Украинские беляки

Приятель пригласил меня поохотиться на Украине.

Приятель пригласил меня поохотиться на Украине. У него там жили родственники-охотники, а потому проблем с путевками не было. Ехали
на машине. Вокруг простирались поля где с убранной, а где с еще не скошенной кукурузой. Они разделялись довольно густыми перелесками. Вот здесь нам и предстояло охотиться на зайцев.

Мне очень хотелось побродить по чернотропу и поохотиться в узёрку, как это нередко доводилось делать во времена далекой юности в Подмосковье. Тогда меня брали с собой двое-трое соседей-охотников. Удовольствие я получал несказанное. Опытные охотники научили меня этому удивительному способу скрадывания зайцев.
Конечно, надежнее всего тропить по снегу, когда косого найти довольно легко. Но в том-то и прелесть охоты по чернотропу, что ты постоянно находишься в напряжении, ожидая внезапной встречи с дичью. Вот уж действительно, ты с ней оказываешься на равных: кто кого опередит и перехитрит. И пусть осенью такая охота неизмеримо сложнее, но зато красота увядающей в октябре природы так волнует душу, что порой забываешь об охотничьих неудачах.
Мы прибыли в нужную нам местность. Очень хорошо разместились в гостеприимной хате, куда вскоре подошли еще трое охотников с местным егерем. Стали составлять план действий на следующий день. Как же я соскучился по таким посиделкам! Каждый вспоминал интересные случаи и наиболее забавные эпизоды из своей охотничьей жизни. За беседой происходило притирание друг к другу, что весьма важно для коллективных охот. Выяснилось, что местный народ привык помногу ходить. Это не пугало и москвичей.
Назавтра договорились охотиться весь день, с рассвета. Охота предполагалась своеобразной. Вначале, решили мы, все шестеро пойдут к ближайшему перелеску и там разобьются на две группы. Трое встанут тут же на номерах, а трое, обходя лесок, начнут двигаться в их сторону, стуча палками по стволам и переговариваясь друг с другом, то есть производя шум. Загон, естественно, должен длиться до встречи со стоящими на номерах. При этом определялось, что если кто-то увидит зайца, бегущего мимо загонщиков и стрелков, то после окончания загона вся группа направится в ту сторону, куда ушел косой. Поскольку это были беляки, то они могли бегать от одного леска к другому и в конечном счете оказаться под выстрелом.
Утром на рассвете мы отправились на место. Селяне сказали, что в ожидании нашего приезда они почти месяц здесь не охотились, надеясь, что заяц будет держаться, никем не потревоженный. Прошедшие дожди и мягкая тропа благоприятствовали передвижению. Это позволило подойти к зверьку на несколько десятков метров, а то и ближе. По рекомендации местных я взял с собой десяток патронов с дробью № 4 и пяток – с дробью № 3. Меня предупредили: если встретишь уток – стреляй, так как зайца мы добудем наверняка, а вот с уткой встреча менее вероятна.
Рассвет выхватывал и отвоевывал у темноты высокую траву, камни или пеньки, вначале казавшиеся затаившимся беляком. Желто-зеленые листья местами довольно плотно покрывали почву у перелеска и в самом лесу. Утро стояло удивительно тихое. Как же это прекрасно – вырваться из шума города и несколько дней слушать сказочную тишину осени! Изредка доносился лай деревенских собак. Мы отошли от села примерно на километр и стали расходиться по заранее намеченному плану. Нас, москвичей, поставили на двух живописных опушках метрах в ста друг от друга. Кустарник, около которого я встал, еще не лишился листьев и слегка скрывая меня. Теперь главным было выбрать удобное место для обзора и возможной стрельбы и стоять тихо, неподвижно.
Находясь в своем секторе, я посматривал, по сторонам, не появится ли заяц. В стволы были заложены патроны с «четверкой». Успех охоты определяется тем, кто кого первым обнаружит: зверь тебя или ты его. Обычно беляк идет тропинками, опушками, просеками. Он часто замирает, если за ним не гонится собака, прислушивается, не грозит ли опасность. Если беляка выгонят из другого леска, он любит переходить через поросшие кустами перемычки или небольшие овраги.
Через некоторое время я заметил метрах в восьмидесяти какое-то движение и вскоре ясно увидел зайчишку. Небольшой, он направлялся к моему товарищу-водителю. Естественно, подавать какой-либо знак приятелю я побоялся, чтобы не спугнуть зайца. Мой знакомый рассказывал, как он вот так же, с приятелем, стоял на зимней охоте на зайца, слушая гон, и вдруг увидел метрах в ста русака. Тот уселся и начал, смешно шевеля ушами, прислушиваться. Сосед ничего лучшего не придумал, как взвести в этот момент курки своего ружья. Заяц мгновенно дал свечу и поскакал в сторону, хотя вначале шел на них... А я стоял в напряжении, надеясь, что наш заяц свернет в мою сторону. Путь зверя часто необъясним. Однажды, помнится, на охоте в Истринском охотхозяйстве на кабана крупный, хорошо выкуневший лисовин, огненно-рыжего цвета, с яркой белой грудкой, не торопясь, шел прямо на меня, глядя себе под ноги. Далекие голоса загонщиков его совершенно не пугали. Ветер дул от него, поэтому зверь не чувствовал стрелка. Я уже подумал, что придется расставлять ноги, чтобы он проскочил между ними. Лисовин был так хорош, что я даже подумал: разреши мне сейчас стрелять по нему, я бы не сделал этого – до того он был красив! В лесу мне доводилось видеть больше десятка лисиц, но такого я не встречал ни разу. Так вот, лис, подойдя ко мне метров на пять-шесть, вдруг изменил направление движения и, обойдя небольшую елку, стоявшую в десяти метрах слева от меня, пересек линию стрелков, так и не заметив человека. Но мой заяц пока что не менял свой путь. Ружье было снято с предохранителя и готово к выстрелу. Я в напряжении ждал, и тут большая капля, упавшая с ветки, стукнула меня по носу. Я чуть не расхохотался, подумав, что остался с носом, а не с добычей. Сразу расслабился, но ружье, конечно, оставалось наготове. Я затаил дыхание, потому что заяц становился все ближе и ближе, и тут раздался выстрел моего соседа. Зайчишка лег и больше не двигался. Поскольку загонщики еще не подошли, мы оба оставались на своих местах. Мог ведь появиться и другой заяц. Когда все собрались и обследовали добычу, оказалось, что стрелок поразил зайца в грудь. Веса он был немного больше килограмма. Очевидно, это был листопадник августовского помета. Шкурка пока оставалась серого цвета с рыжинкой. Загонщики сказали, что видели еще двух зайцев, поднявшихся в начале загона и ушедших в соседний лесок. Решили, не теряя времени, двигаться туда.
День уже разгорелся. Верховой ветер проделал в облачности прорывы, через которые на землю проникали солнечные лучи, погода заметно улучшилась. Настроение у всех было приподнятое. В голове сложились строчки:
Закрыто небо облаками.
Дожди, дожди по всей земле.
В селе пора проверить сани,
Готовясь к матушке-зиме.
Но вдруг неведомая сила
Расчешет сонмы туч гребенкой,
И луч небесного светила
Погладит вас, как мать – ребенка.
Я попросился пойти в загон. Мне поставили только одно условие: ни в кого ненароком не попасть, а если придется стрелять, то бить только в зайца, убегающего в сторону от направления гона.
Подошли к очередному леску. Опять втроем, мы обогнули его и направились к стоявшим в засаде охотникам. Солнце помогало ориентироваться. Легкий ветерок дул в сторону, даже не поднимая листьев. Минут через пять-семь после начала загона я увидел, как примерно в двух десятках метров от меня выскочил заяц и не очень быстро поскакал в левую сторону, уходя от загона. Взяв упреждение и целя перед его головой, я нажал курок. Сколько уж раз приходилось стрелять зайцев, но каждый раз кульбит бегущего косого после выстрела заставлял меня ликовать. Заяц лежал без признаков жизни. Я подбежал к нему и приподнял за уши. Это был хороший беляк весом два килограмма. Сунув зайца в рюкзак, продолжил движение. Через некоторое время прозвучала пара выстрелов со стороны затаившихся в засаде. Местный охотник также взял зайца. На этом решили остановиться. Три зайца за полдня совсем неплохой результат, а нам больше и не надо было. Вспоминая свои юношеские охоты по чернотропу, отмечу, что такого успеха мы тогда не добивались. Часто вообще оказывались без добычи.
До хаты нужно было идти километров пять. Пока дойдем – стемнеет. Но своя ноша не тянет!