Охота или убийство?

Зверь должен быть добыт с наименьшим причинением ему увечий и мучений

Что же было на том видео? Подранок-лисовин, не в силах уже бежать, лежал у выворотня, а молодая выжловка его трепала. Именно трепала, т.к. добрать не могла или боялась. Таскала за хвост, вгрызалась в пах, но добрать, взяв по месту, явно не умела. Лисица делала вялые попытки защищаться, волоча задние лапы, и в конце концов просто легла и только вздрагивала, когда собака ее хватала. При этом хозяин гончей «обучал» приехавших к нему молодых охотников (попутно снимая всю эту сцену на видео!) и поучительно вещал, что нужно учиться стрелять, не давая им добрать зверя.

Никогда еще охотничье видео не вызывало такого отторжения.

Было бы лицемерием сказать, что подобных случаев на охоте не бывает. Подранков делают все. Собака может сгонять зверя или добрать подранка самостоятельно, вне видимости ее охотником. Но! Мы все же люди. Люди, хотя все чаще приходится в этом сомневаться, например, глядя, как после теракта какой-то негодяй снимает на мобильный мучения людей. Что уж тут говорить об охоте! И все же…

Красной нитью должно проходить в законах, правилах добывания, охотминимумах и даже кодексах, а главное – в умах: зверь должен быть добыт с наименьшим причинением ему увечий и мучений. Святая и непреложная истина для охотника – добрать подранка, если такая возможность, даже ничтожная, существует. Прекратить мучение зверя как можно скорей. Не стрелять, если не уверен, что сможешь достать дичь.

Чему же научатся эти ребята, приехавшие к бывалому охотнику на обучение? Тому, что зверь не больше чем добыча? А покуда он не дошел, можно рядышком, любуясь на это «действо», выпить стопку за «удачную охоту»? Написать благородные слова «на кровях» у меня рука не поднялась.

Я вспоминаю давнюю статью в «РОГ», где рассказывалось, как группа охотников последовательно стреляла по гонному из-под собаки зайцу, по нескольку раз каждый, а он, будто заколдованный, продолжал ходить широкими кругами в острове и, наконец, понорился. Добрали почти дошедшего от ран зайца, кажется, при помощи ягда. И возвращались домой без настроения, потому что не за убийством ходили в лес, а за охотою. Похожие истории. Но с разным концом.

Вдвойне отталкивает, что человек этот именует себя гончатником. Но учит охоте, а не натаске собак. И рекомендует поступать в Гринпис всем, кто не воспринял этой пакости. Да, собак притравливают по живому зверю. По живому. Но не по беспомощному. Какой же охоте он может научить молодежь?

Проблема, конечно, много шире. Поведение на охоте, рыбалке – это не только отношение к дичи. Недавно смотрел передачу о рыбалке в Финляндии. Чувствую, неуютно мне как-то. Почему, думаю? И знаете, что понял? Да в округе этой финской реки, как у нас в Кремле, чисто. Ни пакета, ни бутылки, ни кострища. И вспомнилось, как повез этим летом сына на рыбалку. Загажено все вокруг – сесть негде. Хоть и вернулись с уловом, настроение было испорчено.

Я обдуманно не пишу о том, как решать проблему безнравственного поведения на охоте. Во-первых, об этом писалось не раз, а во-вторых, это каждый решает сам. Нынче и охотобщества не слишком-то воспитывают, хотя имеют такую возможность, пусть до выдачи охотбилета. Хочу только спросить: кто станет это делать, когда охотобществ не станет? Минприроды?