И такое бывает

Микроавтобус выбрался из города и уверенно устремился прочь, проглатывая километры по заснеженному шоссе. Вскоре огни мегаполиса медленно угасли в коротком зимнем дне. Обочины дороги утопали в снегу. Фары выхватывали из сумерек причудливые силуэты заснеженных деревьев. Встречный поток автомашин, ослепляя фарами, торопливо тек к городу. Кто возвращался домой после трудовых будней, кто, стремился развлечься в предстоящие выходные дни.
Вместительный салон позволил с удобством разместиться всем охотникам. Нарезное и гладкоствольное оружие в чехлах, патроны, свертки с едой, ящик разнокалиберных бутылок алкоголя, спальные мешки, рюкзаки и сумки с теплыми вещами и обувью – для всего нашлось место в машине. Большие яркие коробки с непонятными восточными иероглифами на упаковках особо выделялись среди прочих вещей. Внутри них читатель обнаружил бы фейерверки. Выезд в охотничьи угодья и встречу всем составом друзья хотели отпраздновать «с салютом». Среди вещей. в конце салона, стояли также пара канистр с дизельным топливом и запасной заряженный аккумулятор на случай проблем с запуском мотора в морозное утро. А мороз к вечеру только усиливался. Термометр на приборной доске показывал уже 21 градус ниже нуля.

Вскоре хорошая асфальтированная дорога сменилась тряским проселком, по которому предстояло преодолеть значительное расстояние. Вещи с шумом потряхивало на ухабах. В такт им из ящика с бутылками доносился мелодичный звон. Настроение у всех было приподнятое. Впереди ждали угодья, богатые дичью, дружелюбные егеря, жаркая баня с вениками и купанием в снегу, снегоходы, богатый и вкусный стол. В этом охотничьем хозяйстве они бывали уже не раз и всегда возвращались домой отдохнувшие и с трофеями.

Как только машина пересекла городскую черту, охотники извлекли коньяк и заранее приготовленную закуску. Водитель с грустью взирал на своих товарищей. Друзья принялись шумно делиться друг с другом последними служебными и домашними новостями, планами на будущее, рассказывать анекдоты и курьезные случаи, происшедшие с ними в жизни.

Когда уже была преодолена большая часть пути, неожиданно послышался негромкий сухой хлопок сзади и мелькнула белая вспышка, осветив салон. От тряски одно из охотничьих ружей, плохо зачехленное, выпало прямо на клеммы аккумулятора, замкнув стволами плюс с минусом. Произошло возгорание, и пламя медленно перекинулось на вещи и рюкзаки охотников. Следом стали плавиться пластиковые боксы с патронами и тлеть бумажные коробки салюта.

Водитель, поняв, что произошло, не раздумывая, направил автомобиль в глубокий снег обочины и заглушил мотор. Охотники разом выскочили наружу и попытались своими силами потушить пламя. В ход пошел штатный огнетушитель, бутылки с минеральной водой и все, что оказалось под рукой и чем можно было сбить и погасить огонь. Однако пожар продолжал наступать. Раздувшиеся от жара двадцатилитровые канистры не выдержали давления и разорвались, обдав весь салон дизельным топливом. Солярка немедленно вспыхнула, заставив экипаж отступить от машины. Спустя мгновение с громким треском стали взрываться охотничьи патроны. За ними детонировал салют, осветив все вокруг «северным сиянием». Друзья шарахнулись в стороны от объятого пламенем микроавтобуса и залегли по обеим сторонам дороги. Автомобиль превратился в пылающий факел. От сильного жара начали плавиться стекла машины. Густой полупрозрачной патокой они медленно стекали по обугленным бортам тойоты. Через пробоины от пуль пламя вылетало, как из сопла газовой горелки.

С опаленными волосами и перепачканными сажей лицами, горе-охотники с изумлением взирали на полыхающий микроавтобус. Там сгорали все их вещи, документы, оружие. Из одежды осталось лишь то, в чем они успели выскочить из машины. Кто-то успел схватить вязаную шапку с шарфом, кто-то документы, а кто-то мобильный. Все молча стояли у догорающей иномарки.

Мороз давал о себе знать. Стылый хвойный лес безмолвно темнел по обеим сторонам дороги. Ни огонька вокруг, только яркие звезды холодно взирали из бездонного неба на случившееся. Спасенный из огня мобильный телефон сообщал бесстрастным женским голосом об отсутствии связи.
Населенный пункт они давно проехали, и возвращаться обратно по дороге не было никакого смысла – далеко. Единогласно решили идти вперед. До ближайшей деревни, по их расчетам, выходило порядка десяти-пятнадцати километров, если только попутная или встречная машина не подберет их. Вскоре свет от догорающего автомобиля скрылся за деревьями, и только запах сгоревшей автомашины долго преследовал их.

Лесная дорога была пустынна. Фонари остались в рюкзаках, поэтому только свет от звезд позволял охотникам шагать вперед по белой ленте дороги. Снег скрипел под городской обувью. Изо рта клубился морозный пар. Они шли молча. Каждый переживал произошедшее и, наверное, перебирал в голове утраченные в огне вещи.
Вскоре надежды на попутную или встречную машину окончательно рассеялись. Пятница, вечер, глухой проселок – кто поедет? Если только Господь не пошлет им спасительную машину...

Между тем от холода зубы выстукивали частую дробь. Не защищенные от мороза руки, лица, ноги теряли чувствительность. Шаги замедлялась, а движения становились скованными, как у зомби из телесериалов. Курильщики попытались обогреть руки пламенем зажигалок, но от холода газ в них замерз, и металлическое колесико высекало только бесполезные искры.

Впереди дорога скрывалась за поворотом, за которым они надеялись увидеть долгожданные огни деревни. Но там… Там их ждала темная дорога. Скованные холодом, кутаясь в прожженные худые одежки, они, как пленные немцы зимой 41-го, медленно брели дальше. Когда надежда дойти до деревни почти покинула путников, неожиданно идущий первым охотник увидел через ветви деревьев одинокий огонек человеческого жилья.
Они с трудом поднялись на крыльцо дома и дружно забарабанили негнущимися руками и ногами в дверь. В окне отодвинулась в сторону занавеска, мелькнуло мужское лицо. Один из путников скрюченными пальцами с трудом извлек из нагрудного кармана рубашки сохранившееся удостоверение и поднес его к свету. Челюсть у него свело, зубы безудержно стучали.

– М-милиция... М-мы из милиции. Откройте. Нам нужна помощь.
Бледное лицо с испугом отшатнулось от стекла. Вид заиндевевших закопченных охотников поразил видавшего виды селянина. Через минуту раздался низкий мужской голос:
– Чего надоть?
– П-попали в аварию. Наша м-машина сгорела на дороге.
К большому счастью друзей, хозяин дома оказался сметливым и сразу распознал беду. Отпер дверь и пропустил горемык через сени в дом, к теплу. Навстречу им метнулась пожилая хозяйка, участливо вытирая руки о фартук:
– Проходите, проходите скорее! Идите к печи! Устиныч, ставь чугуны с водой, грей воду! Вот беда-то!..

Хозяева растерли помороженные руки-ноги, извлекли из чулана теплые вещи. Самых замерзших путников положили на горячую печь, укутали тулупами и одеялами. Жизнь вместе с теплом постепенно возвращалась к охотникам. Движения стали свободнее, речь раскованнее, и они смогли, наконец, поведать о своем «приключении». Старики накрыли стол, хозяин извлек откуда-то пару бутылок водки. От душного тепла, еды и водки охотники быстро сомлели.
Неведомо каким путем новость о погоревших пришельцах быстро разнеслась по деревне. Как по цепной реакции зажигались огни в окнах домов. Гремели отодвигаемые засовы. Хрустел снег под торопливыми шагами. Дверь в доме Устиныча беспрерывно хлопала, пропуская все новых и новых жителей деревни. Всем было интересно посмотреть на диковинных путников и послушать их. Тем более что жизнь в деревне в последнее время не особенно баловала их новостями и событиями. Тесной толпой стояли местные жители у стола и, затаив дыхание, внимали сбивчивым рассказам погорельцев. Закопченные лица рассказчиков раскраснелись. Их неудержимо тянуло в сон, и они прямо за столом осоловело хлопали глазами и клевали носом. И вскоре в избе слышалось посапывание, перекрываемое громким храпом. Пожилой хозяин с трудом перенес оставшихся за столом охотников по кроватям, укрыл их потеплее. Соседи дружно помогали ему в этом советами.

Один охотник беспокойно всхлипывал под тяжелым ватным одеялом, другой бессвязно бормотал во сне. Но все же их беды закончились. Завтра, отдохнувшие и отогревшиеся, они свяжутся по телефону с родными и близкими, вернутся домой в город, и на этом все их злоключения закончатся. Впереди будут новые совместные путешествия, но теперь они вряд ли будут столь беспечны, собираясь в долгую дорогу.

А жители деревни, кто крестясь на иконы в красном углу, кто осуждающе качая головой и ухмыляясь, постепенно один за другим тихо покинули дом Устиныча. Вскоре за последним хлопнула дверь, хозяин обвел пустую избу взглядом, накинул на дверь засов, погасил свет и направился за полог к супруге. Не прошло и пяти минут, как и его праведный храп наполнил темную избу на краю зимней спящей деревни.