки. Он несколько раз подтягивал ее к себе, но, боясь, что леска лопнет, отпускал.

Наконец, он уже подвел под нее взятый под ногами багорик, но крутолобая рыба с хвостом, как у тунца, вновь мощно рванулась и ушла на глубину. Мне хотелось, чтобы рыба победила и гуляла бы еще себе в море, радуя фотоснимками дайверов, преследуя косяки мелких рыбешек, размножаясь и увеличивая поголовье крутолобых рыб, способных вырасти до такого размера. Но таец был сильнее и хитрее ее.

Он уже подводил рыбу к борту, а она, двигаясь вверх из глубины и ложась на бок, подставляла всю красоту своего тела, которое отлично просматривалось через прозрачную воду, под багор.

Как только голова рыбы показалась возле борта, таец, не раздумывая, подцепил ее крюком под жабры и перевалил в лодку.
— Джек-фиш! — рыбак на мгновенье расслабился, я увидел, как руки его дрожат от переживаний.
— Каранкс, — поправил я.
— Да, он же джек-фиш, — последовало подтверждение.

Чудно придумано на морях — одна и та же рыба может иметь в одном месте несколько наименований. Вероятно, это оттого что в Таиланд приезжают рыбачить рыболовы со всего мира. А поскольку субтропические и тропические моря по экватору населяют в большинстве своем одни и те же виды рыб, но в разных странах они имеют свои названия, то и получается такое множество имен.

В других регионах каранкса называют король-рыба, карамбиси, улус, туррум
и джек-фиш.